Добавить в моё избранное
12 мин, 45 сек 4241
Никто уже больше не бегал суетливо в проходах между сиденьями. Единственным соседом Ивана Ефимовича остался бородатый старичок, который отложил в сторонку свою книгу и с нескрываемым насмешливым презрением стал смотреть на него. Бурыжный, возмущённый подобной бестактностью, хотел было пересесть на другое место, но старичок заговорил.
— Что, грибочков захотелось, а?
Сказано это было до того противным и злоехидным тоном, что обычно вежливый Иван Ефимович вспылил.
— А вам-то какое, собственно, дело? И вообще, что вы пялитесь на меня всю дорогу? Что я вам, клоун из цирка?
— Да что-то вроде того, — весело захихикал старичок.
— И клоунада у тебя ох потешная будет!
— Ты бы, папаша, от маразма лечился… Иван Ефимович встал, взвалил на плечи рюкзак, взял грибное ведро и направился в тамбур. Пакостный старикашка с книгой в одной руке и с нелепым берестяным лукошком, затянутым клетчатым платком, в другой поспешил следом. В тамбуре старичок поставил свою архаичную корзинку на пол и, к великому неудовольствию начинающего нервничать Ивана Ефимовича, зачитал вслух из своей книжки невозможно дурацкое стихотворение:
Чёрный гриб живёт в лесу, Ему мяса принесу. И за это подаянье Он исполнит мне желанье. Стану счастлив и богат, Отыскав волшебный клад. Чтобы двери отворить, Душу надо погубить.
Связываться с чокнутым стариканом Бурыжный не собирался. К счастью, поезд уже прибыл в Солнечный Бор, и Иван Ефимович буквально выпрыгнул в раскрывшиеся двери. Кстати, его неприятный попутчик, бормоча какие-то похабные заклинания, тоже вылез из вагона. Ужаснувшийся Иван Ефимович подумал было, что старый придурок вознамерился его преследовать, но с облегчением увидел, как старик направляется не за ним, а в сторону посёлка, видневшегося за станцией.
На шёлковом небе не было ни единого облачка. Осенняя теплота наполненного солнцем леса распологала к длительным блужданиям. Испорченное было настроение Ивана Ефимовича вновь пришло в норму. Хрустели веточки под ногами, солнечные лучи рисовали на полянках и прогалинках симпатичных зайчиков, и наполняли светом висевшие на деревьях паутинки. Вскоре отыскались и первые грибы: у подножия старого пня приютилось основательное семейство вожделенных опят. Крепенькие розовато-коричневые грибочки заполнили собой ведёрко едва ли не на половину. Ещё парочка таких замечательных находок — и можно, в принципе, отправляться домой. Но домой Бурыжному не хотелось. Найдя полянку поуютнее, он решил перекусить. В конце концов, завтрак на траве — тоже одна из главных целей его путешествия за город. Скинув рюкзак, Иван Ефимович с удобством расположился у поваленной берёзы. Налив в эмалированную кружку «Монастырской избы» и взяв бутерброд с сыром, он сначала умилённо прислушивался к лесным звукам, как бы получая от леса благословение к трапезе. Никогда ещё Иван Ефимович не пил вино с таким наслаждением, а еда никогда не казалась ему такой вкусной.
Покончив с закуской, Иван Ефимович вновь приступил к поиску грибов. К его большому огорчению, они почему-то больше не попадались. Всё дальше и дальше в лесную глубь продвигался неутомимый грибник, а опят всё не было и не было. Зато в изобилии росли обидные, возмутительные поганки. Да и лес сам изменился: вместо приветливой позолоченной листвы, — неуютные, острые, сухие и голые сучья. Вместо светящихся ажурных паутинок — огромные рваные тенёта. К тому же на земле обнаружились какие-то странные следы: как-будто что-то большое ползло, вспахивая дёрн, словно зуб гигантской бороны. Иван Ефимович пошёл по необычному следу, не отдавая себе отчёта, для чего он это делает.
Наконец, Бурыжный вышел на обширную поляну.
— Что, грибочков захотелось, а?
Сказано это было до того противным и злоехидным тоном, что обычно вежливый Иван Ефимович вспылил.
— А вам-то какое, собственно, дело? И вообще, что вы пялитесь на меня всю дорогу? Что я вам, клоун из цирка?
— Да что-то вроде того, — весело захихикал старичок.
— И клоунада у тебя ох потешная будет!
— Ты бы, папаша, от маразма лечился… Иван Ефимович встал, взвалил на плечи рюкзак, взял грибное ведро и направился в тамбур. Пакостный старикашка с книгой в одной руке и с нелепым берестяным лукошком, затянутым клетчатым платком, в другой поспешил следом. В тамбуре старичок поставил свою архаичную корзинку на пол и, к великому неудовольствию начинающего нервничать Ивана Ефимовича, зачитал вслух из своей книжки невозможно дурацкое стихотворение:
Чёрный гриб живёт в лесу, Ему мяса принесу. И за это подаянье Он исполнит мне желанье. Стану счастлив и богат, Отыскав волшебный клад. Чтобы двери отворить, Душу надо погубить.
Связываться с чокнутым стариканом Бурыжный не собирался. К счастью, поезд уже прибыл в Солнечный Бор, и Иван Ефимович буквально выпрыгнул в раскрывшиеся двери. Кстати, его неприятный попутчик, бормоча какие-то похабные заклинания, тоже вылез из вагона. Ужаснувшийся Иван Ефимович подумал было, что старый придурок вознамерился его преследовать, но с облегчением увидел, как старик направляется не за ним, а в сторону посёлка, видневшегося за станцией.
На шёлковом небе не было ни единого облачка. Осенняя теплота наполненного солнцем леса распологала к длительным блужданиям. Испорченное было настроение Ивана Ефимовича вновь пришло в норму. Хрустели веточки под ногами, солнечные лучи рисовали на полянках и прогалинках симпатичных зайчиков, и наполняли светом висевшие на деревьях паутинки. Вскоре отыскались и первые грибы: у подножия старого пня приютилось основательное семейство вожделенных опят. Крепенькие розовато-коричневые грибочки заполнили собой ведёрко едва ли не на половину. Ещё парочка таких замечательных находок — и можно, в принципе, отправляться домой. Но домой Бурыжному не хотелось. Найдя полянку поуютнее, он решил перекусить. В конце концов, завтрак на траве — тоже одна из главных целей его путешествия за город. Скинув рюкзак, Иван Ефимович с удобством расположился у поваленной берёзы. Налив в эмалированную кружку «Монастырской избы» и взяв бутерброд с сыром, он сначала умилённо прислушивался к лесным звукам, как бы получая от леса благословение к трапезе. Никогда ещё Иван Ефимович не пил вино с таким наслаждением, а еда никогда не казалась ему такой вкусной.
Покончив с закуской, Иван Ефимович вновь приступил к поиску грибов. К его большому огорчению, они почему-то больше не попадались. Всё дальше и дальше в лесную глубь продвигался неутомимый грибник, а опят всё не было и не было. Зато в изобилии росли обидные, возмутительные поганки. Да и лес сам изменился: вместо приветливой позолоченной листвы, — неуютные, острые, сухие и голые сучья. Вместо светящихся ажурных паутинок — огромные рваные тенёта. К тому же на земле обнаружились какие-то странные следы: как-будто что-то большое ползло, вспахивая дёрн, словно зуб гигантской бороны. Иван Ефимович пошёл по необычному следу, не отдавая себе отчёта, для чего он это делает.
Наконец, Бурыжный вышел на обширную поляну.
Страница
2 из 4
2 из 4
