Обретение

Тут нужно не только поочерёдно смотреть то под ноги, то на змея — как это поначалу делал Димка. Хотя и этого хватало, чтобы кубарем полететь в лебеду. Нужно было ещё толково мыслить. Где отпустить картонную птицу — «дать ей почувствовать волю», — где вовремя приструнить, чтобы не рванула стрижом в небеса, где чуть потянуть, задав правильный курс. Если смотреть со стороны, то ничего такого сложного Славик не делал — просто бежал по траве, крутя головой по сторонам. Однако как только сам становишься поводырём, всё сразу же кардинально меняется, причём неизменно в худшую сторону. Димка даже разозлился, а Славик тоном строго учителя сказал, что не всё сразу — опыт приходит постепенно. Просто сперва нужно потренироваться стоя на месте. Точнее даже не потренироваться, а почувствовать змея, стать с ним одним целым. Леер вовсе не маток лески, он — продолжение руки. Именно это Димка должен уяснить в первую очередь.

Димка дулся, дулся, но всё же мотал на ус. А куда деваться? Особенно когда на тебя смотрят друзья.

В пылу игры повеселела и Женя. Козырёк её бейсболки больше не закрывал большую часть лица, как во дворе, у дома, — он сначала сдвинулся на лоб, а потом и вовсе развернулся в обратную сторону.

Димка был несказанно рад. Однако внутри по-прежнему сидела тревога: что же всё таки происходит с девочкой? Димка крепился, как мог, но когда Женя умчалась в даль со змеем, под чутким присмотром забывшего про книжку Читы, он всё же спросил Славку:

— Что с Женей?

Славка мгновенно посерьёзнел. Отвернулся, словно собираясь уйти. Потом вроде как передумал — сел в траву.

Димка напряжённо ждал.

— Тут не так всё просто, — медленно сказал Славка, засовывая в рот былку «лисьего хвоста».

Димка присел рядом. Посмотрел на Женю. Та носилась по пустырю с леером в руках, причудливо подпрыгивая на кочках. Чита уже запыхался, от греха подальше, спрятал в карман очки.

— Даже не знаю, стоит ли рассказывать… Димка ничего не сказал.

— Пойми, это не то, о чём принято говорить в открытую. Это — тайна. Жуткая тайна, с которой Жене отведено жить. Хотя и проще всё рассказать. Но она почему-то молчит, — Славка снова умолк.

Издалека донёсся озорной Женин смех.

Славка отбросил былку. Резко повернулся к Димке и посмотрел тому в глаза.

Димка ещё не ощущал на себе столь пристального взгляда. Даже мурашки по спине побежали, и сердце в груди затрепыхалось.

— Никому, слышишь? Никому и никогда не говори этого. К Жене пристаёт собственный отец, — Славка выдохнул, словно избавился от тяжкого груза.

— Как это, пристаёт? — не понял Димка.

Славка сплюнул.

— Молча.

Димка в шоке смотрел прямо перед собой. В голове скакали странные мысли. Мысли, каких раньше никогда не возникало.

— А мама как же? — спросил Димка, силясь угомонить разошедшееся сердце.

— А маме всё равно. Она и дома-то редко бывает. Всё по панели шляется.

— А ты откуда знаешь?

— Разговор родителей подслушал как-то раз.

— А Женя знает?

Славка неопределённо повёл плечом.

— Ты только про отца Жене ничего не говори. В смысле, что я рассказал. Делай вид, что ничего не знаешь. Она потом сама расскажет. Обещала. Хотя если сам опять не спросишь, то, думаю, вряд ли… — Но ведь надо взрослым рассказать! — воскликнул Димка, ощущая в груди пустоту.

— Зачем молчать?

Славка пихнул в бок: мол, чего разорался!

Димка притих. Осторожно глянул на резвящуюся Женю — не услышала, по-прежнему гоняется за змеем.

— Надо. Только сделается ли лучше… — Это ещё почему?

— Мне кажется, Женя страшится именно этого. Перемен. Тут отец, пускай гад и урод, но, по крайней мере, родной. А в детдоме вообще неизвестно, как будет, — Славка перевёл дух.

— Телевизор что ли не смотришь? Там порою такую жуть про эти детские дома собирать начинают… Похлеще голливудских ужастиков выходит! Вот и думай, как лучше поступить.

Димка в конец поник. Действительно дилемма… Палка о двух концах. Выбирай, какой тебе по душе… — А почему непременно детский дом?

— А разве есть другие варианты? Родственников нет — умерли все. Под опеку никто не возьмёт — времена не те. Так поплачут у всех на виду, поболабонят, как всё ужасно, посетуют, куда же смотрят наши учителя и милиция… а когда всё поутихнет, молчком в детский дом сдадут. Государство ведь о каждом ребёнке заботится. Только забота эта… какая-то извращённая получается… Славка напряжённо вздохнул.

— Так как же быть? — спросил Димка.

— Ведь нельзя всё как есть оставлять… — А что тут можно поделать? — Славка посмотрел на резвящуюся Женю.

— Накостылять ему нужно, чтобы впредь руки распускать неповадно было. И как только таких людей земля носит… Подбежал запыхавшийся Чита. Без слов рухнул в траву, рядом с друзьями.