Мы будем жить, миссис Томпсон!

Ее унизанные перстнями пальцы задрожали.

― Что это такое? ― наконец, спросила она.

― Ваш муж, ― невежливо брякнул доктор Брайан.

Профессор смерил его разгневанным взглядом и торопливо заговорил, пытаясь успокоить важную гостью:

― Это существо, несомненно, живое… И, несомненно, самое необычное из всех, что мне довелось увидеть за всю мою жизнь, ― а повидал я многое, уж можете мне поверить.

Маленький Чарли на диване громко вскрикнул и всплеснул руками.

― Проиграл! ― воскликнул он.

Он обиженно посмотрел на сидевших вокруг кофейного столика взрослых, словно винил их в своей неудаче. Спрыгнув с дивана, мальчик подбежал к столику, схватил кусок нарезанного секретаршей вафельного торта и вдруг заметил лежащую на столе фотографию. Забыв про торт, он присвистнул и сказал:

― Похож на гремлина.

― Ты говоришь об отце! ― строго сказала миссис Томпсон.

― Скорее, на крокодила, ― внес непрошеное уточнение доктор Брайан.

― На гремлина! ― топнул ногой Чарли.

― Внешне да, но анатомией ― на крокодила, ― упрямо сказал Брайан. ― Это земноводное. Хищное.

― Доктор Брайан, пожалуйста! ― потребовал профессор Голдберг. ― Я буду вам признателен, если вы перестанете пугать Елену и Чарли!

― Я не пугаю, я стараюсь объяснить… ― начал доктор, но блондинка перебила его:

― Это какой-то глупый розыгрыш. Оно не может быть моим мужем. Это ― не человек.

Профессор вздохнул и взъерошил свою седую шевелюру.

― Не розыгрыш, к сожалению. Существо на фотографии ― это то, во что превратился Роберт после процесса, который мы считаем инкубационным периодом.

― Это болезнь? ― взволнованно спросила блондинка. ― Он мог подхватить ее в Африке, когда ездил на свой завод… ― Нет, не болезнь, ― сказал профессор. ― У нас есть объяснение, но боюсь, оно вам не понравится.

― Вы сказали «хищное», ― напомнил Чарли, облокотившись об поручень маминого кресла и требовательно глядя на доктора Брайана. ― Он что, кого-то съел?

Миссис Томпсон испуганно посмотрела на профессора Голдберга. Тот изобразил страдальческую гримасу на лице и поспешил заверить:

― Нет, конечно! Никого он не съел.

― Пытался, ― возразил Брайан.

― Это было недоразумение. Мы его уладим… надеюсь.

― Что уладите? ― спросила блондинка.

― Оно откусило руку медсестре, когда та пришла его кормить, ― сказал Брайан. ― И проглотило ее.

― Целиком?! ― восхитился Чарли.

― Только кисть. И несколько пальцев другой руки.

Голдберг поморщился и недовольно сказал:

― Нам будет дорого стоить замять эту историю… Блондинка фыркнула.

― Мне будет дорого стоить! Не забывайте, ваш центр существует за счет трастового фонда моего мужа.

― Я никогда этого не забываю, миссис Томпсон, ― с достоинством сказал Голдберг.

― Он доверял вам… а вы превратили его в чудовище!

Она схватила фотографию за уголок и брезгливо потрясла ею перед носом профессора. Голдберг выхватил у нее снимок и спрятал в папку Брайана. Потом он прижал руки к груди, словно в молитве, и выразительно посмотрел на миссис Томпсон. В его увеличенных квадратными очками глазах была мольба.

― Елена, прошу вас! Я не делал с ним ничего такого, чего не сделал бы с собой.

― Я хочу видеть его! Я имею право, я его жена.

― И я! И я хочу! ― заныл Чарли, подпрыгивая на месте от нетерпения.

― Это неразумно и опасно. Вы же слышали, что он… оно сделало.

― Если вы не отведете меня к Роберту, я поставлю вопрос о сокращении финансирования вашего заведения, ― твердо сказала блондинка.

― Фонд принадлежит вашему мужу, а не вам, миссис Томпсон, ― снова вмешался доктор Брайан. ― Только он может принять такое решение. А он не может, как видите.

Блондинка вспыхнула.

― Я ― его единственный наследник! Я и мой сын. Когда я вступлю в наследство, право принимать решения будет за мной. И тогда вы пожалеете о том, что осмелились мне только что говорить!

― Вот зачем мы пришли, ― с неожиданной для ребенка рассудительностью сообщил врачам Чарли. ― Она хочет знать, когда сможет вступить в наследство. Доли в компаниях, трастовые фонды, космопорты здесь и на Луне, заводы в Либерии, остров на Карибах… ― он сделал паузу, чтобы перевести дыхание, а потом продолжил перечислять собственность отца: ― дома в Нью-Йорке и Аспене… и этот глупый замок на Комо. Я не хочу в него возвращаться, там скучно!

― Чарли, Елена, пожалуйста! ― попросил профессор Голдберг. ― Мы все взвинчены, но давайте попробуем успокоиться. Вас устроит, если я покажу вам его дистанционно? Мы перевели его в дальнее крыло, где почти не бывает людей и где можно достичь необходимого уединения, в том числе в плане звукоизоляции. В помещении стоит видеокамера с выводом изображения на мой компьютер.