Крот

Сдался ему этот Кики! Попугай, наверное, или хомячок. Мёртвый, к тому же. Лёнька и на дохлых мух всегда взирал с отвращением и брезгливостью, а теперь вот плетется неведомо куда за чужой незнакомой девушкой смотреть холодный трупик хомячка… Но она держала его руку в своей так доверчиво, что развернуться и просто уйти, Лёнька счел бы за предательство.

Она открыла ключом незаметную дверь в стене. Их много в метро, дверей неизвестного назначения без опознавательных табличек. Раньше Леньке хотелось заглянуть за такую же какую-нибудь дверь, куда они ведут, но потом, в ежедневном забеге от станции к станции, он перестал их замечать.

Она вошла первая, Ленька шел позади, но все равно она не выпускала его руку, и он чувствовал горячую нежность ее ладошки. Они двигались полутемным коридором, который одновременно круто заворачивал и спускался ступеньками вниз. С потолка редкие тусклые фонари освещали ровно настолько, чтобы разглядеть, что твориться под ногами. Ленька задевал фонари головой. Приходилось пригибаться. Было затхло и плеснево, под ногами хлюпала вода, в сумке грустно звякали бутылки. Девушка шла уверенно, каждый поворот, каждая ступенька были ей знакомы. Каблучки то гулко стучали по бетонному полу, то шлёпали по воде. Зачем? Зачем? У Леньки от духоты маленьким каблучком стучало в висках. Зачем? Зачем? Зачем поперся за ней?!

— Долго еще? — спросил он, гася подступающее раздражение.

— Пришли! — сказала она и остановилась. Впереди Ленька увидел решетку из толстой арматуры, загораживающую проход. Она отперла замок, решетка подалась, девушка пропустила его вперед. Протискиваясь, он прижался к ней и почувствовал упругость ее крепкого тела.

Ленька очутился в квадратной комнатке-тупичке, в которой кроме старого дивана ничего не было. Сзади послышался шум закрываемой решетки, скрежет ключа в ржавом замке. Ленька обернулся и понял, что оказался в ловушке.

— Ты что? — он бросился к двери, пытаясь схватить девушку за руки. Но она отпрянула, прижав руки к груди, и прошептала:

— Здесь умер Кики!

— Открой немедленно! — приказал он.

— Теперь Кики снова жив! — захлопала она в ладоши.

— Сумасшедшая! — Мамаев затряс решетку.

— Здравствуй, Кики! Мне было плохо без тебя.

— Она прильнула щекой к арматурине. Ленька попытался ее схватить за волосы, но она опять увернулась.

— Я обещала тебе показать Кики. Я принесу зеркало.

Она скрылась в коридоре. Медленно угасали ее шаги и чавканье воды под ногами становилось всё отдаленней. Мамаев огляделся. Тупик напоминал камеру размером пять на пять. У входа диван, напротив — вентиляционные маленькие окошки. У дальней стены вода достигала щиколоток, возле дивана ее почти не было. Там же в углу вода капала и сверху. Он прислушался. Издалека донесся шум поезда. Вскоре все стихло. Может, померещилось. « Футбол из-за этой сучки пропущу!» — зло подумал Мамаев, уселся на диван и откупорил бутылку.

Он выпил все пиво, а девушка не приходила. У него не было с собой часов, и он потерял ход времени. Равномерно капала вода с потолка, создавая иллюзию тиканья часов. Кап-кап, тик-так. « Какой там счет?» — думал Мамаев. Ему очень хотелось знать, как сыграли команды, и забил ли, наконец, Кавенаги? Он съел всех креветок, обсосал их головы, и розовые трупики морских продуктов плавали под диваном, как кораблики, садились на мель возле ножек дивана и гибли на глубине в дальнем углу. Далекий шум поезда доносился каждые несколько минут и, Мамаев поэтому знал только, что еще не ночь, раз работает метро.

Она пришла как-то внезапно. Наверное, он забылся в тревожной дреме, потому что, открыв глаза, не сразу понял, где он, как попал и зачем. И только сообразив, чертыхнулся, спросил:

— Что ты хочешь?

— Хочу, чтобы ты был всегда рядом со мной, Кики! Я буду кормить тебя и ждать, когда ты привыкнешь. Ты должен стать моим мужем.

— А если не стану?

— У тебя нет выбора. Если отвергнешь меня, ты умрешь. Здесь сыро и холодно. Схватишь воспаление легких. И даже, если дотянешь до осени… — До осени?

— Осенью здесь вода до самого верха.

— Ты красивая. Почему нельзя было познакомиться по-человечески, обменяться телефонами?

— Мужчины все обманщики.

— Сказала она тихо.

— Я не обману. Мы будем встречаться.

— Ленька допускал еще подобное. Конечно, если у девчонки не совсем крыша поехала. А так вполне ничего.

— Выпусти меня. Я опоздал на футбол.

— Почему ты хочешь от меня убежать, Кики?

— Я женюсь на тебе!

— Врешь! — она топнула ногой. Брызги разлетелись по сторонам.

— Ты врешь, Кики. Тебе придется стать моим мужем. Скоро осень.

Она перевернула плакат, достала из сумочки красный фломастер и написала на чистой стороне:

Помогите! Кики хочет кушать!