Мямля

Монитор ободряется: «бип!». И начинает хорошо так, ровненько, «бип-бип-бип».

Улыбаемся и молчим.

Складывает губы в наш с ним сигнал. Наклоняюсь, мягко повожу по ним своими. И — кончиком носа об его… Так бы и стояла, и смотрела, и гладила. Но нам показывают: «Пора!» Не хочется! Почему «пора»? Зачем?! Можно, мы останемся? Можно, на ветошке?

Нельзя. Но можно прийти завтра.

Радуемся.

Ладони обнимаются, взгляды опять и опять раз целуются — с просьбой ждать, ждать… Выбредаем коридором в общий холл, спускаемся к гардеробу. Молча снимаем бахилы. На миг мямля зависает, но я решительно отметаю её нищебродские привычки — и бахилы выкидываю. Одноразовое — на один раз.

Ну что, ещё раз пнуть, что ли, чтоб не расслаблялась?

— Почему не выбриваешься там? — спрашиваю грозно, а сама ржу. Забавляет, как она съёживается сначала в моём кулаке, а потом выкручивается.

Но она не съёживается теперь, а привычно уже пожимает плечами, голос бесцветен:

— Читала, это может повредить… исколоть его. У мужчин там кожа всего нежнее. И… Осекается, явно желая что-то от меня утаить.

Как бы не так! Я была раньше её! Имею право знать. И я чуть-чуть сжимаю ей виски. В обморок не сомлеет, но головка немножко поболит:

— И?

— И молочница тогда в момент у меня, волосы же естественная защита у взрослых, — чуть морщится она.

— А ему это вредно, и презервативы он не любит.

Хм. да, кто их любит? Помню, как печалилась в самой-самой юности, ещё с первым моим мальчиком, натолкнувшись взглядом в мусорке на застенчивые узелки использованных резинок. На их жалко сморщенную кожицу, на желтоватый и такой унылый теперь носик. На очередное пропавшее человечество.

Что ж, пожалуй, мне пора. Главное я сделала. Оставлю-ка подарок на прощание.

— Знаешь, как он любит? — спрашиваю.

Поднимает лицо, смотрит вопросительно.

— Когда он в самой глубине, ты ладошкой его подхвати снизу, огладь.

Кивает понятливо, зараза, улыбается маслянисто этак, текуче:

— Да, это для сердца мягче, и конец тогда не взрывной, а тягучий. Раньше-то я ноготком легонечко так, по шовчику… Убью нафиг. Вытолкну под машину.

Нет. Живи. Для него.

Лепечет что-то опять.

— Пожалуйста, не уходи. Оставайся… Пожалуйста.

Я не ослышалась?!