Добавить в моё избранное
9 мин, 15 сек 10552
Кошки визжали, дикие двуногие голодные твари визжали, и это было страшно. Потом они замолчали.
Тишина пахнет шерстью и безумием, от нее хочется выть.
Войте, кошки, войте!
Тишина свернулась в клубок и уснула.
А я — нет.
Семь шагов.
Десять шагов.
Десять шагов.
Семь шагов.
Я понял смысл испытания. Нужно поймать черного кота в темной комнате.
Проще простого.
Я увижу его, смогу. Найду, поймаю.
Убью и съем.
Как же хочется есть… Десять.
Одиннадцать?
Одиннадцать, двенадцать, тринадцать… Украли! Украли мой мир!
Я побежал, надеясь дотронуться до стен, погладить их, слушая довольное мурлыканье. Но ласковый шелк шерсти спрятали от меня, УК-РА-ЛИ.
Силы ушли.
Спать.
Вернулись кошмары — те, из-за которых я так стремился попасть в Ривен.
Пламя. Спокойный огонь очага. Мой дом. Жена баюкает дочку. Малышка засыпает, засунув мизинчик в рот, под треск горящих поленьев и тихое пение. Колыбельная. Лицо в окне. Человек, кинжал, кровь. Красные блики на стекле. Огонь лижет кроватку, точно игривый щенок. Пламя.
Просыпаюсь с криком.
Ривен, нужно в Ривен, нужно спасти, защитить!
Не могу пошевелиться, не могу встать. Стены кругом, сдавили, как обручи бочку, не отпускают. Шерсть набилась в рот, в нос. Вспоминаю истории о людях, похороненных заживо. Паника петлей стягивает горло, гася вопль.
Просыпаюсь с криком.
Похоже, Черный Кот точит когти о мои страхи.
Семь шагов.
Десять шагов.
Я счастлив.
Сколько времени я здесь? День, два? Неделю? Месяц?
Ни звуков, ни запахов, ни голода, ни жажды.
Заснуть не могу. То ли страх виноват, то ли Черный Кот. Черный котеночек… Слышал, многие борются с бессонницей, считая прыгающих овец. А я считаю черных котов.
Раз черный кот.
Два черный кот.
Три черный кот.
Четыре черный кот.
Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять… В руках сжимаю меч — в надежде, что один из прыгающих котов окажется настоящим.
Уверен, развязка близка.
Вернулись звуки. В комнате кто-то копошится, бегает, крадется ко мне.
Давай, давай.
Только бы не промахнуться.
Свет.
В воздухе висел сгусток света.
Поначалу было очень больно, но вскоре глаза привыкли. И тогда я увидел, что же сотворил мерзкий, паршивый Черный Кот.
Он содрал шкуру с моей души, извлек самые тайные мысли и развесил их под потолком, точно охотничьи трофеи. Обнаженные, кровоточащие.
Вот моя распутная жена целуется с любовником. А я вершу суд, воздав им по заслугам. В отчаянии от содеянного устраиваю пожар, забыв о дочке, которая спит в соседней комнате. Бегу из Ривена, чтобы никогда не возвращаться.
Пять лет прошло с того дня, как я убил свою семью.
«Узри его — и познаешь истину!» Огни загорались рядом со мной. Сгустки, много сгустков, подобные тому, что появился первым. Только не огни это вовсе.
Глаза — ярко-желтые, беспристрастные, неумолимые.
Я закричал. Кричал долго, пронзительно.
Пока было чем.
Туман плыл над болотом.
Цепной пес на службе у трясины, он всегда трудился на совесть. Стелился у ног путников, стелил белесый саван над головами тех, кого болото забирало к себе. Он умел хранить тайны. Вот и сейчас надежно скрыл от посторонних глаз длинный шест, вырезанный из куста орешника, что лежал в стоячей воде — там, где был порван ярко-зеленый травяной покров, прятавший глубокую топь.
Тишина пахнет шерстью и безумием, от нее хочется выть.
Войте, кошки, войте!
Тишина свернулась в клубок и уснула.
А я — нет.
Семь шагов.
Десять шагов.
Десять шагов.
Семь шагов.
Я понял смысл испытания. Нужно поймать черного кота в темной комнате.
Проще простого.
Я увижу его, смогу. Найду, поймаю.
Убью и съем.
Как же хочется есть… Десять.
Одиннадцать?
Одиннадцать, двенадцать, тринадцать… Украли! Украли мой мир!
Я побежал, надеясь дотронуться до стен, погладить их, слушая довольное мурлыканье. Но ласковый шелк шерсти спрятали от меня, УК-РА-ЛИ.
Силы ушли.
Спать.
Вернулись кошмары — те, из-за которых я так стремился попасть в Ривен.
Пламя. Спокойный огонь очага. Мой дом. Жена баюкает дочку. Малышка засыпает, засунув мизинчик в рот, под треск горящих поленьев и тихое пение. Колыбельная. Лицо в окне. Человек, кинжал, кровь. Красные блики на стекле. Огонь лижет кроватку, точно игривый щенок. Пламя.
Просыпаюсь с криком.
Ривен, нужно в Ривен, нужно спасти, защитить!
Не могу пошевелиться, не могу встать. Стены кругом, сдавили, как обручи бочку, не отпускают. Шерсть набилась в рот, в нос. Вспоминаю истории о людях, похороненных заживо. Паника петлей стягивает горло, гася вопль.
Просыпаюсь с криком.
Похоже, Черный Кот точит когти о мои страхи.
Семь шагов.
Десять шагов.
Я счастлив.
Сколько времени я здесь? День, два? Неделю? Месяц?
Ни звуков, ни запахов, ни голода, ни жажды.
Заснуть не могу. То ли страх виноват, то ли Черный Кот. Черный котеночек… Слышал, многие борются с бессонницей, считая прыгающих овец. А я считаю черных котов.
Раз черный кот.
Два черный кот.
Три черный кот.
Четыре черный кот.
Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять… В руках сжимаю меч — в надежде, что один из прыгающих котов окажется настоящим.
Уверен, развязка близка.
Вернулись звуки. В комнате кто-то копошится, бегает, крадется ко мне.
Давай, давай.
Только бы не промахнуться.
Свет.
В воздухе висел сгусток света.
Поначалу было очень больно, но вскоре глаза привыкли. И тогда я увидел, что же сотворил мерзкий, паршивый Черный Кот.
Он содрал шкуру с моей души, извлек самые тайные мысли и развесил их под потолком, точно охотничьи трофеи. Обнаженные, кровоточащие.
Вот моя распутная жена целуется с любовником. А я вершу суд, воздав им по заслугам. В отчаянии от содеянного устраиваю пожар, забыв о дочке, которая спит в соседней комнате. Бегу из Ривена, чтобы никогда не возвращаться.
Пять лет прошло с того дня, как я убил свою семью.
«Узри его — и познаешь истину!» Огни загорались рядом со мной. Сгустки, много сгустков, подобные тому, что появился первым. Только не огни это вовсе.
Глаза — ярко-желтые, беспристрастные, неумолимые.
Я закричал. Кричал долго, пронзительно.
Пока было чем.
Туман плыл над болотом.
Цепной пес на службе у трясины, он всегда трудился на совесть. Стелился у ног путников, стелил белесый саван над головами тех, кого болото забирало к себе. Он умел хранить тайны. Вот и сейчас надежно скрыл от посторонних глаз длинный шест, вырезанный из куста орешника, что лежал в стоячей воде — там, где был порван ярко-зеленый травяной покров, прятавший глубокую топь.
Страница
3 из 3
3 из 3
