Hyde

Поставить в угол на горох?

Hyde. Нет. Ударить тебя по лицу.

Knyaz`. Для этого надо войти в комнату. Дверь заперта.

Hyde. Не обязательно.

Knyaz`. То есть ты хочешь сказать, что ударишь меня по лицу, не входя ко мне в комнату?

Hyde. Поразительная сообразительность.

Knyaz`. Ты слишком много о себе думаешь. Это невозможно!

Hyde. Вполне возможно.

Knyaz`. Не верю.

Hyde. Проверь.

Экран компьютера улетел куда-то вниз. Потолок неожиданно оказался параллельным моему лицу. Во рту появился вкус крови. Я ударился затылком об пол. Табуретка с грохотом полетела в сторону. Чашка кофе разбилась.

Мне врезали!

Очень профессионально врезали!

Но как?!

Кто?!

Я лежал и не мог подняться. Случившиеся не влазило ни в какие рамки. Это было слишком неожиданно, слишком необъяснимо. А может я упал в обморок — хотя никогда не терял сознание — и весь этот странный, почти галлюциногенный разговор в чате мне лишь привиделся, был чем-то вроде сна… Это бы все прояснило. И то, что Hyde так много обо мне знает. И то, что в чате кроме него никого не было, ведь там всегда сидело, по крайней мере, человек пять. Эта версия мне нравилась. Она выплыла из окутанного туманом разума и закрепилась в сознании. Это была последняя попытка остаться на ногах, не сойти с ума. И я заставил себя поверить в нее, поверить в гипотетический обморок. И даже — посмеяться над своей беспомощностью. Ведь это делало сложное — простым, необъяснимое — объяснимым, дурацкое — осмысленным.

Потом я поднялся. И посмотрел на экран. Чтобы проверить последнюю попытку остаться собой.

Hyde. Надеюсь, тебе не было слишком больно.

Захотелось упасть. И не подняться.

Knyaz`. Может все-таки… Hyde. Объяснить? Это ты имел в виду?

Knyaz`. Ага.

Я поставил у стола табуретку. Сел. Голова кружилась. Наверное, это продолжение обморока.

Hyde. Это не обморок.

Knyaz`. Хватит!

Hyde. Тише. Не кричи.

А ведь действительно, я кричал.

Он все слышит, видит и читает мои мысли. Кто он?!

Hyde. Я же сказал, не кричи.

— Ладно, молчу.

Hyde. Это хорошо. Будь паинькой, и я тебя не обижу.

Я промолчал, ничего не напечатал, не сказал, не прошептал. Я слишком для этого устал.

Hyde. Посмотри на книгу.

— Какую?

Hyde. Ту, что лежит справа на столе.

Он имел в виду ту книгу, которую я достал из стола за полчаса до этого, чтобы прочесть первую попавшуюся на глаза фразу.

Вверху страницы моей ручкой, но явно не моим почерком было написано: Я твоя рука.

— Какая?

Теперь я стал похож на сумасшедшего, разговаривающего с самим собой.

Hyde. Правая.

Я посмотрел на свою правую руку. Поднес ладонь к лицу. Все как всегда: пять пальцев, шрам у основания мизинца. Сколько же раз я видел ее, но никогда особенно не рассматривал. Не обращал на нее внимания. И вдруг… Как это возможно?

Hyde. Да, это я.

Knyaz`. Это какая-то шутка… Игра больного воображения.

Hyde. Следи за мной.

Knyaz`. Не понимаю.

Hyde. Следи за правой рукой.

Я подчинился. Опустил глаза и уставился на правую руку, лежащую на столе возле клавиатуры. Я — левша. Печатаю левой рукой. Так и не смог научиться печатать сразу двумя руками, как умела Ольга.

И вот… Скорее: и вот!

Я не хотел этого делать, я не управлял ею. Она сама. Я даже не чувствовал этого. Стал просто отстраненным наблюдателем того, как мои правая рука схватилась за мышку, открыла еще одно окно, на которое я почему-то раньше не обращал внимания, и начала печатать.

Hyde. Удивлен? Не сомневаюсь, что удивлен. Я и так все о тебе знаю, все твои мысли, побуждения, тайные поступки. Ведь я всегда рядом, всегда близко. А вот ты ничего не знаешь, ничего не замечаешь. Мне это надоело! Теперь ты должен знать!

— Что знать? — почти шепотом спросил я.

Hyde. Начать с большего, или с меньшего?

— Давай с… меньшего.

Я понял, что не могу больше сопротивляться. Сумасшедший ли я, все еще нормальный ли? Эти вопросы перестали меня занимать. Я перестал артачиться, перестал думать, что мой собеседник далеко от меня. Я стал вести диалог с самим собой, как какой-нибудь свихнувшийся философ.

Hyde. Когда ты едешь в автобусе, я ворую деньги из чужих карманов.

Так вот откуда у меня в правом кармане почти всегда находятся лишние купюры… Hyde. В школьные годы кто дергал девчонок за косички? А сейчас кто щиплет за задницу симпатичных коллег на работе? И не только девушек.

— Ну, все перечисленное не так уж и страшно, — сказал я.

Hyde. А ТЫ ХОЧЕШЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ СТРАШНОГО???

Я сглотнул. Я не хотел ничего знать.