Ты знаешь, это просто невозможно, я хочу сказать, что я атеист, мой папа атеист, мама атеистка, да вся моя семья ни во что такое не верила, а тут такое… у меня слов нет…
Добавить в моё избранное
3 мин, 2 сек 17490
Виктор, Чулимов Виктор Геннадьевич, проработал врачом относительно недолго — всего семь лет, и в его практике случилась далеко не обычная история, которую он мне и поведал, когда мы решили встретиться и вспомнить школу. В принципе он, наверное, искал ответа на очевидные вещи, просто разум, расчетливый разум, отказывался воспринимать факт сверхъестественного как данность.
— Ты пойми меня просто правильно, я не сумасшедший и не пьющий, ты понимаешь, ну пивка могу выпить, но всегда в разуме, да и выспавшийся я был.
Мое терпение стало лопаться от столь долгого вступления моего старого знакомого, я стал понемногу выходить из себя. Видно, что Витька пытался правильно подобрать слова, чтобы я принял его информацию как от адекватного человека, ну а в мои планы не входило слушать его мычание весь вечер.
— Вить, не тяни, говори как есть, я все пойму.
Он глубоко вздохнул, потянулся за пачкой сигарет, достал оттуда одну, прикурил ее, выпустив густой слой дыма.
— Короче, так. Вышел я в ночную смену, ну все как обычно, обошёл пациентов в палате, проверил истории больных, посмотрел журналы прихода, короче, все как обычно. Время летело незаметно, и пока я закончил все обходы и изучения документации, на часах было уже 22:00. Дел у меня не оставалось, и я решил пройти в комнату отдыха выпить кофейку и посмотреть телек. Со мной на смене две сестры, одна в коридоре, а вторая как бы обходная, и ещё три сотрудника охраны. Врачей они обычно не тревожат, так что я приятно расположился на кожаном диванчике, вытянул ноги и сам для себя не заметил как уснул, но проспал я недолго, часа два, разбудила меня сестра, которая с криком ворвалась в мою опочивальню.
«Виктор Геннадьевич, срочно! Там в 15-й палате Грешкову совсем плохо!» — её глаза голубого цвета были наполнены ужасом, она стояла и что-то еще пыталась мне сказать, но я уже не слушал, сигнал получен, и я схватил журнал и в ее сопровождении практически бегом отправился в указанную палату.
Когда я открыл дверь и прошёл внутрь, моему взгляду предстала ужасная картина. Грешков — немолодой, конечно, мужчина, которому уже за 50 лет — жадно глотал воздух и тер руками по горлу. В момент пролистав журнал, я обнаружил, что так и есть — рак горла. Я подскочил к нему, убрал его руки и крикнул сестре, чтобы та катила кислородную маску. Не стану я тебе, конечно, расписывать все подробно, да и смысла нет, но пациента я так и не спас. Грешков умер у меня на руках, и ни лекарства, ничего ему не помогло. Я глянул на часы и констатировал наступление смерти в 00:48. Молодая сестричка тут же выскочила из палаты, наверное, вид нового трупа ее немного выбил из равновесия, ну а я остался сидеть с опущенной головой возле тела.
Понимаешь, в палате на тот момент кроме Грешкова никого не было, да и палата проклятая, даже у нас это считалось, не одного жмурика отсюда увезли. Ну а дальше я испытал самый натуральный шок. Я увидел странное синеватое свечение, которое шло от трупа, сначала оно было слабым, и я бы его не заметил вовсе, если бы не сидел так близко к телу, но постепенно свечение стало немного усиливаться, нет, оно было блеклым и не заполнило собой всю комнату, но стало очевидным. А потом я увидел, как что-то отлепилось от Грешкова, поднялось на уровень спинки кровати и застыло. Постепенно я стал различать в этой субстанции глаза и части тела, и эти глаза смотрели на меня, убежать из палаты у меня и мысли не возникло, мне было жутко и интересно одновременно, но тут я услышал шаги за дверью.
Как только её стали открывать, инстинктивно я повернул голову в сторону двери и увидел там охранника Семена, но когда повернул обратно, то свечения уже не было. Я сидел просто рядом с трупом.
— Ты пойми меня просто правильно, я не сумасшедший и не пьющий, ты понимаешь, ну пивка могу выпить, но всегда в разуме, да и выспавшийся я был.
Мое терпение стало лопаться от столь долгого вступления моего старого знакомого, я стал понемногу выходить из себя. Видно, что Витька пытался правильно подобрать слова, чтобы я принял его информацию как от адекватного человека, ну а в мои планы не входило слушать его мычание весь вечер.
— Вить, не тяни, говори как есть, я все пойму.
Он глубоко вздохнул, потянулся за пачкой сигарет, достал оттуда одну, прикурил ее, выпустив густой слой дыма.
— Короче, так. Вышел я в ночную смену, ну все как обычно, обошёл пациентов в палате, проверил истории больных, посмотрел журналы прихода, короче, все как обычно. Время летело незаметно, и пока я закончил все обходы и изучения документации, на часах было уже 22:00. Дел у меня не оставалось, и я решил пройти в комнату отдыха выпить кофейку и посмотреть телек. Со мной на смене две сестры, одна в коридоре, а вторая как бы обходная, и ещё три сотрудника охраны. Врачей они обычно не тревожат, так что я приятно расположился на кожаном диванчике, вытянул ноги и сам для себя не заметил как уснул, но проспал я недолго, часа два, разбудила меня сестра, которая с криком ворвалась в мою опочивальню.
«Виктор Геннадьевич, срочно! Там в 15-й палате Грешкову совсем плохо!» — её глаза голубого цвета были наполнены ужасом, она стояла и что-то еще пыталась мне сказать, но я уже не слушал, сигнал получен, и я схватил журнал и в ее сопровождении практически бегом отправился в указанную палату.
Когда я открыл дверь и прошёл внутрь, моему взгляду предстала ужасная картина. Грешков — немолодой, конечно, мужчина, которому уже за 50 лет — жадно глотал воздух и тер руками по горлу. В момент пролистав журнал, я обнаружил, что так и есть — рак горла. Я подскочил к нему, убрал его руки и крикнул сестре, чтобы та катила кислородную маску. Не стану я тебе, конечно, расписывать все подробно, да и смысла нет, но пациента я так и не спас. Грешков умер у меня на руках, и ни лекарства, ничего ему не помогло. Я глянул на часы и констатировал наступление смерти в 00:48. Молодая сестричка тут же выскочила из палаты, наверное, вид нового трупа ее немного выбил из равновесия, ну а я остался сидеть с опущенной головой возле тела.
Понимаешь, в палате на тот момент кроме Грешкова никого не было, да и палата проклятая, даже у нас это считалось, не одного жмурика отсюда увезли. Ну а дальше я испытал самый натуральный шок. Я увидел странное синеватое свечение, которое шло от трупа, сначала оно было слабым, и я бы его не заметил вовсе, если бы не сидел так близко к телу, но постепенно свечение стало немного усиливаться, нет, оно было блеклым и не заполнило собой всю комнату, но стало очевидным. А потом я увидел, как что-то отлепилось от Грешкова, поднялось на уровень спинки кровати и застыло. Постепенно я стал различать в этой субстанции глаза и части тела, и эти глаза смотрели на меня, убежать из палаты у меня и мысли не возникло, мне было жутко и интересно одновременно, но тут я услышал шаги за дверью.
Как только её стали открывать, инстинктивно я повернул голову в сторону двери и увидел там охранника Семена, но когда повернул обратно, то свечения уже не было. Я сидел просто рядом с трупом.
