136 мин, 54 сек 9011
Тут же перевернулся на спину. Выдохнул.
— Всё, больше не могу. Лучше пристрелите!
Рядом замерла раскрасневшаяся от бега Женя. В её руках пел леер. Над головой метался неугомонный змей.
Димка изобразил на лице улыбку.
— А ещё выше может взлететь?
— Хм… — Славка загадочно улыбнулся.
— Конечно, может. Нужно только леер нарастить.
— А у тебя есть? — в один голос спросили Женя и Димка.
— Ага, в рюкзаке. Чита, подай.
Чита кое-как собрал гудящие конечности. Перевернулся на живот и протянул руку к Славкиному рюкзаку.
— Ох! У тебя там кирпичи что ли? — выдохнул он, заглядывая в недра рюкзака.
— А это что?
Димка вытянул шею.
Чита вынул из рюкзака две буханки чёрного хлеба и двухлитровую бутылку, до краёв наполненную водой.
— Да так… — Славка выхватил рюкзак из любопытных пальцев Читы.
— Думал к Михаилу зайти на обратном пути. Он давно уже говорил, что у него припасы заканчиваются.
— А сам чего в магазин не сходит? — спросил Чита.
— Это тот самый Михаил, о котором ты в школе рассказывал? — поинтересовалась Женя.
— Ага. Занят, говорит. Просил, по возможности, принести. Я ещё вчера хотел, но… школьный инцидент всё переиначил.
Чита понимающе кивнул.
— А что за Михаил такой? — спросил Димка, ощущая в груди неприятный холодок.
— Да так, отшельник. В роще на окраине города в землянке живёт, — Славка достал катушку с леской и застегнул молнию.
— Всё молится постоянно. Кроме воды и хлеба больше ничего не ест и не пьёт.
— Монах что ли? — спросил Димка.
— Вроде того, — кивнул Славка, ставя перед собой рюкзак.
— Только он дал обет одиночества. Старается ни с кем не общаться.
— А ты как же? — спросила Женя, силясь приструнить рвущегося из рук змея.
— Да тише ты, неугомонный! Как Огонёк, честное слово!
Славка усмехнулся.
— Говорит, что с детьми можно.
— В смысле? — не понял Димка.
— Общаться. Михаил говорит, что дети — это свет. Они приходят, чтобы освещать миры… или создавать. Они — как высший Творец. Точнее часть его. А раз приходят дети, значит так угодно и самому Творцу. Прости, но я как-то не очень понимаю его речи.
— А может быть он того? — Димка повертел указательным пальцем у виска.
— Спятил.
Славка отрицательно качнул головой.
— Не думаю. Вроде адекватный. Просто один давно.
— И как давно? — пристал Димка.
— Год.
— Разве это много? — сказала Женя.
— Не знаю. Наверное… — Славка почесал заросший затылок.
— А раньше он где жил? — поинтересовался Димка.
— В монастыре.
— А в отступники почему подался? — влез Чита.
Славка обвёл друзей испепеляющим взглядом.
— Я что на допросе?
— С чего ты взял? — не понял Чита.
— Похоже уж очень!
— Ну ты чего, Славка… — улыбнулась Женя.
— Нам же просто любопытно.
— Любопытно им… — Славка просто так опрокинул рюкзак, наподдал ногой, словно тот был всему виной.
— Я, что ли, много знаю?
— Ну, побольше нашего, — улыбнулся Чита.
Славка вздохнул.
— Согрешил, говорит, вот и подался в аскеты.
— Согрешил??? — в один голос спросили Женя, Димка и Чита.
— Да, — Славка выждал паузу.
— Только непонятно, что именно он сделал.
— Как это? — вновь синхронно спросили друзья.
Славка пожал плечами.
— Со слов Михаила: он задул звезду.
— Настоящую? — спросила Женя.
— Но как?
— По крайней мере, как мне кажется, Михаил думает, что именно настоящую. Но вот, как это возможно… Признаться, я понятия не имею.
— А что он там говорил про детей? — спросил Чита.
— Что те, якобы, свет, — равнодушно ответил Славка.
Чита задумался.
— Ты ведь не думаешь? — Димка посмотрел на Читу.
— С ума что ли сошли? — Славка резко поднялся на ноги.
— Не убивал он никого! Тем более, детей!
Чита спокойно взглянул на друга.
— Но ведь всё сходится.
— Может быть просто несчастный случай? — предположила испуганная Женя.
— Ведь так иногда бывает. Дети гибнут по взрослой невнимательности… — Только не в случае с Михаилом! — упёрся Славка.
— Надо в лицо спросить, — сказал Чита.
— По первоначальной реакции человека можно о многом судить.
— Тебе нужно, ты и спрашивай, — Славка подцепил рукой рюкзак и зашагал прочь.
Ребята, молча, переглянулись.
За хлипкой рощицей высился берег озера. Самой кромки воды видно не было, лишь лазурь неба и длинный шпиль с крестом на фоне кучевых облаков. Налетел проныра-ветерок, пропахший свежестью.
— Всё, больше не могу. Лучше пристрелите!
Рядом замерла раскрасневшаяся от бега Женя. В её руках пел леер. Над головой метался неугомонный змей.
Димка изобразил на лице улыбку.
— А ещё выше может взлететь?
— Хм… — Славка загадочно улыбнулся.
— Конечно, может. Нужно только леер нарастить.
— А у тебя есть? — в один голос спросили Женя и Димка.
— Ага, в рюкзаке. Чита, подай.
Чита кое-как собрал гудящие конечности. Перевернулся на живот и протянул руку к Славкиному рюкзаку.
— Ох! У тебя там кирпичи что ли? — выдохнул он, заглядывая в недра рюкзака.
— А это что?
Димка вытянул шею.
Чита вынул из рюкзака две буханки чёрного хлеба и двухлитровую бутылку, до краёв наполненную водой.
— Да так… — Славка выхватил рюкзак из любопытных пальцев Читы.
— Думал к Михаилу зайти на обратном пути. Он давно уже говорил, что у него припасы заканчиваются.
— А сам чего в магазин не сходит? — спросил Чита.
— Это тот самый Михаил, о котором ты в школе рассказывал? — поинтересовалась Женя.
— Ага. Занят, говорит. Просил, по возможности, принести. Я ещё вчера хотел, но… школьный инцидент всё переиначил.
Чита понимающе кивнул.
— А что за Михаил такой? — спросил Димка, ощущая в груди неприятный холодок.
— Да так, отшельник. В роще на окраине города в землянке живёт, — Славка достал катушку с леской и застегнул молнию.
— Всё молится постоянно. Кроме воды и хлеба больше ничего не ест и не пьёт.
— Монах что ли? — спросил Димка.
— Вроде того, — кивнул Славка, ставя перед собой рюкзак.
— Только он дал обет одиночества. Старается ни с кем не общаться.
— А ты как же? — спросила Женя, силясь приструнить рвущегося из рук змея.
— Да тише ты, неугомонный! Как Огонёк, честное слово!
Славка усмехнулся.
— Говорит, что с детьми можно.
— В смысле? — не понял Димка.
— Общаться. Михаил говорит, что дети — это свет. Они приходят, чтобы освещать миры… или создавать. Они — как высший Творец. Точнее часть его. А раз приходят дети, значит так угодно и самому Творцу. Прости, но я как-то не очень понимаю его речи.
— А может быть он того? — Димка повертел указательным пальцем у виска.
— Спятил.
Славка отрицательно качнул головой.
— Не думаю. Вроде адекватный. Просто один давно.
— И как давно? — пристал Димка.
— Год.
— Разве это много? — сказала Женя.
— Не знаю. Наверное… — Славка почесал заросший затылок.
— А раньше он где жил? — поинтересовался Димка.
— В монастыре.
— А в отступники почему подался? — влез Чита.
Славка обвёл друзей испепеляющим взглядом.
— Я что на допросе?
— С чего ты взял? — не понял Чита.
— Похоже уж очень!
— Ну ты чего, Славка… — улыбнулась Женя.
— Нам же просто любопытно.
— Любопытно им… — Славка просто так опрокинул рюкзак, наподдал ногой, словно тот был всему виной.
— Я, что ли, много знаю?
— Ну, побольше нашего, — улыбнулся Чита.
Славка вздохнул.
— Согрешил, говорит, вот и подался в аскеты.
— Согрешил??? — в один голос спросили Женя, Димка и Чита.
— Да, — Славка выждал паузу.
— Только непонятно, что именно он сделал.
— Как это? — вновь синхронно спросили друзья.
Славка пожал плечами.
— Со слов Михаила: он задул звезду.
— Настоящую? — спросила Женя.
— Но как?
— По крайней мере, как мне кажется, Михаил думает, что именно настоящую. Но вот, как это возможно… Признаться, я понятия не имею.
— А что он там говорил про детей? — спросил Чита.
— Что те, якобы, свет, — равнодушно ответил Славка.
Чита задумался.
— Ты ведь не думаешь? — Димка посмотрел на Читу.
— С ума что ли сошли? — Славка резко поднялся на ноги.
— Не убивал он никого! Тем более, детей!
Чита спокойно взглянул на друга.
— Но ведь всё сходится.
— Может быть просто несчастный случай? — предположила испуганная Женя.
— Ведь так иногда бывает. Дети гибнут по взрослой невнимательности… — Только не в случае с Михаилом! — упёрся Славка.
— Надо в лицо спросить, — сказал Чита.
— По первоначальной реакции человека можно о многом судить.
— Тебе нужно, ты и спрашивай, — Славка подцепил рукой рюкзак и зашагал прочь.
Ребята, молча, переглянулись.
За хлипкой рощицей высился берег озера. Самой кромки воды видно не было, лишь лазурь неба и длинный шпиль с крестом на фоне кучевых облаков. Налетел проныра-ветерок, пропахший свежестью.
Страница
23 из 45
23 из 45