Добавить в моё избранное
111 мин, 30 сек 7976
Думаешь, я не волновалась из-за твоих ежемесячных отлучек? Долго думала над ними и над тем, что после них ты выглядел ужасно. Потом, на старших курсах, сообразила, что ты всегда отсутствовал по полнолуниям…
— И ты ничего никому не сказала?
— Ремус, — твердо и уверенно произнесла Лили. — Ты — друг Джеймса и Сириуса. Ты — мой друг. И просто хороший добрый человек. Я никогда бы так не сделала и не побежала трезвонить об этом направо и налево. К тому же ясно, что если в Хогвартсе учится оборотень, то профессор Дамблдор в курсе и предпринял все меры безопасности. Он всегда знает, что делает.
Ник навострил уши: такая информация заслуживала внимания. Неплохо бы чуть позже хорошенько обдумать всё, о чём эти двое тут болтали. А Дамблдора они и впрямь считали за полубога.
— Без Дамблдора я так и остался бы неучем, к тому же совсем одиноким, без друзей. Я ему обязан слишком многим. К тому же я всё время боялся за родителей, каждый раз трясся, что отцу с мамой в одно ужасное полнолуние достанется от меня… Мама очень переживала, часто плакала надо мной, — он глубоко вдохнул. — В марте прошлого года её не стало. Сердце не выдержало.
— Соболезную, — Ник про себя отметил, что говорила Лили нелицемерно. — Слушай, Ремус, я тоже хочу спросить тебя кое о чём.
— Да? — теперь напрягся Люпин.
— Просто я думала над тем, как же так получилось. Всё пыталась представить, как и когда тебя укусили. Я же знаю, что ликантропия передается только с укусом.
— Я был совсем маленьким. Мне было около пяти…
— Боже мой! Совсем кроха! Чуть постарше Гарри, — голос Лили дрогнул. — Но как же так вышло? Ведь оборотни не живут рядом с волшебниками… — Лили, казалось, искренне недоумевала. — Правда, я слышала про одного… Он совсем… — как бы это сказать? — в общем, невменяемый и, говорят, даже в человеческом обличье такой же страшный, как и в волчьем.
— Фенрир Грейбек, — процедил сквозь зубы Люпин. — Он меня и укусил. Это он так моему отцу отомстил.
— Нет! — в голосе Лили застыли слезы. — Не нужно дальше… Не говори больше ничего. Страшно даже слышать про такое… Не представляю, как ты выжил.
— Чудом.
— Бедный ты, бедный, — горестно протянула Лили. — Но ничего, если мы узнаем рецепт того зелья, будет гораздо легче, вот увидишь.
— Ох, Лили… Ты чудесный человек и, вообще, самая лучшая девушка на свете. Только… Я не хочу подвергать вас с Гарри опасности. Лучше уж здесь пережидать. Я знаю, что такое ответственность, но боюсь, что просто могу забыть выпить это пойло.
— Ничего, — Нику показалось, что Лили улыбнулась. — У меня не забудешь.
«Вот за кого этой Лили нужно было замуж идти, — подумал Ник. — Чудная парочка, главное, гармоничная — мать Тереза и страдалец. Отлично дополнят друг друга, — усмешка у него вышла злой. — Так, этому их… Дамблдору ничего говорить не стану, наверняка дед в курсе. Небось эти рассусоливания им и устроены. Как он там сказал? «…Я могу убедить людей поступать так, как мне надо. Но делаю так очень редко и только тогда, когда это нужно им самим, а не мне». Молодец старик, ничего не скажешь: сразу сообразил, что со мной такой номер не пройдёт, значит, проще убрать меня подальше от своих дрессированных подопечных. Ну, как хочет, пусть возится с этой великовозрастной детворой, если нравится, а у меня дел и без них по горло. Поскорей бы обычные документы получить — и сразу же в Легион».
Ник решил, что не услышал и не узнал ничего путного, пора бы и обратно. Коридор, которым он пришёл сюда, заканчивался дверью, за которой разговаривали Лили Поттер и Ремус Люпин, значит, дальше двигаться было некуда. Дорогу он более-менее запомнил — профессиональный навык. Главное, на обратном пути никуда не сворачивать и не пропустить лестницу наверх. А ещё не смотреть по сторонам. Чутьё подсказывало, что тайны туннелей лабиринта, то и дело мелькавших справа и слева, пока ему не по зубам.
«Чёрт! Не помню, с какой стороны лестница наверх!»
Ник резко остановился и, прикрыв глаза, начал прикидывать в уме решение самой что ни на есть простой топографической задачки: через сколько ответвлений или футов сворачивать и, главное, куда.
«Такое ощущение, что не обратно возвращаюсь, а откуда-то с другой стороны захожу».
Лампочка впереди начала мерцать. Ник почувствовал, что это неспроста, и глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки, понимая, что магия в теле Джеймса Поттера взбаламутилась именно из-за его собственных эмоций и смятения.
«Такой же мандраж, как в Бангоре… После слов Дайны о нехороших звуках».
Издалека донеслись короткие восклицания Люпина и немного нервные смешки миссис Поттер: видно, они тоже возвращались к выходу и заплутали точно так же, как и он. Ник не мог понять, откуда слышатся голоса: такое впечатление, что они раздавались и сверху, и одновременно — отовсюду разом.
— И ты ничего никому не сказала?
— Ремус, — твердо и уверенно произнесла Лили. — Ты — друг Джеймса и Сириуса. Ты — мой друг. И просто хороший добрый человек. Я никогда бы так не сделала и не побежала трезвонить об этом направо и налево. К тому же ясно, что если в Хогвартсе учится оборотень, то профессор Дамблдор в курсе и предпринял все меры безопасности. Он всегда знает, что делает.
Ник навострил уши: такая информация заслуживала внимания. Неплохо бы чуть позже хорошенько обдумать всё, о чём эти двое тут болтали. А Дамблдора они и впрямь считали за полубога.
— Без Дамблдора я так и остался бы неучем, к тому же совсем одиноким, без друзей. Я ему обязан слишком многим. К тому же я всё время боялся за родителей, каждый раз трясся, что отцу с мамой в одно ужасное полнолуние достанется от меня… Мама очень переживала, часто плакала надо мной, — он глубоко вдохнул. — В марте прошлого года её не стало. Сердце не выдержало.
— Соболезную, — Ник про себя отметил, что говорила Лили нелицемерно. — Слушай, Ремус, я тоже хочу спросить тебя кое о чём.
— Да? — теперь напрягся Люпин.
— Просто я думала над тем, как же так получилось. Всё пыталась представить, как и когда тебя укусили. Я же знаю, что ликантропия передается только с укусом.
— Я был совсем маленьким. Мне было около пяти…
— Боже мой! Совсем кроха! Чуть постарше Гарри, — голос Лили дрогнул. — Но как же так вышло? Ведь оборотни не живут рядом с волшебниками… — Лили, казалось, искренне недоумевала. — Правда, я слышала про одного… Он совсем… — как бы это сказать? — в общем, невменяемый и, говорят, даже в человеческом обличье такой же страшный, как и в волчьем.
— Фенрир Грейбек, — процедил сквозь зубы Люпин. — Он меня и укусил. Это он так моему отцу отомстил.
— Нет! — в голосе Лили застыли слезы. — Не нужно дальше… Не говори больше ничего. Страшно даже слышать про такое… Не представляю, как ты выжил.
— Чудом.
— Бедный ты, бедный, — горестно протянула Лили. — Но ничего, если мы узнаем рецепт того зелья, будет гораздо легче, вот увидишь.
— Ох, Лили… Ты чудесный человек и, вообще, самая лучшая девушка на свете. Только… Я не хочу подвергать вас с Гарри опасности. Лучше уж здесь пережидать. Я знаю, что такое ответственность, но боюсь, что просто могу забыть выпить это пойло.
— Ничего, — Нику показалось, что Лили улыбнулась. — У меня не забудешь.
«Вот за кого этой Лили нужно было замуж идти, — подумал Ник. — Чудная парочка, главное, гармоничная — мать Тереза и страдалец. Отлично дополнят друг друга, — усмешка у него вышла злой. — Так, этому их… Дамблдору ничего говорить не стану, наверняка дед в курсе. Небось эти рассусоливания им и устроены. Как он там сказал? «…Я могу убедить людей поступать так, как мне надо. Но делаю так очень редко и только тогда, когда это нужно им самим, а не мне». Молодец старик, ничего не скажешь: сразу сообразил, что со мной такой номер не пройдёт, значит, проще убрать меня подальше от своих дрессированных подопечных. Ну, как хочет, пусть возится с этой великовозрастной детворой, если нравится, а у меня дел и без них по горло. Поскорей бы обычные документы получить — и сразу же в Легион».
Ник решил, что не услышал и не узнал ничего путного, пора бы и обратно. Коридор, которым он пришёл сюда, заканчивался дверью, за которой разговаривали Лили Поттер и Ремус Люпин, значит, дальше двигаться было некуда. Дорогу он более-менее запомнил — профессиональный навык. Главное, на обратном пути никуда не сворачивать и не пропустить лестницу наверх. А ещё не смотреть по сторонам. Чутьё подсказывало, что тайны туннелей лабиринта, то и дело мелькавших справа и слева, пока ему не по зубам.
«Чёрт! Не помню, с какой стороны лестница наверх!»
Ник резко остановился и, прикрыв глаза, начал прикидывать в уме решение самой что ни на есть простой топографической задачки: через сколько ответвлений или футов сворачивать и, главное, куда.
«Такое ощущение, что не обратно возвращаюсь, а откуда-то с другой стороны захожу».
Лампочка впереди начала мерцать. Ник почувствовал, что это неспроста, и глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки, понимая, что магия в теле Джеймса Поттера взбаламутилась именно из-за его собственных эмоций и смятения.
«Такой же мандраж, как в Бангоре… После слов Дайны о нехороших звуках».
Издалека донеслись короткие восклицания Люпина и немного нервные смешки миссис Поттер: видно, они тоже возвращались к выходу и заплутали точно так же, как и он. Ник не мог понять, откуда слышатся голоса: такое впечатление, что они раздавались и сверху, и одновременно — отовсюду разом.
Страница
17 из 32
17 из 32
