С самого утра я писала картину. Через неделю открывалась выставка молодых художников, где должны были выставляться и мои работы. К вернисажу у меня уже были готовы четыре картины, осталось закончить еще эту — над которой работала…
Добавить в моё избранное
8 мин, 36 сек 16070
И все, свободна. Гуляй на все четыре стороны. Дома стояла непривычная тишина. Из всей вчерашней, веселой шумной компании художников остался только Дмитрий, да и тот где-то бродил. За окном шумел дождь, и подвывала во сне рыжая дворняга найда Но и Дима вскоре уехал. Я осталась одна, продолжала писать картину и наслаждалась тишиной. Когда еще выпадет момент побыть одной! Завтра опять, возможно, нагрянут гости, и все пойдет по-новому кругу. Места у нас красивые, есть что запечатлеть на холсте, поэтому едут ко мне художники.
Когда за воротами остановилась машина, с момента отъезда Дмитрия прошло, примерно, часа два, два с половиной. Гостей сегодня я не ждала, впрочем, мне обещали организаторы выставки прислать машину за картинами, но, когда, точно, не сказали. Хлопнула калитка, найда залилась звонким лаем. Бросив кисть в ящичек с красками, я подошла к окну. Через двор к крыльцу шел человек в брезентовом плаще, с капюшоном на голове, лающая найда вертелась у него под ногами. За воротами стояла легковая машина черного цвета. Какой марки я не разобрала: мешало дерево. Раздался стук в дверь, и я пошла открывать.
— Кто там? — спросила я.
— Свои, — отозвался мужской голос за дверью.
— Открывай! Дождь льет как из ведра.
Свои, так свои. Я открыла. На крыльце стоял незнакомый молодой человек выше среднего роста в заляпанном грязью плаще. Но меня это не смутило: из организаторов выставки я знала не всех.
— Проходите. Картины я уже упаковала, — сразу начала я.
— Над одной я еще работаю, но ее потом сама привезу.
— Какие картины? — удивился незнакомец.
— Ксеня дома? Позови ее. Пусть поторопится, пока Всеволод Яковлевич не вернулся. Я его только, что видел в конторе.
Я растерялась, но тут же до меня дошло: молодой человек перепутал дома.
— Какую Ксеню вы ищете? — поинтересовалась я.
В нашем поселке их было три.
— Инютину, — смутился он.
Такой у нас не было. Когда я сказала ему об этом и предположила, что, скорее всего, он свернул не на ту дорогу: его Ксения живет не в нашем поселке, он, с недоверием посмотрел на меня, пожал плечами и уже собрался уходить, но передумал.
— Что за ерунда! — обрушился он.
— Мой дом стоит в ста метрах отсюда. По-твоему у меня с головой не все в порядке? Ехал, ехал и приехал не известно куда, — молодой человек рассмеялся и внимательно посмотрел на меня.
— Ты меня не узнаешь? Я Николай, сын Коломейчихи. Помнишь, я тебя на горбушке таскал?
— Я не знаю никакой Коломейчихи и ее сына тоже, — возразила я.
— Вы меня с кем-то путаете?
— Нет, не путаю. Ты тогда еще совсем кроха была, меня не помнишь, а я тебя сразу узнал.
Этот дом мне достался в наследство от бабушки, но в детстве я здесь не жила. Я отрицательно покачала головой.
— Ты разве не племянница Всеволода Яковлевича, отца Ксени?
— Нет. Я с ним вообще не знакома.
— Извини, ошибся. Ты очень похожа на его сестру, Ольгу. Подумал: ты ее дочь.
Я улыбнулась и снова уточнила:
— Вы, точно, поселок не перепутали?
Молодой человек посмотрел на меня как на сумасшедшую, но потом догадливо воскликнул:
— А понял! Ты, наверное, подруга Ксени, Галя? Она мне говорила, что к ней должна приехать подруга. Можно пройти в дом, обсохнуть? Замерз.
— Э-заходите, — нерешительно пригласила я.
Нежданный гость вошел в сени. Сняв капюшон, приветливо улыбнулся, подмигнув мне по-приятельски. Лицо у него было какое-то хитрое и очень довольное, волосы мокрые, не смотря на капюшон. Он разделся, разулся, оставив лужу на полу от мокрых сапог и плаща, и мы прошли в мастерскую. Дом у меня небольшой, поэтому обычно принимаю гостей в ней. Николай остановился по середине мастерской с видом сбитого с толку человека, посмотрел по сторонам. Я стояла в дверях и наблюдала за ним, думая, что может хоть сейчас до него дойдет, что забрел не в тот дом.
— Ну и чудеса! — начал он.
— Всего месяц здесь не был… Не комната… Будто на выставку попал.
— Это мои картины, — с гордостью сказала я.
В глазах Николая было не только удивление, но и восхищение, мне это льстило.
— Знаешь, — гость взглянул на меня, — у меня такое чувство, будто… Что-то… — Зашли не в тот дом, -подсказала я.
— Да, точно, — согласился он и тут же рассердился.
— Послушай, девочка, я еще пацаном в поселке все дворы облазил, каждый закуток знаю, как свои пять пальцев. А ты…! — он махнул рукой.
— Как я могу перепутать дом своей зазнобы! Сама подумай! Нет, здесь что-то не так. Я не мог перепутать дом. Исключено. Это из-за картин комната стала другой, только и всего. Рыжуху Всеволода Яковлевича я не спутаю ни с одной собакой. Да и она меня узнала.
— Найда, — спокойно сказала я.
— Какая найда?
Когда за воротами остановилась машина, с момента отъезда Дмитрия прошло, примерно, часа два, два с половиной. Гостей сегодня я не ждала, впрочем, мне обещали организаторы выставки прислать машину за картинами, но, когда, точно, не сказали. Хлопнула калитка, найда залилась звонким лаем. Бросив кисть в ящичек с красками, я подошла к окну. Через двор к крыльцу шел человек в брезентовом плаще, с капюшоном на голове, лающая найда вертелась у него под ногами. За воротами стояла легковая машина черного цвета. Какой марки я не разобрала: мешало дерево. Раздался стук в дверь, и я пошла открывать.
— Кто там? — спросила я.
— Свои, — отозвался мужской голос за дверью.
— Открывай! Дождь льет как из ведра.
Свои, так свои. Я открыла. На крыльце стоял незнакомый молодой человек выше среднего роста в заляпанном грязью плаще. Но меня это не смутило: из организаторов выставки я знала не всех.
— Проходите. Картины я уже упаковала, — сразу начала я.
— Над одной я еще работаю, но ее потом сама привезу.
— Какие картины? — удивился незнакомец.
— Ксеня дома? Позови ее. Пусть поторопится, пока Всеволод Яковлевич не вернулся. Я его только, что видел в конторе.
Я растерялась, но тут же до меня дошло: молодой человек перепутал дома.
— Какую Ксеню вы ищете? — поинтересовалась я.
В нашем поселке их было три.
— Инютину, — смутился он.
Такой у нас не было. Когда я сказала ему об этом и предположила, что, скорее всего, он свернул не на ту дорогу: его Ксения живет не в нашем поселке, он, с недоверием посмотрел на меня, пожал плечами и уже собрался уходить, но передумал.
— Что за ерунда! — обрушился он.
— Мой дом стоит в ста метрах отсюда. По-твоему у меня с головой не все в порядке? Ехал, ехал и приехал не известно куда, — молодой человек рассмеялся и внимательно посмотрел на меня.
— Ты меня не узнаешь? Я Николай, сын Коломейчихи. Помнишь, я тебя на горбушке таскал?
— Я не знаю никакой Коломейчихи и ее сына тоже, — возразила я.
— Вы меня с кем-то путаете?
— Нет, не путаю. Ты тогда еще совсем кроха была, меня не помнишь, а я тебя сразу узнал.
Этот дом мне достался в наследство от бабушки, но в детстве я здесь не жила. Я отрицательно покачала головой.
— Ты разве не племянница Всеволода Яковлевича, отца Ксени?
— Нет. Я с ним вообще не знакома.
— Извини, ошибся. Ты очень похожа на его сестру, Ольгу. Подумал: ты ее дочь.
Я улыбнулась и снова уточнила:
— Вы, точно, поселок не перепутали?
Молодой человек посмотрел на меня как на сумасшедшую, но потом догадливо воскликнул:
— А понял! Ты, наверное, подруга Ксени, Галя? Она мне говорила, что к ней должна приехать подруга. Можно пройти в дом, обсохнуть? Замерз.
— Э-заходите, — нерешительно пригласила я.
Нежданный гость вошел в сени. Сняв капюшон, приветливо улыбнулся, подмигнув мне по-приятельски. Лицо у него было какое-то хитрое и очень довольное, волосы мокрые, не смотря на капюшон. Он разделся, разулся, оставив лужу на полу от мокрых сапог и плаща, и мы прошли в мастерскую. Дом у меня небольшой, поэтому обычно принимаю гостей в ней. Николай остановился по середине мастерской с видом сбитого с толку человека, посмотрел по сторонам. Я стояла в дверях и наблюдала за ним, думая, что может хоть сейчас до него дойдет, что забрел не в тот дом.
— Ну и чудеса! — начал он.
— Всего месяц здесь не был… Не комната… Будто на выставку попал.
— Это мои картины, — с гордостью сказала я.
В глазах Николая было не только удивление, но и восхищение, мне это льстило.
— Знаешь, — гость взглянул на меня, — у меня такое чувство, будто… Что-то… — Зашли не в тот дом, -подсказала я.
— Да, точно, — согласился он и тут же рассердился.
— Послушай, девочка, я еще пацаном в поселке все дворы облазил, каждый закуток знаю, как свои пять пальцев. А ты…! — он махнул рукой.
— Как я могу перепутать дом своей зазнобы! Сама подумай! Нет, здесь что-то не так. Я не мог перепутать дом. Исключено. Это из-за картин комната стала другой, только и всего. Рыжуху Всеволода Яковлевича я не спутаю ни с одной собакой. Да и она меня узнала.
— Найда, — спокойно сказала я.
— Какая найда?
Страница
1 из 3
1 из 3
