Федор Петрович держит в руках веревочку. Веревочка вырывается из рук — к ней привязана книга. Книга не хочет идти с Федором Петровичем. Желтая машина на черной обложке скалится радиатором. Алая кровь капает с большой буквы «К». Это — «Кристина». Над «Кристиной» парит укоризненный призрак мистера Кинга и грозит Федору Петровичу пальцем. Федор Петрович не боится мистера Кинга.
Добавить в моё избранное
5 мин, 42 сек 13441
— Цыц, проклятая! — «Кристина» вертится волчком и пытается запрыгнуть в протянутые руки мистера Кинга.
— Доброго здоровья, добрых и светлых книг! — Федор Петрович подходит к перекрестку и приветливо машет рукой. Из-за угла выплывает незнакомый Федору Петровичу призрак бородатого человека в очках. Призрак колотит тростью по голове Марь Иванну, которая прижимает к необъятной груди толстую книгу.
— И вам светлых книг, любезнейший! — Марь Иванна с тревогой смотрит на часы.
— Опаздываем, гляди, без нас начнут!
— Опаздываем, душа моя! Никак не мог поймать паскудницу — в гараже пряталась! — Федор Петрович кивает на «Кристину».
— А ваша как, брыкается?
Марь Иванна жеманно хихикает.
— Мы с нею вчера целый день любовные романы читали — она как в обморок грохнулась на десятой странице, так до сих пор в себя прийти не может!
— Торопитесь, душа моя! Скоро полдень! — Федор Петрович дергает за веревочку и спешит на центральную площадь.
На воздушных шариках нарисованы забавные рожицы. Центральная площадь имени Белоснежки украшена мармеладными фигурками сказочных героев и леденцами на палочке. Святые дрова, вымоченные в святой воде и бережно просушенные на солнце, аккуратной горкой сложены на небольшом помосте. Возле помоста степенно прохаживается верзила в костюме рождественского зайчика. Костюм трещит на палаче по швам, из кармана смущенно свисает веревочная петля, украшенная игривыми бантиками. Палач с доброй улыбкой смотрит на праздничных жителей города N.
Маленькая девочка чуть не плачет — книга вырвалась из клетки и цапнула ее за палец. Слышен одобрительный хохот призраков. Палач бросается на помощь укушенной девочке и склеивает книжные листки разжеванными мятными пастилками.
Часы на башне играют польку-бабочку. Полдень.
Жители города собираются вокруг помоста. Федор Петрович, почетный председатель общества «Добрых и Светлых книг», произносит торжественную речь. Призраки протестуют против Федора Петровича. Добрые граждане города N протестуют против призраков, одобряют Федора Петровича. Самые шустрые фрагменты торжественной речи с героическими усилиями протискиваются в щели плотного шума.
— … и Светлых книг… отныне город N будет объявлен зоной, свободной от… станет ежегодным праздником… все, как один, жители города… «Кристина» пытается перегрызть веревочку. Палач показывает «Кристине» мятную пастилку. «Кристина» не боится мятной пастилки.
Федор Петрович в отчаянии смотрит на потасовку, которую добрые горожане затеяли с творцами приговоренных книг, и набирает в грудь столько воздуха, сколько может. Ближайшие к нему слушатели опасливо отодвигаются — никому не хочется отстирывать одежду от внутренностей почетного председателя, который вот-вот лопнет.
Набранный воздух Федор Петрович извергает громогласной фразой:
— Торжественное сожжение объявляется открытым! — и за веревочку подтягивает «Кристину» поближе к святым дровишкам.
Палач чиркает спичкой — раз, другой — веселые языки пламени бегут вверх и рассыпаются праздничным фейерверком. «Кристина» истошно визжит и корчится в огне. Добрые горожане бросают в костер все новые и новые жертвы.
Федор Петрович подозрительно ищет глазами силуэты призраков, ожидая провокаций и прочих гадких деяний. Призраки собрались за спинами радостной толпы в тесный кружок и шушукаются. Федор Петрович поручает контроль над праздничным костром палачу. Палач согласно кивает белыми ушами. Федор Петрович протискивается сквозь толпу и пытается подслушать, о чем говорят призраки. Хрупкая женщина с недобрым взглядом миндалевидных глаз указывает мистеру Кингу на почетного председателя. Призраки обмениваются согласными взглядами и быстро удаляются. Довольный Федор Петрович локтями прокладывает путь к догорающему костру. Праздник удался!
Почетный председатель поднимается на помост, прокашливается. Заключительная речь дозревает в извилинах почетного мозга.
На большой скорости из переулка вылетают призраки и начинают забрасывать добрых горожан объедками, собранными в ближайших мусорных баках. Возмущенные жертвы собирают объедки и швыряют обратно. Объедки пролетают через бесплотные тела призраков и попадают в еще чистых добрых горожан. Начинается свалка. Призывы Федора Петровича соблюдать спокойствие разбиваются о веселый задор битвы.
— Где призраки? — истошный вопль почетного председателя застает добрых горожан врасплох. Все недоуменно оглядываются. Ужас ситуации проникает в испачканные объедками головы. Пепел сожженных книг поднимается в воздух и складывается в ехидную улыбку.
Вечер праздничного дня прогуливается по улицам города N. Федор Петрович прогуливается по собственному кабинету. Пять шагов в ширину и десять — в длину. На столе — тонкая пачка чистых листов бумаги. Чернильная ручка истекает готовностью оставить первый след на девственном поле.
— Доброго здоровья, добрых и светлых книг! — Федор Петрович подходит к перекрестку и приветливо машет рукой. Из-за угла выплывает незнакомый Федору Петровичу призрак бородатого человека в очках. Призрак колотит тростью по голове Марь Иванну, которая прижимает к необъятной груди толстую книгу.
— И вам светлых книг, любезнейший! — Марь Иванна с тревогой смотрит на часы.
— Опаздываем, гляди, без нас начнут!
— Опаздываем, душа моя! Никак не мог поймать паскудницу — в гараже пряталась! — Федор Петрович кивает на «Кристину».
— А ваша как, брыкается?
Марь Иванна жеманно хихикает.
— Мы с нею вчера целый день любовные романы читали — она как в обморок грохнулась на десятой странице, так до сих пор в себя прийти не может!
— Торопитесь, душа моя! Скоро полдень! — Федор Петрович дергает за веревочку и спешит на центральную площадь.
На воздушных шариках нарисованы забавные рожицы. Центральная площадь имени Белоснежки украшена мармеладными фигурками сказочных героев и леденцами на палочке. Святые дрова, вымоченные в святой воде и бережно просушенные на солнце, аккуратной горкой сложены на небольшом помосте. Возле помоста степенно прохаживается верзила в костюме рождественского зайчика. Костюм трещит на палаче по швам, из кармана смущенно свисает веревочная петля, украшенная игривыми бантиками. Палач с доброй улыбкой смотрит на праздничных жителей города N.
Маленькая девочка чуть не плачет — книга вырвалась из клетки и цапнула ее за палец. Слышен одобрительный хохот призраков. Палач бросается на помощь укушенной девочке и склеивает книжные листки разжеванными мятными пастилками.
Часы на башне играют польку-бабочку. Полдень.
Жители города собираются вокруг помоста. Федор Петрович, почетный председатель общества «Добрых и Светлых книг», произносит торжественную речь. Призраки протестуют против Федора Петровича. Добрые граждане города N протестуют против призраков, одобряют Федора Петровича. Самые шустрые фрагменты торжественной речи с героическими усилиями протискиваются в щели плотного шума.
— … и Светлых книг… отныне город N будет объявлен зоной, свободной от… станет ежегодным праздником… все, как один, жители города… «Кристина» пытается перегрызть веревочку. Палач показывает «Кристине» мятную пастилку. «Кристина» не боится мятной пастилки.
Федор Петрович в отчаянии смотрит на потасовку, которую добрые горожане затеяли с творцами приговоренных книг, и набирает в грудь столько воздуха, сколько может. Ближайшие к нему слушатели опасливо отодвигаются — никому не хочется отстирывать одежду от внутренностей почетного председателя, который вот-вот лопнет.
Набранный воздух Федор Петрович извергает громогласной фразой:
— Торжественное сожжение объявляется открытым! — и за веревочку подтягивает «Кристину» поближе к святым дровишкам.
Палач чиркает спичкой — раз, другой — веселые языки пламени бегут вверх и рассыпаются праздничным фейерверком. «Кристина» истошно визжит и корчится в огне. Добрые горожане бросают в костер все новые и новые жертвы.
Федор Петрович подозрительно ищет глазами силуэты призраков, ожидая провокаций и прочих гадких деяний. Призраки собрались за спинами радостной толпы в тесный кружок и шушукаются. Федор Петрович поручает контроль над праздничным костром палачу. Палач согласно кивает белыми ушами. Федор Петрович протискивается сквозь толпу и пытается подслушать, о чем говорят призраки. Хрупкая женщина с недобрым взглядом миндалевидных глаз указывает мистеру Кингу на почетного председателя. Призраки обмениваются согласными взглядами и быстро удаляются. Довольный Федор Петрович локтями прокладывает путь к догорающему костру. Праздник удался!
Почетный председатель поднимается на помост, прокашливается. Заключительная речь дозревает в извилинах почетного мозга.
На большой скорости из переулка вылетают призраки и начинают забрасывать добрых горожан объедками, собранными в ближайших мусорных баках. Возмущенные жертвы собирают объедки и швыряют обратно. Объедки пролетают через бесплотные тела призраков и попадают в еще чистых добрых горожан. Начинается свалка. Призывы Федора Петровича соблюдать спокойствие разбиваются о веселый задор битвы.
— Где призраки? — истошный вопль почетного председателя застает добрых горожан врасплох. Все недоуменно оглядываются. Ужас ситуации проникает в испачканные объедками головы. Пепел сожженных книг поднимается в воздух и складывается в ехидную улыбку.
Вечер праздничного дня прогуливается по улицам города N. Федор Петрович прогуливается по собственному кабинету. Пять шагов в ширину и десять — в длину. На столе — тонкая пачка чистых листов бумаги. Чернильная ручка истекает готовностью оставить первый след на девственном поле.
Страница
1 из 2
1 из 2
