Erratum

— Прости, — прошептала Лили, теряясь и не зная, с чего начать.

— Как ты сюда попала? — Его взгляд был снова холоден и внимателен.

— Меня перенес Небирос, — Лили тщательно изучала щели между половицами.

— Снова он, — усмехнулся Ник, — твой крылатый покровитель.

— Нет, он просто друг, — возразила Лили, сама не понимая почему.

— Я послал за тобой, — он приблизился к ней на пару шагов, и глаза его светились гневом. — Я знаю, что ты сбежала.

— Но я вернулась, — она вынуждена была посмотреть на него и застыла, рассматривая его лицо. Оно казалось таким близким, лишь злоба на нем была неправильной.

— Зачем? — Его темные волосы беспорядочно спускались на лоб, зрачки расширились, отчего их разноцветье стало почти незаметным. — Не зачем сбежала — об этом я и так могу догадаться, но зачем вернулась?

Лили молча покачала головой, продолжая зачарованно созерцать его лицо.

— Не знаю.

— Что в сумке? — Он осмотрел ее с головы до ног. — Что ты решила прихватить с собой в походе к свету? — Его голос источал сарказм. Он достаточно грубо сдернул с ее плеча сумку, и та упала, раскрывшись. Из нее на пол вывалился рукав небрежно затолканной в середину сорочки, его сорочки. Аба замолчал и остановился. Она не могла понять, что с ним происходит, но гнев куда-то испарился, и в комнате снова стало тихо и уютно, как и должно было быть.

— Зачем, Лили? — Теперь его голос звучал печально, и в нем словно бы искрились отголоски тысяч других голосов, что она слышала здесь в слоях. Столько боли, столько ненависти, рождающей новую боль и ненависть. Она задыхалась там, среди них, падая из одного мира в другой, задыхалась от спертого от страдания воздуха. В какой-то момент ей показалось, что все мученики хором спросили ее: — Зачем, Лили?

— Слишком много боли, — прошептала она, — не понимая, продолжает ли разговаривать с ним, или с теми, другими. — Я больше не могла дышать.

— Что я сотворила? — Она почти требовательно посмотрела на него. — Кто я? Скажи!

Какое-то время он молча рассматривал ее, будто решал, стоит ли ей знать.

— Ты — ошибка. — Ник покачал головой. — Тебе нельзя наверх, они уничтожат тебя.

— Ошибка? В чем? — Она глядела на него недоуменно.

— Скорее всего, во всем, что с тобой произошло. — Его взгляд помрачнел: сожалел ли он о ней?

— Все эти жизни, все ужасы… — Она больше не могла выговорить ни слова.

Он не возражал, лишь молча стоял рядом с ней.

— А ты, ты… — прошептала Лили. Он знал боль их всех, он знал все.

— Ты сказал, что послал за мной. — Лили посмотрела прямо в его глаза. — Зачем?

— Я не хочу, чтобы они… — Ник запнулся, словно о чем-то задумавшись, потом, наконец, произнес. — Мне не все равно. — Даже его голубой глаз источал сейчас тепло. — Иди ко мне. — Он протянул к ней руки, и она потянулась к нему всем телом и всей своей душой, скользнула в его объятия, словно они были созданы для нее. В кругу его рук было тихо и безопасно, и почти счастливо, без условий и без сомнений.

Она помнила его запах, движение его рук, она вспомнила глупое тряпичное море и покрывало-небо с вышитыми на нем звездами. Этот мир принадлежал им двоим, вот почему в нем было так хорошо, что она почти забыла обо всем, что было раньше.

— Ник, — она чуть отстранилась от него, чтобы еще раз взглянуть в его лицо и убедиться, что это не сон. — Ник, — ее голова легла ему на плечо, а все слова, кроме его имени стали лишними, потому что оно одно вмещало в себя весь смысл. Он пришел за ней тогда, он не отпустит ее теперь, и от этого было очень хорошо.

Глава 35

— Явилась — не запылилась, — проворчала толстуха, когда заметила выходящую из кухни Лили после того, как она пришла попрощаться с Джой. Лили очень надеялась избежать этой встречи, но вышло как обычно. Долли всегда умела появляться в самый неподходящий момент, единственное — теперь ее не следовало бояться. Лили гордо приподняла голову, чтобы как можно достойнее пройти мимо своей бывшей начальницы.

— Не очень-то задирай нос, — сопроводила ее та, — между прочим, это все ненадолго, чтобы ты знала. И в лучшем случае, слышишь, лучшем, ты вернешься сюда ко мне, а то и отдадут тебя на съедение к дрегам или в слои куда похуже, причем навечно, как его последнюю потаскушку.

Лили невольно содрогнулась, и весь ее победный вид мигом исчез. Заметив свой успех, Долли еще больше раздухарилась:

— Вы у него, что простыни: пока не помнетесь и не замараетесь. — Она довольно уперла руки в круглые бока. — Помнится, еще одну он превратил навеки в дряхлую старуху, уж и не знаю, где ее кости валяются сейчас. — Толстуха довольно хохотнула. — А сколько еще исчезло без следа. Можешь сама у него спросить, — улыбнулась она и в притворном ужасе приподняла брови: — ах нет, не стоит, а то он и от тебя мигом избавится.