А-ахр, тьфу! Не помогло — напротив, ощущение, что в горло насыпали песка вперемешку с волосами, усилилось. Никита, тяжко застонав, перевернулся и опустил руку. Ладонь привычно нащупала прохладный бок пластиковой леечки с тонким хоботком, какие, обычно, используют для полива цветов.
Добавить в моё избранное
7 мин, 4 сек 5038
Расточительно расплёскивая воду на лицо и подушку, быстро и с наслаждением, молодой человек осушил пластиковый сосуд. Мало! Как ни горько это сознавать, но, похоже, придётся встать и добраться до крана с холодной водой.
Никита решительно приподнялся, и вздрогнул, напуганный шорохом газетного листа, в пустой комнате прозвучавшим, подобно безрассудным раскатам майского грома. Кто, чёрт побери, додумался укрыть его газетой? Никита долго пытался сосредоточиться на крупных буквах, коряво вычерченных поверх газетных статей.
Не сразу, но он смог вспомнить, в связи с чем он нацарапал карандашом адрес, имя, и слово «запой», перечёркнутое накрест.
Вчера один из его приятелей-собутыльников притащил необычного гостя: пышущий здоровьем, с иголочки одетый мужик, над которым будто сияла аура уверенности и успеха. Он накупил закуски, но к водке не притрагивался — пил только крепкий чай.
Никита с огромным трудом признал в нём Сеньку Михайлова, бесследно пропавшего лет шесть назад. Но тогда он был вечно пьяным, или с похмелья, небритым, немытым, и мычащим что-то нечленораздельное. А теперь… Оказалось, что он не сгинул, упившись вусмерть, а «завязал», уехал в другой город, где сделал успешную карьеру.
Никита, исполнившись чёрной зависти, весь вечер не отходил от Семёна, выпытывая, как же ему удалось вырваться из цепких объятий «зелёного змия». Тот долго отшучивался, но, уступив настойчивым уговорам, рассказал, что в их городе давно живёт некий могучий знахарь, или колдун, способный навсегда отвадить от пагубных пристрастий. Похоже, что это его адресок был на газете.
Сеня вчера ещё долго что-то объяснял, но, воспоминания об этом были начисто смыты спиртом, как следы мух со стекла. Никита, раскачиваясь, как метроном, осмотрел комнату: грязь и запустение. Из мебели остались только диван и пара табуреток — остальное помогли вынести друзья, чтобы выменять на выпивку. Да, похоже, что от самого дна его отделяет последний шаг.
Никита убедил себя, что сегодня же должен найти того знахаря, иначе потом ни за что не решится. Бедолага выжал последние капли из всех, валявшихся на полу бутылок, и привёл себя в порядок. Решительно отодрав плинтус, он достал из тайника последние деньги, и положил их в сумку-пояс из затёртой искусственной кожи.
Старенький, угловатый автобус развернулся возле обложенного кирпичом вагончика, с вывеской «Продукты», и, всхлипнув, распахнул двери. Никита вышел, и быстро пошёл прочь от магазина, чтобы избежать соблазна, исходящего от компании работяг, в виде бульканья разливаемой водки и щёлканья пластиковых стаканчиков.
Мужчина сверился со своими записями.
Никита решительно приподнялся, и вздрогнул, напуганный шорохом газетного листа, в пустой комнате прозвучавшим, подобно безрассудным раскатам майского грома. Кто, чёрт побери, додумался укрыть его газетой? Никита долго пытался сосредоточиться на крупных буквах, коряво вычерченных поверх газетных статей.
Не сразу, но он смог вспомнить, в связи с чем он нацарапал карандашом адрес, имя, и слово «запой», перечёркнутое накрест.
Вчера один из его приятелей-собутыльников притащил необычного гостя: пышущий здоровьем, с иголочки одетый мужик, над которым будто сияла аура уверенности и успеха. Он накупил закуски, но к водке не притрагивался — пил только крепкий чай.
Никита с огромным трудом признал в нём Сеньку Михайлова, бесследно пропавшего лет шесть назад. Но тогда он был вечно пьяным, или с похмелья, небритым, немытым, и мычащим что-то нечленораздельное. А теперь… Оказалось, что он не сгинул, упившись вусмерть, а «завязал», уехал в другой город, где сделал успешную карьеру.
Никита, исполнившись чёрной зависти, весь вечер не отходил от Семёна, выпытывая, как же ему удалось вырваться из цепких объятий «зелёного змия». Тот долго отшучивался, но, уступив настойчивым уговорам, рассказал, что в их городе давно живёт некий могучий знахарь, или колдун, способный навсегда отвадить от пагубных пристрастий. Похоже, что это его адресок был на газете.
Сеня вчера ещё долго что-то объяснял, но, воспоминания об этом были начисто смыты спиртом, как следы мух со стекла. Никита, раскачиваясь, как метроном, осмотрел комнату: грязь и запустение. Из мебели остались только диван и пара табуреток — остальное помогли вынести друзья, чтобы выменять на выпивку. Да, похоже, что от самого дна его отделяет последний шаг.
Никита убедил себя, что сегодня же должен найти того знахаря, иначе потом ни за что не решится. Бедолага выжал последние капли из всех, валявшихся на полу бутылок, и привёл себя в порядок. Решительно отодрав плинтус, он достал из тайника последние деньги, и положил их в сумку-пояс из затёртой искусственной кожи.
Старенький, угловатый автобус развернулся возле обложенного кирпичом вагончика, с вывеской «Продукты», и, всхлипнув, распахнул двери. Никита вышел, и быстро пошёл прочь от магазина, чтобы избежать соблазна, исходящего от компании работяг, в виде бульканья разливаемой водки и щёлканья пластиковых стаканчиков.
Мужчина сверился со своими записями.
Страница
1 из 3
1 из 3
