11 мая. Сегодня что-то произошло. Собиралась на работу, натягивала колготки, вдруг жук откуда-то, из окна, наверное — закружился перед лицом.
Добавить в моё избранное
18 мин, 11 сек 11399
… Твое лицо, как гроздь мышей… А не видно ничего — ни в воздухе, ни в зеркале. Я жука отгоняла, отгоняла, но он зажужжал совсем близко, а потом залез в ухо и остался в голове… Видела в зеркале свое лицо, и что я вся дрожала. А глаза были, как у мамы, когда в детстве стащишь деньги, а она узнает.
Жук жужжал в голове весь день очень громко, странно, что на работе никто не услышал.
Вечером Юра вернулся. Я обрадовалась. Ведь говорил, что больше не хочет меня видеть, что я его задрала своей ревностью. Я сначала хотела его прогнать, но сразу пожалела и сказала, чтобы оставался.
Как-то странно всё было: я его не видела, только слышала голос. «Дети у нас будут, ты подожди немного, ты же знаешь, у меня бизнес, сейчас нельзя никак. Вот встанем на ноги, тогда… И компьютер купим наконец. А насчёт воспаления в детстве, и что теперь у меня детей не будет, так я тебя обманул». Я сказала «О» кей». Было славно, очень славно.
Юра куда-то пропал, а жук в голове сказал: «Так!» Я испугалась и накрылась одеялом с головой.
30 мая Сегодня Арлеонов, начальник охраны, привел в офис какого-то перца. Рожа — жесть! Лобик маленький, над ним лысина до макушки, будто выбрили, а по бокам патлы чёрные, грязные, лоснятся. И взгляд… не знаю, какой-то одновременно и тусклый, и пронзительный. Очень злой. Ноги кривые, коротенькие, а туловище длинное. Костюмчик замусоленный, зато все пальцы в золотых перстнях. Засели часа на три в кабинете Арлеонова. За это время типчик два раза проходил в туалет мимо моей секции. На меня не взглянул, но я поняла, что это не просто так — в туалет можно другим путём попасть. Короче, на меня посмотреть ходил. И как поняла я это, будто льдом по голой спине провели, аж застыла. И тут жук в голове как зажужжит! Работать после этого уже не могла, немного поиграла на компе и домой отпросилась.
Весь день дрожала, тошнило даже. А вечером отпустило — опять появился Юра, был очень милым, хорошо провели время: смотрели телевизор, занимались любовью.
1 июня Жарко очень — лето рано началось. Утром вышла — сразу с ног до головы потом облилась. Весь день мечтала о ванне, а пришла — отключили холодную воду. Так обидно. Взяла ведро, сходила в соседний дом — там всегда есть вода, когда у нас отключают. Дома «приняла тазик». Достала колу из холодильника и вся передернулась, вспомнив лицо того типа на остановке.
Привязался ко мне, когда шла на работу. Типичное быдло — рубашка до пупа расстёгнута, бриджи эти в полосочку — как их только мужики носить могут! — небритый и перегаром разит. Нёс обычную пошлятину, но с какими-то намёками странными, вроде как подмигивал, будто что-то нехорошее обо мне знает, мол, не ломай из себя… Мне вдруг стало страшно. Странно, раньше я таких легко отшивала, а тут слова не смогла сказать, только отвернулась.
Подошла моя маршрутка, я обрадовалась и в неё влетела. Чувствую — кто-то рукой провел… по одному месту. Повернулась, думаю, убью! Но сзади никого не было, только на противоположной стороне улицы тот тип стоит, на меня смотрит и склабится. Меня от ужаса опять затошнило. Что-то не то… 10 июня Что-то не то. Тревога и днем не проходит, а ночью так просто страшно. Сегодня чуть не закричала, проснувшись. Темень, духота. Решила, что заживо похоронили! Страшно было: вдруг и правда в могиле лежу… Хотела Юру позвать, но почему-то не смогла.
Потом вроде заснула, а вроде и нет — что-то вижу, и знаю, что это во сне.
Много видела, страшного и… интересного, как будто в очень крутую игру играешь, со спецэффектами. Сладкая жуть — как в детстве с ледяной горки летишь. Помню, что несло по длинным улицам, тёмным, и фонари высотой до неба красным светились. А само небо было густое, как каша. Как чёрная манная каша. И жук всё говорил, почему-то, голосом Арлеонова: «Маргарита Михайловна, Маргарита Михайловна, а не сделать ли нам ребёночка?» И так раз пятьдесят.
Потом меня, наверное, вынесло на другой уровень — в огромный тупик, там было очень грязно и много заводских труб, как лес. Все они дымились, а потом вдруг стали наклоняться. Или это меня поднимало над ними, всё выше. А дым превратился в огонь, он выходил из труб и меня обволакивал, но не обжигал. И потом вижу — это не огонь, а огромное пылающее лицо. И языки пламени тянутся ко мне, как огромные руки. Так тоскливо. Потом вообще ничего не стало, только это лицо везде, а я внутри его, как в каком-то красном жарком коконе, и кокон этот живой… Нет, не могу всё это описать понятно.
Проснулась совсем разбитая.
15 июня Всю неделю по ночам та же история. Оказываюсь в живом коконе, и всё — на другой уровень не перехожу. Ничего нет, только голос жука-Арлеонова: «Ребёночка, ребёночка»… Может, правда? Он ведь ничего себе мужик, этот Арлеонов. Давно что-то его не вижу. Спросила у охранника, нет, сказал, никуда не уехал, каждое утро инструкции даёт.
… Сегодня жук заверещал, когда я в «Вархаммер» играла.
Жук жужжал в голове весь день очень громко, странно, что на работе никто не услышал.
Вечером Юра вернулся. Я обрадовалась. Ведь говорил, что больше не хочет меня видеть, что я его задрала своей ревностью. Я сначала хотела его прогнать, но сразу пожалела и сказала, чтобы оставался.
Как-то странно всё было: я его не видела, только слышала голос. «Дети у нас будут, ты подожди немного, ты же знаешь, у меня бизнес, сейчас нельзя никак. Вот встанем на ноги, тогда… И компьютер купим наконец. А насчёт воспаления в детстве, и что теперь у меня детей не будет, так я тебя обманул». Я сказала «О» кей». Было славно, очень славно.
Юра куда-то пропал, а жук в голове сказал: «Так!» Я испугалась и накрылась одеялом с головой.
30 мая Сегодня Арлеонов, начальник охраны, привел в офис какого-то перца. Рожа — жесть! Лобик маленький, над ним лысина до макушки, будто выбрили, а по бокам патлы чёрные, грязные, лоснятся. И взгляд… не знаю, какой-то одновременно и тусклый, и пронзительный. Очень злой. Ноги кривые, коротенькие, а туловище длинное. Костюмчик замусоленный, зато все пальцы в золотых перстнях. Засели часа на три в кабинете Арлеонова. За это время типчик два раза проходил в туалет мимо моей секции. На меня не взглянул, но я поняла, что это не просто так — в туалет можно другим путём попасть. Короче, на меня посмотреть ходил. И как поняла я это, будто льдом по голой спине провели, аж застыла. И тут жук в голове как зажужжит! Работать после этого уже не могла, немного поиграла на компе и домой отпросилась.
Весь день дрожала, тошнило даже. А вечером отпустило — опять появился Юра, был очень милым, хорошо провели время: смотрели телевизор, занимались любовью.
1 июня Жарко очень — лето рано началось. Утром вышла — сразу с ног до головы потом облилась. Весь день мечтала о ванне, а пришла — отключили холодную воду. Так обидно. Взяла ведро, сходила в соседний дом — там всегда есть вода, когда у нас отключают. Дома «приняла тазик». Достала колу из холодильника и вся передернулась, вспомнив лицо того типа на остановке.
Привязался ко мне, когда шла на работу. Типичное быдло — рубашка до пупа расстёгнута, бриджи эти в полосочку — как их только мужики носить могут! — небритый и перегаром разит. Нёс обычную пошлятину, но с какими-то намёками странными, вроде как подмигивал, будто что-то нехорошее обо мне знает, мол, не ломай из себя… Мне вдруг стало страшно. Странно, раньше я таких легко отшивала, а тут слова не смогла сказать, только отвернулась.
Подошла моя маршрутка, я обрадовалась и в неё влетела. Чувствую — кто-то рукой провел… по одному месту. Повернулась, думаю, убью! Но сзади никого не было, только на противоположной стороне улицы тот тип стоит, на меня смотрит и склабится. Меня от ужаса опять затошнило. Что-то не то… 10 июня Что-то не то. Тревога и днем не проходит, а ночью так просто страшно. Сегодня чуть не закричала, проснувшись. Темень, духота. Решила, что заживо похоронили! Страшно было: вдруг и правда в могиле лежу… Хотела Юру позвать, но почему-то не смогла.
Потом вроде заснула, а вроде и нет — что-то вижу, и знаю, что это во сне.
Много видела, страшного и… интересного, как будто в очень крутую игру играешь, со спецэффектами. Сладкая жуть — как в детстве с ледяной горки летишь. Помню, что несло по длинным улицам, тёмным, и фонари высотой до неба красным светились. А само небо было густое, как каша. Как чёрная манная каша. И жук всё говорил, почему-то, голосом Арлеонова: «Маргарита Михайловна, Маргарита Михайловна, а не сделать ли нам ребёночка?» И так раз пятьдесят.
Потом меня, наверное, вынесло на другой уровень — в огромный тупик, там было очень грязно и много заводских труб, как лес. Все они дымились, а потом вдруг стали наклоняться. Или это меня поднимало над ними, всё выше. А дым превратился в огонь, он выходил из труб и меня обволакивал, но не обжигал. И потом вижу — это не огонь, а огромное пылающее лицо. И языки пламени тянутся ко мне, как огромные руки. Так тоскливо. Потом вообще ничего не стало, только это лицо везде, а я внутри его, как в каком-то красном жарком коконе, и кокон этот живой… Нет, не могу всё это описать понятно.
Проснулась совсем разбитая.
15 июня Всю неделю по ночам та же история. Оказываюсь в живом коконе, и всё — на другой уровень не перехожу. Ничего нет, только голос жука-Арлеонова: «Ребёночка, ребёночка»… Может, правда? Он ведь ничего себе мужик, этот Арлеонов. Давно что-то его не вижу. Спросила у охранника, нет, сказал, никуда не уехал, каждое утро инструкции даёт.
… Сегодня жук заверещал, когда я в «Вархаммер» играла.
Страница
1 из 5
1 из 5
