Я успешный бизнесмен, для своего молодого возраста добившийся многого, но сегодня речь пойдет о моем отце, Василии Петровиче.
Добавить в моё избранное
4 мин, 24 сек 10032
Знаете, вот есть люди «неудачники»: за какое дело бы не взялся — все наперекосяк, всюду расстройства и неудачи. Так вот мой папа и есть такой человек. Расскажу немного о нем.
Учился он плохо, закончил только школу, вступительные экзамены даже в ПТУ сдать не смог, всю жизнь работал разнорабочим, подсобником — более серьезной работы ему никто не доверял. Когда он познакомился со своей будущей женой, (моей мамой) все было на удивление гладко и хорошо. Его невестой была девушка из обеспеченной семьи, через некоторое время ему предложили работу как специалисту (плиточник), в своем городе он стал одним из лучших, никогда больше не было нареканий по его работе. Вскоре они поженились, и у них родился я. Дом стоил отец сам, долгих 6 лет. На новоселье мама воплотила в жизнь папину мечту: подарила ему ВАЗ 2106, — он был безмерно счастлив. Вроде, все было хорошо, «все как у всех», как говорится, но буквально через полгода умирает мама, мне было уже около 8, когда ее не стало. Мой отец после ее кончины не бросился в крайности (за это я ему безумно благодарен): он не пил, не закрывался в себе, он был поникшим, но всегда оставался рядом со мной и поддерживал меня — и за отца и за мать. По окончании 40 дней дом начал разваливаться, в прямом смысле, новый дом! Он немного стал коситься, проваливаться, как будто под одной его стороной находилось болото; были проблемы с газом (шланги, новые шланги, приходили в негодность) и снова у отца все сало валиться из рук, как прежде. В работе он вернулся к «подсобничеству». Единственное, что его радовало помимо меня, это его «шестерочка» — она не ломалась, не глохла, не дребезжала как ее собратья.
Многие соседи говорили, что, мол, жена в него уверенность вселяла, а сейчас снова все вернулось на круги своя, без нее. В подростковом возрасте я анализировал все происходящее с отцом, и пришел к выводу, что мама была его Ангелом-хранителем, не иначе. Далее вы поймете, почему мои суждения были таковыми.
Мы перебивались с копейки на копейку, потому что подсобные работы не так уж и ценятся. Немного окрепнув, я стал ходить с отцом на подработки, и вот что я там наблюдал: я беру новое ведро, накладываю туда песка, допустим, отношу — и все нормально, но когда его берет отец, может оторваться ручка (выскочить из железной петли), либо просто выскользнет из рук. И таких примеров я могу привести еще сотни и сотни, но это займет слишком много времени.
Единственное, где мой отец был уверенным, решительным и с «руками, растущими из плеч», так это за рулем своей любимицы. Со слов отца:
— Не раз она меня спасала, в прямом смысле слова. Ехал я однажды по гололеду, да на лысой резине; трасса, пурга — жуть. Ехал небыстро, дорогу я не знал. Показался склон, я сбросил скорость, и тут меня понесло — перепугался, что делать не знаю, глаза закрыл руками. Да будь, что будет! Оказался в сугробе, в 2-х метрах в стороне от обрыва. Вышел из машины, подбежали очевидцы, сказали, что, мол, молодец я, руль вовремя вывернул, а то бы в обрыве доставали холодненького.
А как к матери твоей на кладбище ездил, поговорить мне захотелось, да черт меня дернул взять «бутылочку». Время прохладное уже было, осень начиналась, слякоть, грязь. Посидел я на могилке, поговорил с ней, о тебе, сынок, рассказывал — какой ты хороший, умный не по годам. Да и пригубил в одного бутылочку, еле дополз до машинки, ехать мне вздумалось, а она не открывается. Вот ты тресни, ключ не проворачивался, ни в одной, ни в другой двери. Мужик шел, просил я его помочь, но у него тоже ничего не вышло. Побрел я домой, извалялся весь, грязный как свинья. А утром мы с тобой поехали, и дверь с первого раза открылась: не хотела она, видимо, меня за руль пускать в таком состоянии.
И как на заработки ездил в поле, когда объекты строились; ты тогда уже самостоятельным был. Спал я тогда в машинке, лето было, тепло. Оставлял я ее всегда под башней деревянной — водокачка, что ли; там тенек был, да и ночью, вроде, не в чистом поле машина стоит. Так вот, перед сдачей объекта погода, помню, плохая весь день была: мы то от дождя прятались, то ветер поднимался ужасный. Ночью погода не улучшилась, долго я ворочался, не по себе мне было, да от усталости разморило, вырубился на заднем сидении. Пробудил меня ужасный грохот, крики людей, и ливень, который звонко бил по металлическому корпусу. Оказалось, башня упала — ветром ее того… да, как оказалось, упала на то место, где я ставил машину. Вот только непонятно как, да машина метров на 10 левее оказалась. Я тогда думал, что с ума уже схожу, у мужиков-то спрашивал, мол, машина ж стояла вечером прям под башней, все подтверждали.
«Машинка», как любит папа говорить, не раз его выручила. В ней бензина всегда хватало, даже если бак показывал, что пуст. На ней даже царапинки ни одной не было, никогда — она всегда как новенькая сияла.
А когда я вырос и стал хорошо зарабатывать, купил машину себе, заодно решил обновить и папину.
Учился он плохо, закончил только школу, вступительные экзамены даже в ПТУ сдать не смог, всю жизнь работал разнорабочим, подсобником — более серьезной работы ему никто не доверял. Когда он познакомился со своей будущей женой, (моей мамой) все было на удивление гладко и хорошо. Его невестой была девушка из обеспеченной семьи, через некоторое время ему предложили работу как специалисту (плиточник), в своем городе он стал одним из лучших, никогда больше не было нареканий по его работе. Вскоре они поженились, и у них родился я. Дом стоил отец сам, долгих 6 лет. На новоселье мама воплотила в жизнь папину мечту: подарила ему ВАЗ 2106, — он был безмерно счастлив. Вроде, все было хорошо, «все как у всех», как говорится, но буквально через полгода умирает мама, мне было уже около 8, когда ее не стало. Мой отец после ее кончины не бросился в крайности (за это я ему безумно благодарен): он не пил, не закрывался в себе, он был поникшим, но всегда оставался рядом со мной и поддерживал меня — и за отца и за мать. По окончании 40 дней дом начал разваливаться, в прямом смысле, новый дом! Он немного стал коситься, проваливаться, как будто под одной его стороной находилось болото; были проблемы с газом (шланги, новые шланги, приходили в негодность) и снова у отца все сало валиться из рук, как прежде. В работе он вернулся к «подсобничеству». Единственное, что его радовало помимо меня, это его «шестерочка» — она не ломалась, не глохла, не дребезжала как ее собратья.
Многие соседи говорили, что, мол, жена в него уверенность вселяла, а сейчас снова все вернулось на круги своя, без нее. В подростковом возрасте я анализировал все происходящее с отцом, и пришел к выводу, что мама была его Ангелом-хранителем, не иначе. Далее вы поймете, почему мои суждения были таковыми.
Мы перебивались с копейки на копейку, потому что подсобные работы не так уж и ценятся. Немного окрепнув, я стал ходить с отцом на подработки, и вот что я там наблюдал: я беру новое ведро, накладываю туда песка, допустим, отношу — и все нормально, но когда его берет отец, может оторваться ручка (выскочить из железной петли), либо просто выскользнет из рук. И таких примеров я могу привести еще сотни и сотни, но это займет слишком много времени.
Единственное, где мой отец был уверенным, решительным и с «руками, растущими из плеч», так это за рулем своей любимицы. Со слов отца:
— Не раз она меня спасала, в прямом смысле слова. Ехал я однажды по гололеду, да на лысой резине; трасса, пурга — жуть. Ехал небыстро, дорогу я не знал. Показался склон, я сбросил скорость, и тут меня понесло — перепугался, что делать не знаю, глаза закрыл руками. Да будь, что будет! Оказался в сугробе, в 2-х метрах в стороне от обрыва. Вышел из машины, подбежали очевидцы, сказали, что, мол, молодец я, руль вовремя вывернул, а то бы в обрыве доставали холодненького.
А как к матери твоей на кладбище ездил, поговорить мне захотелось, да черт меня дернул взять «бутылочку». Время прохладное уже было, осень начиналась, слякоть, грязь. Посидел я на могилке, поговорил с ней, о тебе, сынок, рассказывал — какой ты хороший, умный не по годам. Да и пригубил в одного бутылочку, еле дополз до машинки, ехать мне вздумалось, а она не открывается. Вот ты тресни, ключ не проворачивался, ни в одной, ни в другой двери. Мужик шел, просил я его помочь, но у него тоже ничего не вышло. Побрел я домой, извалялся весь, грязный как свинья. А утром мы с тобой поехали, и дверь с первого раза открылась: не хотела она, видимо, меня за руль пускать в таком состоянии.
И как на заработки ездил в поле, когда объекты строились; ты тогда уже самостоятельным был. Спал я тогда в машинке, лето было, тепло. Оставлял я ее всегда под башней деревянной — водокачка, что ли; там тенек был, да и ночью, вроде, не в чистом поле машина стоит. Так вот, перед сдачей объекта погода, помню, плохая весь день была: мы то от дождя прятались, то ветер поднимался ужасный. Ночью погода не улучшилась, долго я ворочался, не по себе мне было, да от усталости разморило, вырубился на заднем сидении. Пробудил меня ужасный грохот, крики людей, и ливень, который звонко бил по металлическому корпусу. Оказалось, башня упала — ветром ее того… да, как оказалось, упала на то место, где я ставил машину. Вот только непонятно как, да машина метров на 10 левее оказалась. Я тогда думал, что с ума уже схожу, у мужиков-то спрашивал, мол, машина ж стояла вечером прям под башней, все подтверждали.
«Машинка», как любит папа говорить, не раз его выручила. В ней бензина всегда хватало, даже если бак показывал, что пуст. На ней даже царапинки ни одной не было, никогда — она всегда как новенькая сияла.
А когда я вырос и стал хорошо зарабатывать, купил машину себе, заодно решил обновить и папину.
