Жизнь моя как ветер

Артем не отличил бы одно от другого ради спасения собственной жизни, и про себя решил называть этот инструмент деликатно — гармоникой. Она чуть раскачивалась от движения, ветер растягивал меха, и вырывался из них с тихим, заунывным свистом.

По знаку предводителя парень спустил инструмент с плеча, положил пальцы на маленькие белые кнопочки на полочках гармоники.

Артем ожидал чего угодно; чего-то жуткого, разухабистого, яростного и отвратительного. Но мелодия, которая вырывалась из-под пальцев гармониста и умчалась во тьму за их спинами, была нежной и пронзительной. Не сильно она отличалась от песни ветра, на самом-то деле.

И кажется, ветер начал подпевать гармонисту.

Кавалькада мчалась все быстрее, все выше. Сине-фиолетовые волны северного сияния заструились под копытами лошадей. Артем услышал, что попутчики его поют. Вела, конечно, Галина Викторовна. Артем разобрал слова.

— Жизнь моя как ветер, кто-то меня встретит… Это было прекрасно — и полет, и печальная свобода, и слаженный хор самых разных голосов, и струящийся по лицам мягкий, теплый свет. У Артема захватило дух. На глазах показались и высохли слезы.

«Да где же у него тормоз», подумал Артем.

Он привычно ткнул правой ногой в бок. Мерин оскорбленно всхрапнул и пошел чуть быстрее.

«Черт, не то», судорожно перебирая поводья, подумал Артем.