Не включайте свет!

— Лень, ты как смотришь, может, на выходные выберемся за город порыбачить? — Алексей потянулся, его рыжие волосы заблестели в лучах солнца.

— Да я как-то не знаю, я эти выходные дома собрался провести, планировали с Катей в кино сходить, — засомневался Леонид.

— Ну, так бери ее с собой. Этот вечер на природе ей лучше самого интересного фильма запомнится.

— Да она комаров и других летучих гадов жуть как боится.

— Брось, есть же репелленты! Пары флакончиков на вечер за глаза хватит, даже близко не подлетят. Да и дым от костра они не любят.

Леонид в сомнении пожал плечами.

— Ну в самом деле, уболтай ты Катюху! Я тогда свою Аленку возьму, пусть познакомятся.

— А куда поедем?

— Да есть одно место в шести километрах за Светиловкой, — показал точку на карте Алексей.

— Рассказывали, что там чистое озеро, много рыбы, природа чудесная.

— А чего так далеко? Полдня только убьем до деревни… — Нормально, — отмахнулся рыжий, — кроме того, я слышал, что там можно переночевать в старинном особняке на берегу озера.

— Ты туда уже ездил?

— Нет, через инет посмотрел, в шестидесятых там была дача какой-то партийной шишки, сейчас должна пустовать.

— Ну хорошо.

— Договорились, значит! Завтра в одиннадцать выезжаем, вечером там будем. Накопаешь червей, ладно? А я перловки сварю.

На следующий день друзья с женами бодро укладывали рюкзаки и рыболовное снаряжение во внедорожник.

— Лёнь, ты червей-то накопал?

— Я же перловки должен был сварить, я и сварил.

— Да ты чего? Мы же вчера договорились, что я варю, а ты копаешь! — возмутился друг.

— На что мы будем рыбачить?

— Мальчики, не спорьте, я консервов набрала, уху сварим, — улыбнулась Екатерина, поправляя непослушную темную прядь.

— Фуу, какая это уха? — отмахнулся Алексей.

— Ну ладно, червей и на месте можно накопать. Садимся! — скомандовал он.

Мощный внедорожник устремился навстречу приключениям.

Вечерело, почти шестьсот километров пути осталось позади, и вот в свете уходящего солнца друзья увидели пустующие покосившиеся избушки. От некогда большой и процветающей деревни осталось не более трети жилых домов. Деревянные развалины мрачно зыркали своими пустующими глазницами-окнами. Однако те дома, что остались, выглядели вполне респектабельно. Во дворах отдыхало старшее поколение, молодежи и детей не было видно.

— Стой, стой, надо червей купить, да дорогу разведать, — похлопал Леша по плечу Леонида. К остановившейся машине бодро подошла старушка в красном платке. Странно, но при ближайшем рассмотрении она не выглядела такой уж старой, ей можно было дать лет пятьдесят-шестьдесят.

— Бабуль, здравствуй! Подскажи, где усадьба на озере?

— Усадьба Хрестафорова? — пропела довольно молодым голосом «старушка».

— Да, да, она, есть туда дорога? И червячков можно у вас прикупить для рыбалки?

— Червей нетути. А путь покажу — езжайте прямо вдоль деревни, потом дорога пойдет через березовую рощу, там никуда не сворачивайте, лесная да заросшая она, выведет вас куда надоть.

— Спасибо, бабуля! — хотел было попрощаться Леонид.

— Не спешите, внучата, купите у меня снадобий.

— Каких? — Алена заинтересованно подалась вперед.

— Крема у меня для молодости кожи, от болезней всяких, от комаров да других насекомых… Мне вот уже восемьдесят два годочка, а выгляжу — сами видите. Никто моих лет не дает!

— Не, нам ничего не нужно, мы поедем лучше! — закрыл тему Алексей. Его голос прозвучал резко. Старушка, расстроившись, отошла от машины.

— Задолбали торгаши, — прошипел парень вслед.

Леонид неожиданно заглушил двигатель.

— Бабуль, подожди, покажи — что у тебя там?

— Пойдем, внучек, покажу! — явно обрадовалась женщина.

Они прошли за калитку.

— Меня собака не укусит?

— Нету у меня собаки — у меня и взять-то нечего, да и чужие тут не шастают.

Леонид огляделся — в глубине огорода стояли ульи.

— Что, бабуля, медком промышляешь?

— Тебе медку, внучек?

— Да я не очень люблю сладкое.

— Тогда пойдем, пойдем в дом, я снадобья покажу, все натуральное, все от моих пчелок.

Леонид перешагнул порог обычной деревенской избы. В ней было чисто, ухожено, а печь, похоже, белили не так давно. На стене висели старинные фотографии. На одной из них в красивой молодой женщине Леонид узнал хозяйку дома. «Судя по одежде — начало двадцатого века. Это сколько же нашей бабушке лет?».

Старушка вышла из чуланчика с подносом, поставила его на стол.

— Вот, милый, это от порезов, это от кожных болезней, это от кровососущих гадов, это для мягкой кожи, — расставляла она склянки из-под детского питания, в каждой не больше чайной ложки крема, — бери, не пожалеешь!