Ирония. Не знаю, многие ли заметили, но вся наша жизнь — сплошная ирония. Наше бытие соткано из мельчайших нитей случаев и событий.
Добавить в моё избранное
3 мин, 8 сек 5362
И порой, они переплетаются так неудачно, что воистину начинаешь верить, — это тебя наказал Бог. Бог, которого нет. А даже если бы и был — зачем ему помогать нам? Зачем ему наши жалкие молитвы? Почему он нам не помогает? Да… Пожалуй я далековато отошел от своего рассказа. Рассказа, длиною в жизнь.
Всё началось еще в далеком 1973 году. Мне тогда было 17 лет. Я и еще несколько моих друзей отдыхали у приятеля на даче, в селе с нередким названием… То ли Петровка, то ли Ивановка… Неважно. Мы вот по какому поводу решили собраться у него: начались летние каникулы, и надо было хоть как-то отметить.
Закупились мы значит алкоголем, закуской и все дружно ввалились к нему на дачу. Спиртное текло рекой, причем так долго текло, что мы потеряли счет времени.
Но в один не очень прекрасный момент оно кончилось, и нам пришлось покинуть дом в поисках чего-нибудь выпить. Скажу честно, выйди на улицу мы были мертвецки пьяны. Я думаю, не надо уточнять, что мы еле-еле держались на ногах.
К несчастью, из-за поворота выбежал соседский мальчишка лет четырнадцати. По его внешности было нетрудно определить, что он явно не русский. Скорее всего какой-нибудь цыган. И значит, выбегает он и врезается прямо в меня. От такого неожиданного и мощного удара я незамедлительно полетел в ближайшую лужу грязи… Моей ярости не было предела. Я встал и схватил парня за горло, а друзья начали меня подогревать драку нецензурной бранью. И в этот момент я совершил роковую ошибку. Я достал раскладной ножик, который был всегда со мной, и перерезал ему горло. Не знаю зачем… Ярость и алкоголь — опасное соединение, которое чаще всего и приводит к таким последствиям.
У парня закатились глаза, и он, хрипя, схватился за горло, ёрзая в луже на земле. Через несколько секунд он замер.
Я мгновенно протрезвел. Я до конца не осозновал, что произошло. Холод пробежал по моему телу, заставляя неметь конечности, а в голове мысли копошились так, что любой муравейник позавидовал бы… Из-за угла послышались крики на какой-то тарабарщине. Оттуда вышла объемная женщина, видимо, мать этого парня. Она грозно размахивала ремнем, выискивая глазами своего отпрыска. Она посмотрела в нашу сторону и замерла… Несколько секунд она пыталась выдавить из себя хоть слово, а затем голосом тихим, но полным гнева, сказала:
— Сейчас я отведу вас в милицию, и вас, скорее всего, расстреляют… Если вы сейчас убежите, я не буду за вами гнаться. Я, скорее всего, погибну от этого, но вы умрете так же, как и он, в расцвете сил и тогда, когда вы будете меньше всего ожидать этого.
Ужас, неописуемый ужас поглотил меня. Я побежал со всех ног, к ближайшей автобусной остановке и долго ждал автобуса оттуда. Хоть куда-нибудь. Необязательно домой… Мы уехали из села в тот же день. Мне еще долго снился этот случай… Учитывая то, что как оказалось, эта женщина умерла через три дня. Она себя сожгла. Мысль о том, что я забрал две человеческие жизни не давала мне покоя. Слава Богу, это длилось не долго.
Прошло около десятка лет, я заметно повзрослел и устроился инженером на местный металлургический завод. Каждый день я собирался на работу, и видел одного и того же человека в зеркале: аккуратно зализанные волосы, двухдневная щетина, строгий костюм темно-синего цвета и тубус в подмышке. Рутина поедала меня изнутри, поглощая каждую частичку меня, которая хоть как-то пыталась разнообразить мою жизнь… Было около 11 часов вечера. В кабинете остался лишь я и мой сменщик, — мой близкий друг и товарищ, парень, который пригласил меня в то село. Я работал около пяти часов без перерыва, и мне просто неймоверно хотелось в туалет. Серьезно, мне казалось, что это сильнее любой боли. Извинившись, я покинул своего товарища и направился в уборную. На выходе меня встретил темный, почти заплесневевший корридор, который тускло освещался несколькими лампочками. Я стремглав отправился в туалет, позабыв обо всём на свете.
Всё началось еще в далеком 1973 году. Мне тогда было 17 лет. Я и еще несколько моих друзей отдыхали у приятеля на даче, в селе с нередким названием… То ли Петровка, то ли Ивановка… Неважно. Мы вот по какому поводу решили собраться у него: начались летние каникулы, и надо было хоть как-то отметить.
Закупились мы значит алкоголем, закуской и все дружно ввалились к нему на дачу. Спиртное текло рекой, причем так долго текло, что мы потеряли счет времени.
Но в один не очень прекрасный момент оно кончилось, и нам пришлось покинуть дом в поисках чего-нибудь выпить. Скажу честно, выйди на улицу мы были мертвецки пьяны. Я думаю, не надо уточнять, что мы еле-еле держались на ногах.
К несчастью, из-за поворота выбежал соседский мальчишка лет четырнадцати. По его внешности было нетрудно определить, что он явно не русский. Скорее всего какой-нибудь цыган. И значит, выбегает он и врезается прямо в меня. От такого неожиданного и мощного удара я незамедлительно полетел в ближайшую лужу грязи… Моей ярости не было предела. Я встал и схватил парня за горло, а друзья начали меня подогревать драку нецензурной бранью. И в этот момент я совершил роковую ошибку. Я достал раскладной ножик, который был всегда со мной, и перерезал ему горло. Не знаю зачем… Ярость и алкоголь — опасное соединение, которое чаще всего и приводит к таким последствиям.
У парня закатились глаза, и он, хрипя, схватился за горло, ёрзая в луже на земле. Через несколько секунд он замер.
Я мгновенно протрезвел. Я до конца не осозновал, что произошло. Холод пробежал по моему телу, заставляя неметь конечности, а в голове мысли копошились так, что любой муравейник позавидовал бы… Из-за угла послышались крики на какой-то тарабарщине. Оттуда вышла объемная женщина, видимо, мать этого парня. Она грозно размахивала ремнем, выискивая глазами своего отпрыска. Она посмотрела в нашу сторону и замерла… Несколько секунд она пыталась выдавить из себя хоть слово, а затем голосом тихим, но полным гнева, сказала:
— Сейчас я отведу вас в милицию, и вас, скорее всего, расстреляют… Если вы сейчас убежите, я не буду за вами гнаться. Я, скорее всего, погибну от этого, но вы умрете так же, как и он, в расцвете сил и тогда, когда вы будете меньше всего ожидать этого.
Ужас, неописуемый ужас поглотил меня. Я побежал со всех ног, к ближайшей автобусной остановке и долго ждал автобуса оттуда. Хоть куда-нибудь. Необязательно домой… Мы уехали из села в тот же день. Мне еще долго снился этот случай… Учитывая то, что как оказалось, эта женщина умерла через три дня. Она себя сожгла. Мысль о том, что я забрал две человеческие жизни не давала мне покоя. Слава Богу, это длилось не долго.
Прошло около десятка лет, я заметно повзрослел и устроился инженером на местный металлургический завод. Каждый день я собирался на работу, и видел одного и того же человека в зеркале: аккуратно зализанные волосы, двухдневная щетина, строгий костюм темно-синего цвета и тубус в подмышке. Рутина поедала меня изнутри, поглощая каждую частичку меня, которая хоть как-то пыталась разнообразить мою жизнь… Было около 11 часов вечера. В кабинете остался лишь я и мой сменщик, — мой близкий друг и товарищ, парень, который пригласил меня в то село. Я работал около пяти часов без перерыва, и мне просто неймоверно хотелось в туалет. Серьезно, мне казалось, что это сильнее любой боли. Извинившись, я покинул своего товарища и направился в уборную. На выходе меня встретил темный, почти заплесневевший корридор, который тускло освещался несколькими лампочками. Я стремглав отправился в туалет, позабыв обо всём на свете.
