Фонарщик

Эта дорога ведет в столицу?

— Нет, — сухо ответил старик, и пламя фонаря стало светить еще ярче.

— К восточным границам? — послышался следующий вопрос.

— Нет, — последовал все тот же ответ.

— Жалко, — равнодушно заключил Воин.

Хемси подошел к камню и коснулся неровной поверхности. Глыба откликнулась солнечной теплотой, которая сохранилась еще со вчерашнего дня.

— Никому не ведома та дорога, что выберет за тебя перепутье? — после недолгой паузы, изрек старик.

Воин задумался, затем вновь посмотрел на фонарщика и, совершив похожий ритуал, коснулся камня. Глыба оказалась холодной.

— Перепутье, — одними губами произнес он.

— Выбор жизненного пути не прост. А выбрать путь после смерти — еще труднее, — устало ответил старик.

— Почему ты всегда говоришь о смерти? Мне неприятны все эти загробные штучки, — возмутился Воин.

— Я просто выберу путь и плюну тебе вслед за твои глупые слова.

Воин фыркнул и отмахнулся.

Хемси вышел на середину и, осветив правую тропу, затерявшуюся в дремучем овраге, замер. Его рука медленно поднялась вверх, и перст указал на дальний холм.

— Дальше ты пойдешь один. И только твои земные грехи станут твоим компасом при выборе дороги, — равнодушно произнес старик.

Воин не обернулся. Вступив на левую тропку, он, ослушавшись, быстро зашагал в сторону высоких мачтовых сосен, из-за которых неохотно забрезжил рассвет.

Его силуэт еще долго мелькал на горизонте и наконец, скрылся из вида.

Хемси открыл створку фонаря и задул огонек. На лице старика появилась довольная улыбка.

— На его пути первой встретиться боль? — тонким голоском поинтересовался Корф.

— Или страх, — пожав плечами, ответил Хемси и загадочно добавил: — какая разница. Любой его грех вернется ему с троицей.

— Неужели его грехи так уж страшны? -удивился мальчик.

Старик улыбнулся:

— Не так страшен грех, как то, что не он осознавал своих поступков.

— И он не поймет что умер?

— Возможно это тоже расплата за ту, прошлую жизнь, — предположил Хемси.

— И подобное неизбежно? — не унимался Корф.

— Почем же, — не согласился старик.

— Если бы он выбрал мой путь, все стало бы иначе. Но высокомерие отправило его прямиком в Мучительные чертоги.

Они вышли на поляну и направились в сторону древнего, покосившегося дома, в котором еще догорала скромная маленькая свечка — вечный символ надежды.

Хемси открыл скрипучий шкаф и поставил на полку «скорбный» фонарь с ручкой в виде плакальщицы и внимательно осмотрел ровные ряды разнообразнейших светочей. Следующий визит заблудшей души был неизбежен, но какой из фонарей пригодиться ему для встречи — старик не знал. Свет или тьма, для него они были едины в этом мире. И каждому он уделял частичку своего внимания, и каждого он вел до Перепутья предлагая выбрать единственно безопасный путь. Путь, ведущий душу к радости и спокойствию следующей жизни. Но, ни один из ночных гостей не последовал совету Хемси.

Лишь Корф не посмел выбрать свою дорогу и, повернувшись спиной к черному камню, решил остаться с фонарщиком.

Потом Хемси часто спрашивал мальчика: зачем он остался с ним, а не отправился искать Солнечные врата? На что Корф пожимал плечами и снисходительно улыбаясь, отвечал, что давно мечтал о настоящей семье.

Старик хмурился и замирал, не в силах произнести ни слова. Он не видел в мальчике ни одного греха, и не желал ему своей судьбы.

И все-таки старик был счастлив. Счастлив тому, что еще многого не понимал в жизни. Люди так и оставались для него самой большой загадкой — их мысли, поступки, желания.

Корф подошел к старику и крепко обнял его.

— Деда Люцифер, а у тебя всегда было такое страшное имя?

Хемси усмехнулся.

— Оно потому и страшное, что вас им пугают. Хотя я лишь «Носитель света» не более того.

Лицо старика сразу же стало задумчивым и отрешенным.

Мальчик немного отстранился и, нахмурившись, деловито поинтересовался.

— Деда, а мы пойдем к Перепутью искать дорожку?

— Конечно, — согласился Хемси.

Он знал, что время вышло, и его яркий лучик-Корф завтра исчезнет, отправившись к Солнечным вратам.