Добавить в моё избранное
7 мин, 0 сек 13398
А вот сказать — виноват я сам — нет, никогда. А еще он был горд содеянным. Не до конца. Потому что его мстительное наслажденье моим отчаянием вместо того чтобы испугать до смерти лишь, чуть—чуть где-то на самом краю сознания раздражало меня. Что мне месть человеческая, когда все пропало?
Лорд задрал к грязно-серому потолку палаты свое лошадиное лицо и пронзительно ржал. Голова его задиралась все выше и выше. И я заметил, что на его шелковой рубашке оторвана третья пуговица. А под ней видно белесое, ожиревшее тело.
Ну что ж, тоже вариант — в неком древнем манускрипте я натолкнулся на туманные намеки о странном создании, что скрывалось где-то в веках, но не погибло, а лишь уснуло, когда умер его последний почитатель. Меня удивило тогда — в разрушенной временем части пергамента, где рассказывалось о ритуале вызове создания из бездн времени, истертой и истрепанной, почти полностью сохранился текст. Ритуал вполне удавалось различить, а вот даже имени создания на пергаменте не осталось. Только малопонятные, косноязычные намеки о природе существа. А ритуал, что ритуал, самый обычный ритуал. Но, помню, меня он потряс одновременно примитивной, циничной простотой, и еще более ужасающей сложностью. Тогда, а тем более сейчас я не был уверен в своих силах, но, увы, иного выхода, Лорд с остальными не оставил. А почему собственно «увы»? Есть мне разница как? Главное — результат и никакой жалости и сострадания. Быть может разве… нет, просто необходима толика дружелюбия.
Я положил Лорду руки на плечи и произнес на забытом ныне языке: «Прощения прошу у умершего, и прощение он тебе подарит, но глупо будить мертвого без подарка» Лорд прекратил идиотский смех и уставился на меня, решив, что последняя неудача добила меня и я таки сошел с ума. «Подарок будет ценен, но не оставлю его для себя», — продолжил я, с трудом вспомнив следующую строку, погружая левую руку ему в грудь, как раз туда, где разошлась рубашка. Когда коснулся я сердца, больше мне нужно было напрягаться, слова вспоминались сами, — «налил бы я воды на твой алтарь, но где ее взять в пустыне?» Сердце с противным хлюпаньем покинуло грудную клетку и я стал выжимать из него кровь: «Окропит охра твой алтарь, но не гор кровь, не земли, а человека».
Но какой бог, пусть даже не бог, а божок удовлетвориться одной жизнью. После пришел черед Мясника и Монаха. Они не сопротивлялись, знали, — конец. И Доктор был добр, — без разговоров пожертвовал свою нижнюю челюсть. Кстати, его это не спасло, в ритуале говорилось, что человек без челюсти должен съесть свою печень. А после подошла очередь медицинского персонала. Никогда, я не испытывал такого вдохновения, я постигал такие тонкости ритуала, что моему знанию мог позавидовать любой последователь этого божка.
Я ощущал полное право требовать от него чего угодно, и когда посреди комнаты появилось бледное свечение, я обратился к еще почти не заметному существу, — «Я воззвал к тебе и молю о истинной смерти».
Я не ошибся, он пробудился и услышал меня, и даже посчитал возможным ответить мне, — Как я возьму твою жизнь, если ты верно служил мне? Такова ли будет моя награда? Нет. Я отблагодарю тебя. Я унесу тебя отсюда. В великий город, что раньше стоял на берегу пенистого моря, но уже многие тысячелетия скрылся под водой. И я подарю тебе бессмертие. Что-то вспыхнуло и из дыма стали проявляться развалины некогда прекраснейшего храма на Земле. А затем лик создания. А я вопил от ужаса. Вы не понимаете меня. Но вы ведь не знаете, то о чем, я совсем забыл сказать. Тот кто меня перенес сюда — древний бог. Он — не могуч и не так велик, но он обуздал смерть, а вот старость ему оказалась не под силу… Ему больше лет, чем Вечному городу, а теперь представьте, как он выглядит. И представьте, как через пятьсот лет буду выглядеть я.
Лорд задрал к грязно-серому потолку палаты свое лошадиное лицо и пронзительно ржал. Голова его задиралась все выше и выше. И я заметил, что на его шелковой рубашке оторвана третья пуговица. А под ней видно белесое, ожиревшее тело.
Ну что ж, тоже вариант — в неком древнем манускрипте я натолкнулся на туманные намеки о странном создании, что скрывалось где-то в веках, но не погибло, а лишь уснуло, когда умер его последний почитатель. Меня удивило тогда — в разрушенной временем части пергамента, где рассказывалось о ритуале вызове создания из бездн времени, истертой и истрепанной, почти полностью сохранился текст. Ритуал вполне удавалось различить, а вот даже имени создания на пергаменте не осталось. Только малопонятные, косноязычные намеки о природе существа. А ритуал, что ритуал, самый обычный ритуал. Но, помню, меня он потряс одновременно примитивной, циничной простотой, и еще более ужасающей сложностью. Тогда, а тем более сейчас я не был уверен в своих силах, но, увы, иного выхода, Лорд с остальными не оставил. А почему собственно «увы»? Есть мне разница как? Главное — результат и никакой жалости и сострадания. Быть может разве… нет, просто необходима толика дружелюбия.
Я положил Лорду руки на плечи и произнес на забытом ныне языке: «Прощения прошу у умершего, и прощение он тебе подарит, но глупо будить мертвого без подарка» Лорд прекратил идиотский смех и уставился на меня, решив, что последняя неудача добила меня и я таки сошел с ума. «Подарок будет ценен, но не оставлю его для себя», — продолжил я, с трудом вспомнив следующую строку, погружая левую руку ему в грудь, как раз туда, где разошлась рубашка. Когда коснулся я сердца, больше мне нужно было напрягаться, слова вспоминались сами, — «налил бы я воды на твой алтарь, но где ее взять в пустыне?» Сердце с противным хлюпаньем покинуло грудную клетку и я стал выжимать из него кровь: «Окропит охра твой алтарь, но не гор кровь, не земли, а человека».
Но какой бог, пусть даже не бог, а божок удовлетвориться одной жизнью. После пришел черед Мясника и Монаха. Они не сопротивлялись, знали, — конец. И Доктор был добр, — без разговоров пожертвовал свою нижнюю челюсть. Кстати, его это не спасло, в ритуале говорилось, что человек без челюсти должен съесть свою печень. А после подошла очередь медицинского персонала. Никогда, я не испытывал такого вдохновения, я постигал такие тонкости ритуала, что моему знанию мог позавидовать любой последователь этого божка.
Я ощущал полное право требовать от него чего угодно, и когда посреди комнаты появилось бледное свечение, я обратился к еще почти не заметному существу, — «Я воззвал к тебе и молю о истинной смерти».
Я не ошибся, он пробудился и услышал меня, и даже посчитал возможным ответить мне, — Как я возьму твою жизнь, если ты верно служил мне? Такова ли будет моя награда? Нет. Я отблагодарю тебя. Я унесу тебя отсюда. В великий город, что раньше стоял на берегу пенистого моря, но уже многие тысячелетия скрылся под водой. И я подарю тебе бессмертие. Что-то вспыхнуло и из дыма стали проявляться развалины некогда прекраснейшего храма на Земле. А затем лик создания. А я вопил от ужаса. Вы не понимаете меня. Но вы ведь не знаете, то о чем, я совсем забыл сказать. Тот кто меня перенес сюда — древний бог. Он — не могуч и не так велик, но он обуздал смерть, а вот старость ему оказалась не под силу… Ему больше лет, чем Вечному городу, а теперь представьте, как он выглядит. И представьте, как через пятьсот лет буду выглядеть я.
Страница
2 из 2
2 из 2
