Плохой пенс

Я не знаю, почему вы все — ты, вот эта прелестная мадам в обмороке, один наглый урод и даже малыш — принимаете меня за какого-то Джеймса, но очень хочу разобраться в этом. А ещё хотелось бы понять, что тут происходит, в каком месте я оказался, какой сейчас год и день. Буду вежливым и представлюсь: Николас Хоупвелл. Будем считать, что я — механик её королевского величества, — Ник решил воспользоваться глупой отмазкой, которую придумал в самолёте для Брайана Энгла во время пилотирования до мёртвого Бангора. — Пока это всё, что тебе следует обо мне знать, но, вполне возможно, я расскажу подробно о том, что со мной случилось. Конечно, если будет время, и я сочту это нужным. Сейчас я тебя отпущу, а ты, не взбрыкивая и не горлопаня, встанешь передо мной и ответишь на мои вопросы. Предупреждаю, со мной шутки плохи.

Ник отпустил парня и сделал шаг назад.

Парень, назвавшийся Сириусом, медленно поднялся; тяжело дыша и всё еще кашляя, он кое-как уселся на пол и опустил голову.

— Будем говорить или как? Если «как», от души тебе сочувствую: это последняя минута, когда ты чувствуешь свои руки и ноги.

— Джеймс… Черт! Как же так? Ты точно не Джеймс… Куда он делся? — он закрыл лицо руками.

— Я и сам хотел бы разобраться в этом, — спокойно ответил Ник.

— Зачем ты вырвал мою палочку? — хрипло спросил Сириус.

— Затем, что очень уж она мне не понравилась: я не знаю, что это и как вы применяете её в качестве оружия. Продемонстрировать не позволю — не доверяю, скажу лишь, что один недоумок недавно пробовал махать этой херовиной и, скорей всего, очень пожалел об этом. Он угрожал вот этой прелестной леди в обмороке. И малышу. Не терплю, когда так обращаются с женщинами и детьми.

— Что?! — ор Сириуса оглушил Ника. — Здесь был этот… Был! Все-таки Питер…

— Не был, — Ник усмехнулся. — Он и сейчас здесь. И что за Питер?

— Ка-ка-ка… — заикаясь, пролепетал Сириус, выпучив глаза. Вопрос про Питера он проигнорировал.

— Да, это он обосрался. Чуешь, какая вонь? Господин в черном балахоне, — не знаю, как зовут этого красавца, он не представился, — едва не прикончил мадам и малыша; она умоляла его не трогать Гарри, просила убить вместо ребенка, но… Словом, теперь он овощ, то есть полностью парализован, не может двигать руками, ногами, удерживать в себе говно и ссаньё. Чудо, что он ещё дышит, по идее мышцы диафрагмы через какое-то время тоже должны отключиться от периферии. Хотя не знаю, может, уже скопытился, надо бы взглянуть…

— Как ты с ним справился? — наконец, выговорил Сириус.

— Секрет фирмы. Если ты друг семьи, может, поможешь привести леди в чувство?

— Я не верю! Не верю! — судя по всему, на Лили этому Сириусу было наплевать.

— Не хочешь — не верь, — пожал Ник плечами. Потом спросил: — Почему?

— Потому что невозможно осилить одного из самых могущественных волшебников современности голыми руками, без палочки! — проорал Сириус, брызгая слюнями.

— Закрой хлебало! — Ник подобрался. — Я слов на ветер не бросаю. Могу доказать и показать эту образину. Кстати, тут где-то и обломки его палки валяются… Стоп! — последние слова Сириуса с приличным запозданием догнали сознание Ника. — Ты сказал — волшебников? Ты что употреблял? Тебе Санта-Клаус еще не мерещится? На оленях?

— Я тоже могу доказать. И показать. Только палочки нет. Я не знаю, куда ты её забросил.

Малыш Гарри, несколько минут наблюдавший за бранящимися между собой дяденьками, начал всхлипывать.

— Гарри! Малыш… — Сириус ринулся к ребенку, но тотчас был перехвачен Ником за шиворот кожаной куртки.

— Куда? Еще шаг к ребенку, и я тебе руки переломаю.

— Пусти, псих… Я его крестный отец! — взбеленился Сириус. — А ты, если не веришь в волшебство, спустись вниз. Там на диване в гостиной валяется палочка Джеймса. Принеси её сам, если мне не доверяешь. Я, знаешь, тоже хотел бы узнать, как ты принял облик моего лучшего друга и устроил тут погром.

— Облик друга? — Ник понемногу начал догадываться, почему у него цела правая рука, не ощущается тефлоновый диск в колене, на голове вместо стильной модельной стрижки — отросшие лохмы, а главное — почему малыш Гарри простодушно назвал его папой. — Вон оно что… — протянул он задумчиво. — Ладно. Нужно сперва привести в чувство миссис… Как там её фамилия?

— Поттер. Миссис Лили Поттер.

— Что? — Ник похолодел. — Как ты сказал?

— Я сказал — Поттер. Моего лучшего друга зовут Джеймс Поттер. Место, где мы находимся — дом в Годриковой впадине, на Юго-западе Англии. Это Лили — жена Джеймса, — Сириус коротко кивнул в сторону лежащей у кроватки женщины, — и сын Гарри. А теперь, если не возражаешь, я бы взглянул на того, кто… В общем, на этого… в черном балахоне, как ты выразился. Я тоже не привык верить на слово неизвестно кому, и неважно, что этот неизвестно кто — вылитый Джеймс.