Мироточение

Пёс неуклюже вертелся под ногами и пару раз чуть не перевернул стол. Но ужин удался на славу. Старик шутил и был весел, карлик угрюмо молчал, спрятав ненавистный колокольчик в бесчисленных складках одежды. В конце ужина старик дал Тиму отвар, и он впервые за этот день почувствовал себя лучше. Боль ушла, растворилась в занемевшем теле. Он мог дышать полной грудью, и была бы его воля, взлетел под потолок церкви и оттуда слушал бы проповедь этого чудесного человека. Карлик для него уже не был злым и страшным. Тим жалостливо погладил его по уродливой перекошенной голове, но карлик дёрнулся и разлил остатки супа. Старик ругнулся, и, перекрестившись, встал из-за стола. Молча помолился и приказал всем следовать за ним.

Путь наверх, в зал кирхи, Тим прошёл, словно во сне. Он с интересом наблюдал, как старик зажигает свечи и готовится к встрече прихожан. Судя по всему, никто из города так сегодня и не придёт. И, значит, он будет единственным свидетелем чуда. Тим посмотрел наверх, на своды с мощными балками, и ему вдруг стало страшно. Снадобье действовало как-то не так. Он не чувствовал тела. Попытался позвать пастора, но не смог. Что ему дали под видом зелья?! Ужас наполнил его душу.

Старик, увидев, что Тим повалился на скамью и, закатив глаза, уже хрипит, быстро подошёл к нему и, легко подняв, понёс к мощному столбу, подпирающему свод кирхи. На колонне, безучастно взирая на суету, висела деревянная скульптура Спасителя, который скорбно смотрел пустыми глазницами на копошение тварей, возомнивших себя людьми. Карлик увязался следом и помог открыть очередную потайную дверь. Они протиснулись внутрь и поднялись по короткой лестнице. Тим кричал, или это ему только казалось. Он понял, что сейчас случится что-то страшное, но не мог совладать с непослушным телом, не мог позвать на помощь. Он должен был неистово молиться Богу, но вместо этого призвал Дьявола и тот ответил ему собачьим лаем. Пёс подошёл к столбу, но не сумел открыть дверь и завыл от отчаянья.

Тима втолкнули в узкий лаз, и он оказался в полной темноте. Только впереди, в полуметре от него виднелись на уровне глаз две прорези, похожие на вывернутые пустые глазницы… «Нет! Нет!» — беззвучно закричал несчастный и попытался выбраться, но наткнулся на железную решетку, которая медленно пододвигала его к прорезям. За дверью послышалось злобное пение карлика, который вращал рукоять дьявольского механизма и орал молитву.

Пастор спустился вниз, подошёл к алтарю и начал проповедь. Он говорил о силах небесных, а в это время Тим всё дальше продвигался по узкому проходу. Старик вещал о вере, о Господе, о грехах, о спасении, но Тиму уже было всё равно — он корчился от нестерпимой боли. Полые шипы вонзились ему в грудь и под бесноватый хохот карлика начали медленно впиваться, рвя кожу, раздвигая мышцы и скользя между рёбер.

Когда речь пастора достигла накала, и голос его громоподобно загрохотал под сводами кирхи, шип проткнул сердце и Тим умер, прокляв своих палачей. Его кровь устремилась по медным трубкам и вышла наружу под ребром Христа. Медленно огибая складки деревянного тела, она потекла вниз и, собираясь в тяжёлые капли, закапала на грязный пол.

Пёс, не обращая внимания на сумасшедшие вопли старика и карлика, подошёл к чёрной лужице и начал жадно лакать дымящуюся в холодном воздухе храма чумную кровь. Затем вышел на крыльцо кирхи и завыл на страшную косматую луну — комету, заполнившую половину неба. Он знал, что не жалкие злобные люди и их деревянный бог, а она правит этим миром.