Немного о принцах, белых конях, миллиардерах со склонностями к БДСМ, идеальных женихах и спокойной старости: да, я говорю, что жду принца. И тут же задумываюсь, в чем будет заключаться его принцеватость?
6 мин, 1 сек 17010
— Розы каждое утро. С любовной открыткой в виде сердечка.
Не дай боже! У меня аллергия на цветы. (От любви действительно можно погибнуть, выходит: горло закладывает, нос закладывает! Благо, если рядом есть медик или человек, который в силах сделать аккуратную дырку в горле. Больно, но подыхать от недостатка кислорода еще больнее. Вы когда-нибудь тонули?) — Стихи будет читать. Ночью. В открытое окно, как ты прекрасна и… Пусть только попробует, зануда. (Ничто так не смущает, как корявые стихи, которые прилюдно читают тебе).
— Машины, яхты. Дорогая, ты хочешь шубу? Поехали, директор самого дорого мехового магазина — мой школьный приятель.
Ох, резвый, я от неожиданности чуть швабру из рук не выронила! Если ж мы за шубой поедем, то кто будет полы домывать?
— Он будет регулярно признаваться тебе в любви.
Почему, интересно? Он что-то хочет услышать в ответ? Что я тоже его люблю? Он сомневается? О… он так неуверен в себе???
— Чтобы ты не забыла, дура!
— О чем?
Принц, да. Богат и с манерами. И безумно красив. С кубиками. И высокий.
Потому что я, черт меня дери, эстет.
Черт… Меня… Это пятнадцатый аркан, если кто в курсе.
— Я не очень-то понимаю, что ты пытаешься сказать.
— Так всегда бывает, когда сказать нужно много.
Действительно много. Так много, что мне сердце в тисках сжимает от невысказанности. А может, от страха… Конечно от страха! Гляделся бы ты чаще в зеркало, мой милый, заработал бы инфаркт. Ну или невроз. Хотя… ты ведь и сам ходячий невроз. Знаешь поговорку про заразу, которая к заразе не пристает? Вот темнота! Так я расскажу тебе. Попозже.
Сразу после того, как признаюсь в любви.
Сейчас ты, должно быть, сидишь на желто-синем диванчике напротив. Описывать тебя не буду, ибо это описание многим здесь не понравится. Даже на слух, а уж на вид… Одновременно и грустно и радостно, что не все тебя замечают… потому что если бы замечали все, то наше милое заведение лишилось бы всяческой клиенты, мой редкостный принц. Я бы и сама сбежала отсюда, так ведь ты пойдешь за мной.
К счастью, к счастью.
Тебе скучно без меры. Ты терпеть не можешь мои многочисленные работы, где самое веселое — генеральная уборка и жрачка. И если нас угораздит остаться тут в тишине, могу биться об заклад, ты начнешь издеваться надо мной и запугивать. Ты всегда так развлекаешься — треплешь мне нервы. Вот как сейчас. Мой скромный монолог хоть немного развлекает тебя? Судя по твоему мрачному взгляду — не очень. Судя по моему сжимающемуся от страха сердцу — вообще никак. Но ты что-то притих.
Неужели слушаешь?
Под ребра лезет мерзкое щупальце, словно сейчас что-то случится. Где-то в районе солнечного сплетения. Даже немного тошнит. Немного, но достаточно сильно, чтобы замолчать. Тебе не нравится то, что я говорю, по прищуренным глазам вижу. Ну и правильно, ведь я и не это сказать хотела, совсем не это.
Впервые мне не хочется ни о чем просить. Ни удачи, ни благословления, ни метафизическую шубу. Мне хочется обнимать и, оглядываясь, видеть твой недружелюбный взгляд. Хочу слышать твои желания.
— К черту работу. Пошли гулять, я хочу посмотреть на эту гребучую деревню.
И я впервые за долгое время выбралась на улицу.
— Хочу шуметь в компании. Найди способ.
И вот мы в три часа ночи хохочем с каким-то молодыми незнакомцами.
— Наливай!
— Уже не продают.
— Это что, тебя останавливает?!
Или:
— Хочу Биттер Лемон.
— В нашей деревне таких деликатесов не продают. Может, Колу?
— Только Лемон! Только желтый! Только холодный! Или, обещаю, тебе будет плохо!
Или:
— Хочу фисташковое мороженое.
— Что?
— Либо фисташковое мороженое, либо головная боль. Выбор за тобой.
Ты никогда не говоришь, что тебя взбесило. Ты никогда не остаешься в долгу. И если я разочаровываю тебя, если делаю в своей жизни что-то не так, не дотягиваю до твоих параметров идеалов, ты начинаешь меня терроризировать. Портить настроение.
Руки опускаются. Ты молчишь и нет никакого желания готовить, прибираться, работать, вообще вставать по утрам. Фактически, я просыпаюсь только тогда, когда ты доволен мной. Много ли для этого нужно? Малость. Выслушивать твои предложения и не трусить. И еще сто пунктов.
Нет, нет! И это тоже не то, что я хотела сказать тебе! Да, ты прав, больше похоже, что я жалуюсь на тебя читателю. Тогда, для справедливости нужно отметить, что любой твой выкрутас — не зло. Твоя ненависть и жестокость ко мне — не зло. Ведь и тебе от меня досталось, не дай Бог никому. Такая у нас стратегия отношений, а у кого она другая? Нет, правда, у кого?
Я боюсь обидеть незнакомых людей, ты только и делаешь, что хамишь.
Мне хочется выглядеть милым и добрым человеком, а ты обвиняешь меня в лицемерии.
Не дай боже! У меня аллергия на цветы. (От любви действительно можно погибнуть, выходит: горло закладывает, нос закладывает! Благо, если рядом есть медик или человек, который в силах сделать аккуратную дырку в горле. Больно, но подыхать от недостатка кислорода еще больнее. Вы когда-нибудь тонули?) — Стихи будет читать. Ночью. В открытое окно, как ты прекрасна и… Пусть только попробует, зануда. (Ничто так не смущает, как корявые стихи, которые прилюдно читают тебе).
— Машины, яхты. Дорогая, ты хочешь шубу? Поехали, директор самого дорого мехового магазина — мой школьный приятель.
Ох, резвый, я от неожиданности чуть швабру из рук не выронила! Если ж мы за шубой поедем, то кто будет полы домывать?
— Он будет регулярно признаваться тебе в любви.
Почему, интересно? Он что-то хочет услышать в ответ? Что я тоже его люблю? Он сомневается? О… он так неуверен в себе???
— Чтобы ты не забыла, дура!
— О чем?
Принц, да. Богат и с манерами. И безумно красив. С кубиками. И высокий.
Потому что я, черт меня дери, эстет.
Черт… Меня… Это пятнадцатый аркан, если кто в курсе.
— Я не очень-то понимаю, что ты пытаешься сказать.
— Так всегда бывает, когда сказать нужно много.
Действительно много. Так много, что мне сердце в тисках сжимает от невысказанности. А может, от страха… Конечно от страха! Гляделся бы ты чаще в зеркало, мой милый, заработал бы инфаркт. Ну или невроз. Хотя… ты ведь и сам ходячий невроз. Знаешь поговорку про заразу, которая к заразе не пристает? Вот темнота! Так я расскажу тебе. Попозже.
Сразу после того, как признаюсь в любви.
Сейчас ты, должно быть, сидишь на желто-синем диванчике напротив. Описывать тебя не буду, ибо это описание многим здесь не понравится. Даже на слух, а уж на вид… Одновременно и грустно и радостно, что не все тебя замечают… потому что если бы замечали все, то наше милое заведение лишилось бы всяческой клиенты, мой редкостный принц. Я бы и сама сбежала отсюда, так ведь ты пойдешь за мной.
К счастью, к счастью.
Тебе скучно без меры. Ты терпеть не можешь мои многочисленные работы, где самое веселое — генеральная уборка и жрачка. И если нас угораздит остаться тут в тишине, могу биться об заклад, ты начнешь издеваться надо мной и запугивать. Ты всегда так развлекаешься — треплешь мне нервы. Вот как сейчас. Мой скромный монолог хоть немного развлекает тебя? Судя по твоему мрачному взгляду — не очень. Судя по моему сжимающемуся от страха сердцу — вообще никак. Но ты что-то притих.
Неужели слушаешь?
Под ребра лезет мерзкое щупальце, словно сейчас что-то случится. Где-то в районе солнечного сплетения. Даже немного тошнит. Немного, но достаточно сильно, чтобы замолчать. Тебе не нравится то, что я говорю, по прищуренным глазам вижу. Ну и правильно, ведь я и не это сказать хотела, совсем не это.
Впервые мне не хочется ни о чем просить. Ни удачи, ни благословления, ни метафизическую шубу. Мне хочется обнимать и, оглядываясь, видеть твой недружелюбный взгляд. Хочу слышать твои желания.
— К черту работу. Пошли гулять, я хочу посмотреть на эту гребучую деревню.
И я впервые за долгое время выбралась на улицу.
— Хочу шуметь в компании. Найди способ.
И вот мы в три часа ночи хохочем с каким-то молодыми незнакомцами.
— Наливай!
— Уже не продают.
— Это что, тебя останавливает?!
Или:
— Хочу Биттер Лемон.
— В нашей деревне таких деликатесов не продают. Может, Колу?
— Только Лемон! Только желтый! Только холодный! Или, обещаю, тебе будет плохо!
Или:
— Хочу фисташковое мороженое.
— Что?
— Либо фисташковое мороженое, либо головная боль. Выбор за тобой.
Ты никогда не говоришь, что тебя взбесило. Ты никогда не остаешься в долгу. И если я разочаровываю тебя, если делаю в своей жизни что-то не так, не дотягиваю до твоих параметров идеалов, ты начинаешь меня терроризировать. Портить настроение.
Руки опускаются. Ты молчишь и нет никакого желания готовить, прибираться, работать, вообще вставать по утрам. Фактически, я просыпаюсь только тогда, когда ты доволен мной. Много ли для этого нужно? Малость. Выслушивать твои предложения и не трусить. И еще сто пунктов.
Нет, нет! И это тоже не то, что я хотела сказать тебе! Да, ты прав, больше похоже, что я жалуюсь на тебя читателю. Тогда, для справедливости нужно отметить, что любой твой выкрутас — не зло. Твоя ненависть и жестокость ко мне — не зло. Ведь и тебе от меня досталось, не дай Бог никому. Такая у нас стратегия отношений, а у кого она другая? Нет, правда, у кого?
Я боюсь обидеть незнакомых людей, ты только и делаешь, что хамишь.
Мне хочется выглядеть милым и добрым человеком, а ты обвиняешь меня в лицемерии.
Страница
1 из 2
1 из 2