Режиссер: Френсис Делия. В ролях: Мэдлин Рейнал, Фокс Харрис, Лора Альберт, Дженнифер Бэлгобин, Джон Дёрбин…
Добавить в моё избранное
1 мин, 17 сек 16827
Воспринимать на полном серьёзе или, тем более, искать здравый смысл в стилистическом выверте Стивена Саадяна, навеянного шедевром немецкого экспрессионизма эпохи немого кино, не имеет смысла. Этот фильм не нуждается в зрительской любви и не претендует на икону «новояза». Сделано по принципу «а не сделать ли нам кино потому, что есть деньги». Сделали и слава богу! «Доктор Калигари» является таким же неподражаемым, уникальным в своём роде экспериментом, как, например» «Жидкое небо» Цукермана или работы Джона Уотерса. Стоит ли он своей уникальности — другой вопрос: о вкусах не спорят.
Действие развивается в «Церебрально — Ректальном Учреждении» (ЦРУ), в котором докторша Калигари ставит эксперименты по пересадке либидо. Это единственная необычная деталь сюжета. В остальном — схема про беспринципного одержимого учёного, чьи методы идут в противоречие с консервативной моралью. Можно и так трактовать, но это неважно: сюжет — дело последнее. Фишка в красках. В ядовито — гуашевых тонах размазанных многообразными цветами по дурацким диалогам и по балаганной игре актёров тонущей в бездне фрейдистских символов.
Художник Саадян подошёл к своему первому и единственному полнометражному художественному проекту, как живописец плюющий на всё, что к живописи отношения не имеет. Собственно и отсылка к классике Вине условна и имеет значение только для режиссёра, т. к. из немого фильма вместе с образом Калигари перекочевал и его сомнамбулический Чезаре (здесь с ударением на последний слог), но уже в изменённом образе, отброшенном на периферию. Самобытная система образов отсутствует. Только клише. Только штампы. Сознательные схемы. Это утомляет. Быстро освоившись в предложенной психоделической картинке, начинаешь искать большего, а ничего кроме смешиваемой палитры нет и не предвидится. Пусть так. Фильмы всякие важны, фильмы всякие нужны.
Действие развивается в «Церебрально — Ректальном Учреждении» (ЦРУ), в котором докторша Калигари ставит эксперименты по пересадке либидо. Это единственная необычная деталь сюжета. В остальном — схема про беспринципного одержимого учёного, чьи методы идут в противоречие с консервативной моралью. Можно и так трактовать, но это неважно: сюжет — дело последнее. Фишка в красках. В ядовито — гуашевых тонах размазанных многообразными цветами по дурацким диалогам и по балаганной игре актёров тонущей в бездне фрейдистских символов.
Художник Саадян подошёл к своему первому и единственному полнометражному художественному проекту, как живописец плюющий на всё, что к живописи отношения не имеет. Собственно и отсылка к классике Вине условна и имеет значение только для режиссёра, т. к. из немого фильма вместе с образом Калигари перекочевал и его сомнамбулический Чезаре (здесь с ударением на последний слог), но уже в изменённом образе, отброшенном на периферию. Самобытная система образов отсутствует. Только клише. Только штампы. Сознательные схемы. Это утомляет. Быстро освоившись в предложенной психоделической картинке, начинаешь искать большего, а ничего кроме смешиваемой палитры нет и не предвидится. Пусть так. Фильмы всякие важны, фильмы всякие нужны.
