Это случилось в поздний весенний вечер. Автобус совершал свой последний рейс. Он возвращался из рабочего поселка Крестьянка в город…
Добавить в моё избранное
2 мин, 43 сек 7017
Уже стемнело, и водитель с трудом различал остановки вдоль дороги. Автобус останавливался и ласково принимал припозднившихся трудяг в свои объятия. Дорога лежала через небольшой лесок, где многие грибники не нашли бы ничего примечательного. И, так как рейс был последним, да и стемнело уже давно, все торопились домой.
— Друг, останови, пожалуйста! — к водителю обратился мужичок средних лет. Одет он был просто: синие джинсы, недорогая куртка из кожзама, на ногах потертые кроссовки. Лицо его выражало мученические страдания, а серые глаза из под опаленных бровей умоляли выполнить просьбу.
— На остановке остановлю, — отрезал водитель.
— Ну, будь человеком, очень надо, — мужичок мялся, переминаясь с ноги на ногу.
— А что случилось? — водитель больше не отрывал взгляда от дороги.
— Приспичило мне, понимаешь? Не дотерплю. Останови, я быстренько.
— Здесь не положено останавливаться, только на остановках.
— Друг, не дотерплю ведь! Ты же последний рейс делаешь. На остановке высадишь и уедешь, а мне домой пешком добираться! Ну, будь человеком, очень прошу.
— Эх, ладно, — смягчился водитель, — что ж я, совсем нелюдь что ли!
Автобус съехал на обочину, а из него вприпрыжку выбежал мужичок. Он прошел неглубоко в лес и пристроился к одному из дубов. Справив нужду, мужчина уж было хотел бегом вернуться в автобус, но тут услышал непонятный шелест и тихий хрип. Шелест совсем не походил на игру ветра в листьях, да и сами ветки деревьев не могли издавать подобного звука, к тому же источник хрипа располагался совсем рядом. Мужичок обошел дерево, где недавно облегчился. С другой стороны, в полуметре от земли, шурша складками пуховичка, покачивалось на веревке тельце ребенка. Изо рта мальчика с хрипом выходил воздух. Веревка была привязана к ветке, над головой мальчика, а петля прочно стягивала горло. Мужичок в первое мгновение растерялся, но сразу же пришел в чувство. Он приподнял ребенка и стянул с его шеи удавку. Аккуратно положил тело на землю. Пульс едва прощупывался, дыхание было слабым, лицо мальчика уже начало синеть, а язык слегка припух, но все-таки он был еще жив. После беглого осмотра, больше повреждений на теле ребенка мужичок не обнаружил. На вид мальчику было года три — четыре, болезненный вид, реденькие светлые волосы на голове, тонкие худые ручки. Мужичок подхватил его на руки и понесся с ним к автобусу.
Водитель терпеливо ждал, постукивая рукой по рулю и насвистывая любимую мелодию. Он первый заметил мужичка, выходящего из леса. Водитель облегченно вздохнул и завел автобус, но тут увидел в руках мужчины странный предмет, а когда тот подбежал ближе, то все, кто был в автобусе, дружно ахнули.
Мужичок вбежал в автобус и уложил маленькое тельце на свободное сидение. Женщины сразу же принялись ухаживать за малышом, а мужичок рассказал, как было дело.
Мальчик быстро пришел в себя. Его личико порозовело, и он даже улыбнулся, когда спасший его мужичок вручил конфетку. Малыш бойко отвечал на вопросы, столпившихся вокруг него женщин. И уже успел сказать, что зовут его Гриша. Весь автобус был рад такому состоянию малыша.
Лес закончился, и на следующей остановке сели еще трое пассажиров. Двое мужчин и женщина. Они прошли в конец салона и сели подальше от столпившихся вокруг малыша людей. Возмущенный переполох уже начал стихать и все дружно стали обсуждать, куда следует отдать мальчика первым делом.
Гриша нахмурился и стал серьезным. Потом решительно встал и направился в конец автобуса, где сидели пассажиры, вошедшие последними. Мальчик подошел к женщине лет тридцати и обиженным тоном спросил:
— Мама, ты же говорила, что будет не больно?
— Друг, останови, пожалуйста! — к водителю обратился мужичок средних лет. Одет он был просто: синие джинсы, недорогая куртка из кожзама, на ногах потертые кроссовки. Лицо его выражало мученические страдания, а серые глаза из под опаленных бровей умоляли выполнить просьбу.
— На остановке остановлю, — отрезал водитель.
— Ну, будь человеком, очень надо, — мужичок мялся, переминаясь с ноги на ногу.
— А что случилось? — водитель больше не отрывал взгляда от дороги.
— Приспичило мне, понимаешь? Не дотерплю. Останови, я быстренько.
— Здесь не положено останавливаться, только на остановках.
— Друг, не дотерплю ведь! Ты же последний рейс делаешь. На остановке высадишь и уедешь, а мне домой пешком добираться! Ну, будь человеком, очень прошу.
— Эх, ладно, — смягчился водитель, — что ж я, совсем нелюдь что ли!
Автобус съехал на обочину, а из него вприпрыжку выбежал мужичок. Он прошел неглубоко в лес и пристроился к одному из дубов. Справив нужду, мужчина уж было хотел бегом вернуться в автобус, но тут услышал непонятный шелест и тихий хрип. Шелест совсем не походил на игру ветра в листьях, да и сами ветки деревьев не могли издавать подобного звука, к тому же источник хрипа располагался совсем рядом. Мужичок обошел дерево, где недавно облегчился. С другой стороны, в полуметре от земли, шурша складками пуховичка, покачивалось на веревке тельце ребенка. Изо рта мальчика с хрипом выходил воздух. Веревка была привязана к ветке, над головой мальчика, а петля прочно стягивала горло. Мужичок в первое мгновение растерялся, но сразу же пришел в чувство. Он приподнял ребенка и стянул с его шеи удавку. Аккуратно положил тело на землю. Пульс едва прощупывался, дыхание было слабым, лицо мальчика уже начало синеть, а язык слегка припух, но все-таки он был еще жив. После беглого осмотра, больше повреждений на теле ребенка мужичок не обнаружил. На вид мальчику было года три — четыре, болезненный вид, реденькие светлые волосы на голове, тонкие худые ручки. Мужичок подхватил его на руки и понесся с ним к автобусу.
Водитель терпеливо ждал, постукивая рукой по рулю и насвистывая любимую мелодию. Он первый заметил мужичка, выходящего из леса. Водитель облегченно вздохнул и завел автобус, но тут увидел в руках мужчины странный предмет, а когда тот подбежал ближе, то все, кто был в автобусе, дружно ахнули.
Мужичок вбежал в автобус и уложил маленькое тельце на свободное сидение. Женщины сразу же принялись ухаживать за малышом, а мужичок рассказал, как было дело.
Мальчик быстро пришел в себя. Его личико порозовело, и он даже улыбнулся, когда спасший его мужичок вручил конфетку. Малыш бойко отвечал на вопросы, столпившихся вокруг него женщин. И уже успел сказать, что зовут его Гриша. Весь автобус был рад такому состоянию малыша.
Лес закончился, и на следующей остановке сели еще трое пассажиров. Двое мужчин и женщина. Они прошли в конец салона и сели подальше от столпившихся вокруг малыша людей. Возмущенный переполох уже начал стихать и все дружно стали обсуждать, куда следует отдать мальчика первым делом.
Гриша нахмурился и стал серьезным. Потом решительно встал и направился в конец автобуса, где сидели пассажиры, вошедшие последними. Мальчик подошел к женщине лет тридцати и обиженным тоном спросил:
— Мама, ты же говорила, что будет не больно?
