Добавить в моё избранное
5 мин, 14 сек 16304
Пацаны подбежали посмотреть, но на асфальте все было девственно чисто: ни крови, ни мозгов, ни, собственно, тел.
Мистика, — прошептал Эдик, оседая по батарее на пол.
Хуистика! — в дверях стоял директор. В белой рубашке с полосатым галстуком, в сиреневых штиблетах и без штанов.
Сан Саныч, — робко проговорил Колян, засовывая две пары женских туфель под парту.
— Как поживаете? Какими судьбами к нам?
Директор молчал и, казалось, их не замечал вовсе. Он подходил к партам, переворачивал их, отдирал колпачки с ножек и бережно складывал их в мешочек.
Сан Саныч, а че это вы делаете?
Нужно успеть, — директор поглядывал на часы.
— Блять, блять, блять. Слишком мало времени.
Пацаны переглянулись.
Да хули ж ты делаешь, старый хрыч? — в класс ворвался разъяренный физрук.
— Я их все лето сюда хуярил, а ты… Директор в оцепенении застыл.
Ну вот, не успел, — сдирая очередной колпачок пробормотал он.
Ах ты сукин кот, не тронь колпачки! — физрук схватил старого хрыча за горло и стал душить.
А вы его выкиньте в окно, — Эдик пустил слюну. Парень похоже тронулся.
И не успели Санек и Колян что-нибудь возразить, как директор свлоно мешок с говном вылетел на улицу. Физрук лег на пол и стал отжиматься.
Третий жмурик, — вздохнул Колян.
— Охуенно.
Сегодня просто пиздец какой-то по прыжкам из окна, — согласился с ним Санек.
Лет по пятнадцать дадут, — пробормотал Эдик с пола.
— А может, и больше.
На зоне еще и выебать могут. И не раз. А то будете у них там Катей или Аней, — запыхаясь выдал физрук.
Я не хочу быть Катей, — Эдик начал ползать по полу.
Да, уж лучше в школе за партой корпеть, чем на зоне на нарах за очко дрожжать.
Ура, ура, мальчики сами пришли к этой мысли, — в кабинет начали вваливаться математичка с завучем, директор и команда МЧС.
— Мы поздравляем вас. И себя! За то, что выполнили наш педагогический долг.
Санек и Колян тупо смотрели на всех этих гандонов, которые организовали им такую подставу.
Я тоже могу! — Эдик с трудом поднялся с пола.
Конечно, можешь, Эдуард.
— Александр Александрович направился к нему пожать руку.
Я тоже могу, — повторил Эдик.
— Все прыгают, я тоже могу.
Он перевалился через подоконник.
До конца зимы пол школы ходило к нему больницу, сначала в травму, потом, когда ему сняли гипс, в дурку.
Мистика, — прошептал Эдик, оседая по батарее на пол.
Хуистика! — в дверях стоял директор. В белой рубашке с полосатым галстуком, в сиреневых штиблетах и без штанов.
Сан Саныч, — робко проговорил Колян, засовывая две пары женских туфель под парту.
— Как поживаете? Какими судьбами к нам?
Директор молчал и, казалось, их не замечал вовсе. Он подходил к партам, переворачивал их, отдирал колпачки с ножек и бережно складывал их в мешочек.
Сан Саныч, а че это вы делаете?
Нужно успеть, — директор поглядывал на часы.
— Блять, блять, блять. Слишком мало времени.
Пацаны переглянулись.
Да хули ж ты делаешь, старый хрыч? — в класс ворвался разъяренный физрук.
— Я их все лето сюда хуярил, а ты… Директор в оцепенении застыл.
Ну вот, не успел, — сдирая очередной колпачок пробормотал он.
Ах ты сукин кот, не тронь колпачки! — физрук схватил старого хрыча за горло и стал душить.
А вы его выкиньте в окно, — Эдик пустил слюну. Парень похоже тронулся.
И не успели Санек и Колян что-нибудь возразить, как директор свлоно мешок с говном вылетел на улицу. Физрук лег на пол и стал отжиматься.
Третий жмурик, — вздохнул Колян.
— Охуенно.
Сегодня просто пиздец какой-то по прыжкам из окна, — согласился с ним Санек.
Лет по пятнадцать дадут, — пробормотал Эдик с пола.
— А может, и больше.
На зоне еще и выебать могут. И не раз. А то будете у них там Катей или Аней, — запыхаясь выдал физрук.
Я не хочу быть Катей, — Эдик начал ползать по полу.
Да, уж лучше в школе за партой корпеть, чем на зоне на нарах за очко дрожжать.
Ура, ура, мальчики сами пришли к этой мысли, — в кабинет начали вваливаться математичка с завучем, директор и команда МЧС.
— Мы поздравляем вас. И себя! За то, что выполнили наш педагогический долг.
Санек и Колян тупо смотрели на всех этих гандонов, которые организовали им такую подставу.
Я тоже могу! — Эдик с трудом поднялся с пола.
Конечно, можешь, Эдуард.
— Александр Александрович направился к нему пожать руку.
Я тоже могу, — повторил Эдик.
— Все прыгают, я тоже могу.
Он перевалился через подоконник.
До конца зимы пол школы ходило к нему больницу, сначала в травму, потом, когда ему сняли гипс, в дурку.
Страница
2 из 2
2 из 2
