Некогда жил бедный слабоумный брахман. Детей у них с женой не было. Брахман был ленив, а потому с трудом сводил концы с концами. Он ленился даже ходить в богатые дома за подаянием.
Добавить в моё избранное
21 мин, 23 сек 18085
Как бы мне ее увидеть?» — подумал Сахасра-дал.
Он вернулся домой печальный и, вместо того чтобы пойти завтракать в зенану, ушел в другой конец дворца.
— В чем дело, сынок, почему ты такой грустный? — спросила зятя царица.
Сахасра-дал показал ей волос и заявил, что должен найти красавицу.
— Не печалься, твоему горю можно помочь, — сказала царица.
Она позвала свою любимую служанку, ту самую ракшаси, и велела ей как можно скорее разыскать девушку, у которой волосы семь локтей в длину.
— Ну что ж, это сделать нетрудно, — ответила служанка и велела построить из дерева-хаджал легкую лодку с прочными веслами. Она взяла с собой отравленных сладостей и несколько красивых плетеных корзинок, села в лодку, щелкнула три раза пальцами и пробормотала заклинание:
Лодка, лодка ты не стой!
Лодка, лодка, мчись стрелой!
К Кешавати поспешай, Ветер, лодку подгоняй!
И помчалась лодка, словно молния. Много городов и стран миновала она, пока не достигла того места, где любила купаться Кешавати.
Служанка сошла на берег, взяла с собой отравленные сладости и пошла к воротам дворца.
— Эй, Кешавати, это я, сестра твоей матери! — закричала она.
— Я соскучилась и приехала поглядеть на тебя. Ты дома?
Царевна выбежала из ворот и бросилась гостье на шею, нисколько не сомневаясь, что она действительно сестра матери. А мнимая тетка плакала слезами радости и все вспоминала, какая Кешавати была в детстве, Чампа-дал тоже поверил, что приехала родная тетка жены. После завтрака Чампа-дал отправился отдохнуть, и женщины остались одни.
— Давай пойдем на реку и искупаемся, а то очень жарко, — предложила мнимая тетка.
— Как же мы пойдем, если муж отдыхает? — засомневалась Кешавати.
— Ну и пусть спит! — сказала гостья.
— Оставим ему возле кровати вот эти сладости, он встанет и будет их есть, а мы тем временем вернемся.
Они положили горку сладостей у постели Чампы-дала и пошли на реку, как раз туда, где стояла лодка.
— Ой, какие красивые корзинки! — воскликнула Кешавати.
— Тетушка, можно мне взять одну?
— Пойдем, пойдем, детка, бери сколько хочешь.
Как только они вошли в лодку, гостья щелкнула три раза пальцами и произнесла:
Лодка, лодка, ты не стой!
Лодка, лодка, мчись стрелой!Ты к Сахасре поспешай, Ветер, лодку подгоняй!
Лодка помчалась как стрела. И сколько ни умоляла испуганная девушка остановить лодку, сколько ни проливала слез, лодка мчалась все дальше и дальше, пока не прибыла к тому месту, где обычно купался Сахасра-дал. Служанка привела Кешавати во дворец.
Увидев Кешавати, Сахасра-дал залюбовался ее красотой и длинными, в семь локтей, волосами. Женщины в зенане изо всех сил старались ее утешить, но она плакала и требовала, чтобы ее отправили назад к мужу. Наконец она поняла, что стала пленницей, и сказала женщинам из зенаны:
— Я дала обет шесть месяцев не видеть лица ни одного постороннего мужчины.
Тогда было решено поместить ее отдельно от всех в небольшом доме, окна которого выходили на дорогу, и она стала проводить долгие дни и ночи в тоске и слезах.
Тем временем Чампа-дал проснулся и, не видя в доме жены, обеспокоился и стал ее искать. А когда не нашел, то понял, что женщина, которая выдавала себя за тетку жены, похитила Кешавати. Он не стал есть сладостей и выбросил их на дорогу. Ворона, которая начала их клевать, в тот же миг упала замертво. Тогда он окончательно убедился в своей догадке. Как безумный, выбежал он из дворца и пошел куда глаза глядят. Так бродил он по белу свету целых шесть месяцев и все время повторял: «О Кешавати! О Кешавати!» Наконец он пришел в тот город, где жил Сахасра-дал.
В домике близ дворца он увидел женщину, которая сидела у окна и плакала. Это была Кешавати. Они сразу узнали друг друга. Кешавати рассказала ему про все: как ее похитили, как привезли сюда, какой она дала обет, почему находится здесь в одиночестве и что завтра истекает срок обета.
Согласно древнему обычаю, по окончании времени обета один из ученых брахманов должен всенародно рассказать все, что ему известно о человеке, который его соблюдал. Чампа-дал решил сделать это сам.
Наутро забил барабан, и глашатай объявил, что царь хочет послушать рассказ ученого брахмана, который знает Кешавати. К барабану подошел Чампа-дал, коснулся его и сказал, что он знает все и готов рассказать.
Утром следующего дня под огромным шелковым балдахином собрались царь, царица, Сахасра-дал, придворные и ученые брахманы со всей страны. Позади всех, укрывшись за пологом от любопытных глаз, стояла Кешавати.
И вот, сидя на помосте, Чампа-дал начал рассказ о Кешавати словами: «Некогда жил бедный слабоумный брахман»… Время от времени рассказчик останавливался и, обращаясь к стоящей за пологом Кешавати, спрашивал, правду ли он говорит.
Он вернулся домой печальный и, вместо того чтобы пойти завтракать в зенану, ушел в другой конец дворца.
— В чем дело, сынок, почему ты такой грустный? — спросила зятя царица.
Сахасра-дал показал ей волос и заявил, что должен найти красавицу.
— Не печалься, твоему горю можно помочь, — сказала царица.
Она позвала свою любимую служанку, ту самую ракшаси, и велела ей как можно скорее разыскать девушку, у которой волосы семь локтей в длину.
— Ну что ж, это сделать нетрудно, — ответила служанка и велела построить из дерева-хаджал легкую лодку с прочными веслами. Она взяла с собой отравленных сладостей и несколько красивых плетеных корзинок, села в лодку, щелкнула три раза пальцами и пробормотала заклинание:
Лодка, лодка ты не стой!
Лодка, лодка, мчись стрелой!
К Кешавати поспешай, Ветер, лодку подгоняй!
И помчалась лодка, словно молния. Много городов и стран миновала она, пока не достигла того места, где любила купаться Кешавати.
Служанка сошла на берег, взяла с собой отравленные сладости и пошла к воротам дворца.
— Эй, Кешавати, это я, сестра твоей матери! — закричала она.
— Я соскучилась и приехала поглядеть на тебя. Ты дома?
Царевна выбежала из ворот и бросилась гостье на шею, нисколько не сомневаясь, что она действительно сестра матери. А мнимая тетка плакала слезами радости и все вспоминала, какая Кешавати была в детстве, Чампа-дал тоже поверил, что приехала родная тетка жены. После завтрака Чампа-дал отправился отдохнуть, и женщины остались одни.
— Давай пойдем на реку и искупаемся, а то очень жарко, — предложила мнимая тетка.
— Как же мы пойдем, если муж отдыхает? — засомневалась Кешавати.
— Ну и пусть спит! — сказала гостья.
— Оставим ему возле кровати вот эти сладости, он встанет и будет их есть, а мы тем временем вернемся.
Они положили горку сладостей у постели Чампы-дала и пошли на реку, как раз туда, где стояла лодка.
— Ой, какие красивые корзинки! — воскликнула Кешавати.
— Тетушка, можно мне взять одну?
— Пойдем, пойдем, детка, бери сколько хочешь.
Как только они вошли в лодку, гостья щелкнула три раза пальцами и произнесла:
Лодка, лодка, ты не стой!
Лодка, лодка, мчись стрелой!Ты к Сахасре поспешай, Ветер, лодку подгоняй!
Лодка помчалась как стрела. И сколько ни умоляла испуганная девушка остановить лодку, сколько ни проливала слез, лодка мчалась все дальше и дальше, пока не прибыла к тому месту, где обычно купался Сахасра-дал. Служанка привела Кешавати во дворец.
Увидев Кешавати, Сахасра-дал залюбовался ее красотой и длинными, в семь локтей, волосами. Женщины в зенане изо всех сил старались ее утешить, но она плакала и требовала, чтобы ее отправили назад к мужу. Наконец она поняла, что стала пленницей, и сказала женщинам из зенаны:
— Я дала обет шесть месяцев не видеть лица ни одного постороннего мужчины.
Тогда было решено поместить ее отдельно от всех в небольшом доме, окна которого выходили на дорогу, и она стала проводить долгие дни и ночи в тоске и слезах.
Тем временем Чампа-дал проснулся и, не видя в доме жены, обеспокоился и стал ее искать. А когда не нашел, то понял, что женщина, которая выдавала себя за тетку жены, похитила Кешавати. Он не стал есть сладостей и выбросил их на дорогу. Ворона, которая начала их клевать, в тот же миг упала замертво. Тогда он окончательно убедился в своей догадке. Как безумный, выбежал он из дворца и пошел куда глаза глядят. Так бродил он по белу свету целых шесть месяцев и все время повторял: «О Кешавати! О Кешавати!» Наконец он пришел в тот город, где жил Сахасра-дал.
В домике близ дворца он увидел женщину, которая сидела у окна и плакала. Это была Кешавати. Они сразу узнали друг друга. Кешавати рассказала ему про все: как ее похитили, как привезли сюда, какой она дала обет, почему находится здесь в одиночестве и что завтра истекает срок обета.
Согласно древнему обычаю, по окончании времени обета один из ученых брахманов должен всенародно рассказать все, что ему известно о человеке, который его соблюдал. Чампа-дал решил сделать это сам.
Наутро забил барабан, и глашатай объявил, что царь хочет послушать рассказ ученого брахмана, который знает Кешавати. К барабану подошел Чампа-дал, коснулся его и сказал, что он знает все и готов рассказать.
Утром следующего дня под огромным шелковым балдахином собрались царь, царица, Сахасра-дал, придворные и ученые брахманы со всей страны. Позади всех, укрывшись за пологом от любопытных глаз, стояла Кешавати.
И вот, сидя на помосте, Чампа-дал начал рассказ о Кешавати словами: «Некогда жил бедный слабоумный брахман»… Время от времени рассказчик останавливался и, обращаясь к стоящей за пологом Кешавати, спрашивал, правду ли он говорит.
