Холм

Чёрные вороны громко каркнули над головой и испуганные рассыпались по веткам близлежащих деревьев. Я поспешил покинуть эту обитель печали и ускорил шаг. И вдруг мой взгляд упал на возвышающийся неподалёку от дорожки небольшой холм, заросший травой. Впрочем, я и раньше знал о его существовании, но в этот раз он настойчиво и упрямо заставлял смотреть на себя, словно намекая на какую-то тайну. Я замедлил шаг и подошёл поближе. Своей формой он напоминал насыпь как на грядке, но земля на нём была плотной, прессованной, края которой поползли вниз. Я стоял будто околдованный, пытаясь прочитать неведомое внутри холма. Он каким-то неестественным образом тянул к себе, и от осознавания этого у меня похолодело внутри. Но вскоре наваждение меня отпустило, я огляделся кругом и пошёл своей дорогой, отягощённый странным впечатлением. Перед моими глазами всё время стоял этот холм. В таком состоянии я пробыл до самого вечера, пока на небе не расстелилось звёздное одеяло, с серебряным полумесяцем.

И снова тревога забралась в мои мысли. Нарушая умиротворенность, она проникала в самые закоулки памяти, пробуждая ненужные впечатления. Снова перед глазами всё скрывало пеленой, а в голове раздавалось надрывное пение монахов. Крупные капли дождя сыпались со свинцового неба на высохшую землю, повсеместно вызывая шипение и клубы испарения. Стало невыносимо душно. Но что это: за спиной раздалось отчётливое шлепанье шагов по грязи. Я обернулся. Вода, стекавшая со лба, делала картинку расплывчатой, но я не сомневался: ко мне кто-то приближается. Вскоре изображение прояснилось, и я увидел высокого широкоплечего человека в грязном тёмном плаще, несущего в одной руке лопату. Он грузно ступал по жиже в толстых сапогах, проваливаясь по щиколотку в этой смеси. На его голову был накинут капюшон так, что лица не было видно. Но во всём его виде было что-то зловещее и неприятное. Тем временем он остановился недалеко от меня и вонзил лопату в сырую землю. Я удивился тому, что он меня не заметил и стал следить за ним дальше. Куски песка и глины липли к штыку большими наростами, но незнакомец упрямо их счищал, сбрасывал сапогом и продолжал своё дело. Я решил определить, где нахожусь, но ливень мешал это сделать. Место мне было незнакомо, но глубоко внутри я чувствовал, что знаю его. Где-то вдали раздался лай собаки, но шум дождя заглушал все звуки, которые могли бы намекнуть. Потом я снова обернулся к незнакомцу и только сейчас заметил, что яма, которую он собирается выкопать довольно большая. Слева от него уже лежал сломанный черенок и погнутый остов лопаты. Он продолжал работу, не отдыхая и не отвлекаясь ни на что. Казалось, он был одержим. Я наблюдал за этой монотонной работой продолжительное время. И за этот промежуток времени меня охватило тревожное состояние. Весь до нитки промокший я затрясся от холода и страха, которые овладели мной. Шевельнуться, а тем более уйти я не мог: какая-то магическая сила держала меня у этого места.

А незнакомец всё глубже и глубже погружался в землю. Она стала уже более сухой и легче поддавалась острию. Я смотрел как завороженный на образовывающую яму и на странного человека в плаще. Наконец остатки почвы вылетели на поверхность, и незнакомец начал, скользя выбираться наружу. При своём росте он напоминал исполина, наделенного недюжинной силой. Он вылез, отбросил лопату и посмотрел на проделанную работу. Дождь уже успел хорошо её намочить, но было заметно, что он доволен. Затем неожиданно капюшон повернулся в мою сторону и в следующий миг стал приближаться. И тут в моём мозгу промелькнула страшная догадка — эта яма не что иное, как могила, предназначенная для меня. И как только эта мысль прожгла моё существо, его стальные руки сомкнулись на моём горле, и я услышал хриплый грубый голос:

— Ну что, готов — дьявольское отродье?

Приступ ярости и отчаяния одновременно сковали мои действия, но оказать сопротивление я не мог. Мои ноги взлетели над землёй, тело содрогнулось, и в следующую секунду его могучие руки резким броском направили мою плоть в свежевырытую могилу.

Я упал с кровати, сильно ударившись лбом. Всё тело покрывал холодный пот. От неожиданности я вскочил, пытаясь сообразить, где нахожусь. И только после того как убедился что дома, немного пришёл в себя и сел на край кровати. Реальность увиденного была настолько ощутима, что сводило дыхание. Трясущейся рукой я включил светильник, чтобы разогнать ночной мрак и пережитый кошмар. До самого рассвета я не смог сомкнуть глаз парализованный сновидением.

Следующий день выдался невыносимо знойным. В домах было находиться нереально: стены и стёкла будто плавились от солнечного жара. Я выбежал на улицу, надеясь уловить хоть дуновение ветерка, но тщетно. Ноги сами понесли меня туда, где можно было найти спасение. И снова мимо глаз проносится кладбищенская дорожка. Снова из облупленных стен выглядывают кирпичи. Зелень вокруг вошла в полную силу и стоит замерев. Странное чувство овладело мной когда я пробирался к парку.