Время на смерть

— Ну вот, — расстроенно произнес Аменаза.

— Теперь никаким средством ее не выведешь. Зачем ты так, а?

Поскольку ответа не последовало, он ударил снова. На этот раз заехал в ухо.

На мгновение в голове Элвина вспыхнула яркая звезда, и он перестал что-либо слышать. Потом звуки снова появились, медленно, нехотя, словно он выныривал из воды.

— … мне нравишься, — услышал он. Аменаза стоял перед ним и улыбался.

Внешности этого красавца мог позавидовать кто угодно. Ямочки на щеках сражали наповал любую женщину. Красивые глаза, карие с зелеными искрами, смотрели насмешливо. Расшитый золотом черный халат, бокал красного вина в руке — все в облике Аменазы говорило: «Я — богат, а ты — никто. Я — успешен, а ты — неудачник. И тебе лучше держаться от меня подальше». Элвин не сомневался, что женским вниманием этот ублюдок не был обделен. Перед этим мерзавцем не устояла даже его жена.

— Прок… — кровь хлынула в горло, и он закашлялся.

— Проклятая… шлюха.

— Ты о Джоанне? — Аменаза склонил голову набок. Длинные черные волосы упали на лицо.

— Не вини ее. Будь ты женщиной, вряд ли смог бы противиться моим чарам. Разумеется, тогда ты не оказался бы здесь. Мы с тобой развлекались бы в соседней комнате, — он рассмеялся.

Элвин молчал.

— Зачем ты пришел сюда, Элвин? Чего надеялся добиться?

Элвин сжал кулаки, и скотч больно врезался в запястья. Он и сам слабо понимал, что его вытащило из дома. Джоанна? Они с женой и так находились на грани развода, и ее измена была лишь подспорьем. Элвину было бы не так обидно, если бы стерва его просто бросила. Но нет, она устроила целый цирк с изменой, громким признанием и скандалом. Вопила так громко, будто это Элвин изменил ей с элитной шлюхой.

Отвесив ей пощечину, Элвин отправился к Аменазе. Имя этого сердцееда было хорошо известно, но Элвин сам не знал, что его потащило в особняк к этому типу. Возможно, уязвленная гордость и слепая ярость сделали свое дело. Аменаза любезно принял его, даже предлагал выпить… Но теперь Элвин сидел, привязанный к креслу, и сносил оплеухи от красавчика, который спал с его женой.

— Ты сам не знаешь, чего хочешь, — констатировал Аменаза.

— Убить тебя, что ли?

До этого момента Элвин держался. Когда охранники сбивали его с ног, он ругался и пытался отбиваться, прекрасно понимая, что ничем хорошим это не кончится. Тем не менее, до этого момента еще оставалась надежда, что его отпустят, пусть хорошенько поколотив. Поэтому и храбрился, не веря, что с ним сделают что-то серьезное. Но после слов Аменазы какой-то стержень внутри него сломался.

— Пожалуйста, — пискнул он.

— Не надо, пожалуйста.

— Куда же делась твоя бравада? — мурлыкнул Аменаза.

— Не ты ли разыгрывал передо мной героя? Зря старался — страх я чую за километр. Когда ты только вошел в мой дом, я почувствовал волны страха, исходящие от тебя. Я знал, что ты боишься меня, но решил дать тебе шанс преодолеть себя, — он сокрушенно покачал головой.

— К сожалению, проверку ты не прошел.

Элвин не мог шелохнуться от сковавшего его ужаса. Даже если бы лодыжки и запястья не опутывал скотч, он не смог бы убежать. В комнате стало так тихо, что Элвин услышал тиканье больших настенных часов.

Внезапно лицо Аменазы осветилось улыбкой. Элвин против воли тоже начал улыбаться, хотя скулы отозвались на это резкой болью, а ухо заложило. На мгновение ему показалось, что все это лишь шутка, что сейчас Аменаза возьмет нож и разрежет скотч… Но лишь на мгновение.

Улыбка Аменазы перешла в хохот.

— У тебя такие глаза, когда ты пугаешься, — отсмеявшись произнес он.

— До чего же я обожаю страх, застывающий в глазах. Хотя нет, даже не его. Скорее, дохлую надежду. Ее последние конвульсии, когда она уже мертва, но еще содрогается. Посмотри-ка мне в глаза.

Элвин упрямо продолжал таращиться в пол. Аменаза сжал его подбородок и вздернул вверх.

— Да. Об этом я и говорил, — он поворачивал голову Элвина, словно выбирая подарок.

— Тающая надежда. Ты чертовски предсказуем, — он с отвращением вытер руку о халат.

— Отпустите меня, — пропищал Элвин.

— Клянусь, я никому ничего не скажу… — Разумеется, не скажешь, — Аменаза сделал глоток из бокала.

— Ведь я тебя убью.

Ужас поглотил сознание Элвина. Еще чуть-чуть, и он начнет в панике орать, умоляя мучителя освободить его. Он не собирался умирать. Он не хочет умирать! Не здесь и не сейчас! Не из-за этой стервы!

— Хотя, — молвил Аменаза, и Элвин напрягся. В одном этом слове было столько надежды! — Ответь мне на один вопрос. Ты боишься темноты?

Элвин снова разочарованно осел в кресле, к которому был привязан.

— Боюсь ли я… темноты? — повторил он.

— Именно.

— При чем тут темнота?