За пять минут до…

— Хватит лугаться! — заревел младший братишка.

— А ты заткнись, рёва — корова!

Белли замахнулась на малыша и Дороти инстинктивно схватила за руку сестру. Белли с силой толкнула её и замахнулась уже, что бы ударить её.

За пять минут до.

— А Дороти, опять описалась! — противным голосом сказала сестра.

— Заткнись, Белли, — прошипела девочка, покраснев до корней волос.

— Описалась! Описалась, словно маленькая! — не прекращала верещать Белли.

— Белли, — одернула её мать.

— Леди себя так не ведут! Тем более за столом.

Сынишка отвлекся на перебранку за столом, и огромный лохматый пес стянул с его тарелки мясную котлету. В его огромной, словно печка пасти могла поместиться целиком курица, что ему одна котлета? И он продолжил свой рейс вокруг стола, ища, у кого можно ещё поживиться… Дороти испуганно сжалась, когда пес прошелся рядом с ней. Её пугали жёлто-зеленые глаза собаки. Мать тем временем продолжала учить её сестру. Когда спор достиг своего пика, Белли с криком выскочила из-за стола и, бросив ложку, ушла в сад.

— Белли, вернись, я ещё не закончила!

— Я закончила! — сказала девочка и, обернувшись, показала язык.

Дороти свою сестру тоже не любила, как и Ренгара. Так звали пса. Отец привез его откуда-то с юга. Здоровый, лохматый, абсолютно черный и со странными глазами, как у кошки. Но отец, ни в какую не хотел от него избавляться, ведь собака отличалась добродушным нравом, веселым характером, и как говорил сам папа: «Это единственный в доме кто может поддержать интеллигентный разговор». Хоть Ренгар и никогда не кусал никого, даже не рычал и редко лаял, но девочку каждый раз пробирала дрожь, когда он тенью следовал за ней.

За пять минут до.

— Аааааа!

— Успокойся это всего лишь сон, — мягкие заботливые руки прижимают светлую головку девочки к платью. Мама успокаивает, её голос позволяет поверить, что это был всего лишь страшный сон.

— Опять кошмар, доченька?

— Да, — плачет маленькая девочка лет шести.

— Мама мне страшно. Там был опять Он.

— Не бойся этого всего лишь кошмар. Я рядом, с тобой ничего страшного не произойдет.

— Мама, — смутилась девочка.

— Я опять пи-пи… На простыне позорно красовалось желтое пятно.

— Ничего страшного, — успокаивала мама.

— Служанки постирают. Иди умываться, скоро завтрак.

За завтраком на веранде собралась вся большая семья. Отец, читающий свежую газету, мама, смотрящая за порядком за столом. Две дочери погодки, и младший сынишка. Служанки тихими тенями расставляли горячие блюда и уносили грязную посуду.

За пять минут до.

Темнота… кромешный мрак и тишина. Идеальная тишина, сводящая с ума нарастающим звоном в голове. Захотелось заорать, лишь бы нарушить её. Но кричать было нельзя, иначе Он услышит. Услышит и придет. Страх, обитающий в темноте. Страх выпивающий силы. Липким холодком он проникает под кожу и пробирается по нервам, все ближе и ближе к сердцу. И вот уже не чувствствуешь конечности, стараешься дышать через раз, а сердце наоборот бьется испуганной птицей в тесной грудной клетки. И уже хочется только одного. Что бы все закончилось тут и сразу. Но Он лишь дразнит, упивается страхом и идет в темноте бесшумным шагом к своей жертве. Мягкие лапы крадутся в темноте, сиплое дыхание разрезает тишину и кажется громом. Ещё чуть-чуть и покажутся его жёлто-зеленые глаза и мелькнут белоснежные клыки, прерывая предсмертный крик жертвы.

Эпилог.

Ренгар грудью бился о деревянный щит на колодце, пытаясь проломить его. Маленькая хозяйка была в опасности, и он должен был спасти её… — А где твой брат и сестра? — спросила мама Белли.

— И почему так страшно воет собака?