Уровень второго плана

Ему в ответ Андрей в свою очередь ничего не кричал. Он просто молчал. Он просто знал всю правду о себе. Он, молча, следовал схваченный с разбитым носом санитарами, которые тащили его сначала в туалет с умывальником, чтобы привести в порядок его разбитый нос, потом в больничную камеру и палату с решеткой на утренний гудящий машинами город.

Он все знал. Знал и просто молчал. Он сейчас знал кто он. Его память пробудилась, и оставалось совсем немного. Немного до новой ночи. Лишь прожить еще один день.

Это просто клиника

— Кто такой, Рэндол Митчел? — спросила у Сурганова Андрея зам Климовой врач психотерапевт клиники Гальперина Регина Олеговна.

— Не мешайте, Регина Олеговна — перебила ее Климова Вероника — Пусть рассказывает дальше.

— Я просто хотела уточнить — пояснила коллега Климовой Гальперина — Что там и иностранцы бывают?

— Вы, словно не понимаете? — произнес сам Сурганов Андрей Гальпериной — У иностранцев, что иной, что ли должен быть АД и Рай. Да есть, и я столкнулся с одним таким в мире мертвецов.

— Его, тоже там съели? — спросила сама Климова Вероника Георгиевна.

— Да, тоже съели — ответил ей, пристально глядя на Веронику своими синими, как само небо глазами Андрей Сурганов. В ее синие, такие же женские, пристально и любовно, смотрящие глаза — Съели, и ничего от него не осталось — он дополнил им обоим — Его просто высосали без остатка и его вообще ни стало. Он просто перестал существовать в отличие от тех душ, которые проходят через этот мир с проводниками или сами по себе и, подымаются, вверх к Небесам в другие миры и уровни.

— Вы говорите — продолжила спрашивать врач психотерапевт Гальперина Регина Олеговна, а Климова лишь пристально за ним и странно сжигая всего своими влюбленными синими глазами, наблюдала. Она молчала — Вы говорите, вы его встретили там, в каком-то баре, баре мертвецов или демонов — Регина замолчала глядя тоже пристально на Сурганова Андрея — Ну того иностранца Рэндола Митчела, так?

— Так — ответил коротко ей и смотря на Климову Веронику.

— Что такой бар на самом деле там существует? — продолжила спрашивать уже увереннее Гальперина.

— Существует — произнес Андрей — Пока, существует. Пока Вуаленфур не прибыл за своим. Пока не побежден Диамир. Пока зло там пирует.

Это было неожиданным. Оба врача психотерапевта открыли, аж рты, от такой новости. Да и Сурганов Андрей, как-то поменялся весь и стал другим, более резким. В нем появилась некая решительность и уверенность. Он стал смелее смотреть в глаза всех и не отводить свой синеглазый в прошлом робкий и стыдливый взгляд. Андрей думал, что над ним издеваются все и смеются над его сновидениями и сумасшествием. Но теперь, он как видно, плевал на это, а был уверен в чем-то другом и думал, о другом. Даже не о том, о чем его сейчас спрашивали.

— Кто такой, Диамир и Вуаленфур? — спросила врач Гальперина Регина Олеговна.

— Вы, все равно не поймете меня — ответил резко и даже с некоей агрессией Андрей Сурганов.

— Тогда, почему Гавриков вас называет демоном и нападает на вас, будто вы его враг? — произнесла врач психотерапевт Гальперина — Он кричит, что бывает там же где, и вы и даже видел там вас. Что у вас с Гавриковым общего?

— Хватит, Регина Олеговна — произнесла Вероника Климова — Достаточно с вопросами. Он перевозбужден, видите. Оставим его в покое.

Климова вызвала двух за дверью санитаров, нажав на кнопку вызова на своем столе в кабинете. И открылась дверь, и те вошли в кабинет главного психотерапевта больницы.

— Идите, Андрей — произнесла она мягко и как-то по-матерински любовно ему — Идите в свою палату. Вам нужен отдых.

— «Изуфуиль, любимая моя. Я, Вуаленфур, твой ангел Неба, павший ради твоей любви. Я, это и есть тоже ты. Моя Изуфуиль! Ты это мое еще одно сознание и мое спасение. Я создал тебя своим воображением, как и весь тот потусторонний мир, куда уходят усопшие. Ты не сон. Ты реальная и живая» — произнес сам себе Андрей Сурганов. Он вспомнил, кто она. И кто он, сразу после очередного ее к нему ночного любовного визита.

Он вспомнил все.

Диамира, этого черного ужасного дракона и демона многорогого и многорукого, и это тоже был он, и все это жило внутри его. Весь тот мир, куда он уходил каждую практически ночь.

Это все было реальностью, куда больше, чем он мог себе даже представить. И существовало действительно, где-то рядом и за гранью этой реальности.

Земное рождение отключило все в его сознании и позволило злу опередить все доброе. И его мир стал источником поглощения всего живого и всего доброго кем он был, изначально мучая его самого и издеваясь над ним самим. Но он все теперь знал и все понял. Изуфуиль его любовь, живущая там же в том мире в окружение всего живого и хранительница его души, пробудила его как ангела и теперь все будет по-другому.