Жульничество, если рассмотреть его в правильном свете, есть понятие сложное, его составными частями являются: малый размах, корысть, упорство, выдумка, отвага, невозмутимость, оригинальность, нахальство и оскал. Собственно рассказ являет собой исследование этого… действия (или действа). Помимо подробного анализа указанных составляющих, приводятся примеры разнообразных видов жульничеств: отличное, простое, почтенное, смелое и проч.
Добавить в моё избранное
13 мин, 51 сек 19599
С тех пор как мир стоит, были два Иеремии. Один написал иеремиаду о ростовщичестве и назывался Иеремия Бентам. Он заслужил восторженнее удивление мистера Джона Нийла и был великий человек на малые дела. Другой дал имя важнейшей из точных наук и был великий человек на большие дела — можно даже сказать, на величайшие дела.
Жульничество — (как отвлеченная идея, соединяемая с глаголом «жульничать») — довольно понятно. Но самый факт, действие, поступок жульничества не так-то легко определить. Мы можем, однако, получить довольно ясное представление об этом предмете, определяя не жульничество само по себе, а человека, как животное, которое жульничает. Если бы Платон напал на эту мысль, ему не пришлось бы выслушивать оскорбительные вопросы насчет ощипанного цыпленка.
Платона очень нахально просили объяснить, почему ощипанный цыпленок — очевидно, «животное двуногое без перьев» — не человек, хотя должен быть человеком по его определению. Меня не собьет с толку подобный вопрос. Человек — животное, которое жульничает, и нет другого животного, которое жульничает, кроме человека.
В самом деле, все, что составляет сущность, природу, принцип жульничества, свойственно классу существ, носящих сюртуки и панталоны.
Ворона крадет; лисица плутует; ласка хитрит; человек жульничает. Жульничество его удел. «Человек родился для скорби», — говорит поэт; неправда: он родился для жульничества. Это — его цель, его задача, его назначение. Строго говоря, жульничество представляет смесь, в состав которой входят мелочность, интерес, настойчивость, изобретательность, смелость, невозмутимость, оригинальность, наглость и зубоскальство.
Мелочность. Жулик мелочен. Его операции мелкого разбора: если он соблазнится какой-нибудь великолепной спекуляцией, то сразу теряет свои отличительные черты и превращается в так называемого «финансиста». Этот последний термин соответствует идее жульничества во всем, кроме грандиозности. Таким образом жулик является банкиром in petto, а «финансовая операция» — жульничеством в Бробдиньяге. Банкир относится к жулику, как Гомер к Флакку, как мастодонт к мыши, как хвост кометы к хвостику свиньи.
Интерес. Жулик руководится собственным интересом. Он презирает жульничество для жульничества. У него имеется в виду цель — свой карман — и ваш. Он выжидает счастливого случая. Он заботится о номере первом. Вы номер второй — и должны заботиться о себе.
Настойчивость. Жулик настойчив, его нелегко обескуражить. Пусть лопнут все банки, он ухом не поведет. Он упорно преследует свою цель и Ut canis a corio nunquam absterributur juncto, — так и он никогда не откажется от своей добычи.
Изобретательность. Жулик изобретателен. Он строит широкие планы. Он измышляет заговор. Он думает и выдумывает. Если бы он не был Александром, он желал бы быть Диогеном. Если бы он не был жуликом, он желал бы быть изобретателем патентованных крысоловок и рыболовом.
Смелость. Жулик смел. Он человек мужественный. Он завоюет Африку. Он все возьмет приступом. Он не побоится кинжала тайных убийц. Дик Тюрпен при большей доле благоразумия, Дэниел О'Коннел, если бы ему чуть-чуть поменьше льстили, Карл XII, если бы у него было на фунт или на два больше мозга, — были бы отличными жуликами.
Невозмутимость. Жулик — nonchalant. Он совсем не нервен. У него не бывает нервов. Он никогда не смущается. Его не выведешь из себя, даже когда выводишь за шиворот. Он холоден — холоден, как огурец. Он беззаботен — «беззаботен, как улыбка леди Бэри». Он спокоен — спокоен, как старая перчатка.
Оригинальность. Жулик оригинален — сознательно оригинален. У него свои собственные мысли. Он ни за что не воспользуется чужими. Банальная плутня внушает ему отвращение. Я уверен, что он возвратит кошелек, если узнает, что добыл его с помощью неоригинального жульничества.
Наглость. Жулик нагл. Он фанфаронит. Он ходит фертом. Он засовывает руки в карманы панталон. Он смеется вам в лицо. Он наступает вам на мозоль. Он ест ваш обед, пьет ваше вино, занимает у вас деньги, щелкает вас по носу, дает пинки вашей собаке, целует вашу жену.
Зубоскальство. Настоящий жулик сопровождает свои подвиги зубоскальством. Но этого никто не знает, кроме него самого. Он скалит зубы, когда его трудовой день кончился, — когда его работа исполнена — вечером в своей спальне и единственно для собственного услаждения. Он приходит домой. Запирает дверь. Раздевается. Тушит свечу. Укладывается в постель. Кладет голову на подушку. Когда все это сделано, жулик начинает зубоскалить. Это не гипотеза. Это несомненная истина. Я рассуждаю a priori: жульничество не было бы жульничеством без зубоскальства.
Происхождение жульничества относится ко временам детства человеческой расы. Быть может, первым жуликом был Адам. Во всяком случае, мы можем проследить эту науку до отдаленнейших периодов древности. Но современники довели ее до такого совершенства, о котором и не грезили наши тупоголовые прародители.
Жульничество — (как отвлеченная идея, соединяемая с глаголом «жульничать») — довольно понятно. Но самый факт, действие, поступок жульничества не так-то легко определить. Мы можем, однако, получить довольно ясное представление об этом предмете, определяя не жульничество само по себе, а человека, как животное, которое жульничает. Если бы Платон напал на эту мысль, ему не пришлось бы выслушивать оскорбительные вопросы насчет ощипанного цыпленка.
Платона очень нахально просили объяснить, почему ощипанный цыпленок — очевидно, «животное двуногое без перьев» — не человек, хотя должен быть человеком по его определению. Меня не собьет с толку подобный вопрос. Человек — животное, которое жульничает, и нет другого животного, которое жульничает, кроме человека.
В самом деле, все, что составляет сущность, природу, принцип жульничества, свойственно классу существ, носящих сюртуки и панталоны.
Ворона крадет; лисица плутует; ласка хитрит; человек жульничает. Жульничество его удел. «Человек родился для скорби», — говорит поэт; неправда: он родился для жульничества. Это — его цель, его задача, его назначение. Строго говоря, жульничество представляет смесь, в состав которой входят мелочность, интерес, настойчивость, изобретательность, смелость, невозмутимость, оригинальность, наглость и зубоскальство.
Мелочность. Жулик мелочен. Его операции мелкого разбора: если он соблазнится какой-нибудь великолепной спекуляцией, то сразу теряет свои отличительные черты и превращается в так называемого «финансиста». Этот последний термин соответствует идее жульничества во всем, кроме грандиозности. Таким образом жулик является банкиром in petto, а «финансовая операция» — жульничеством в Бробдиньяге. Банкир относится к жулику, как Гомер к Флакку, как мастодонт к мыши, как хвост кометы к хвостику свиньи.
Интерес. Жулик руководится собственным интересом. Он презирает жульничество для жульничества. У него имеется в виду цель — свой карман — и ваш. Он выжидает счастливого случая. Он заботится о номере первом. Вы номер второй — и должны заботиться о себе.
Настойчивость. Жулик настойчив, его нелегко обескуражить. Пусть лопнут все банки, он ухом не поведет. Он упорно преследует свою цель и Ut canis a corio nunquam absterributur juncto, — так и он никогда не откажется от своей добычи.
Изобретательность. Жулик изобретателен. Он строит широкие планы. Он измышляет заговор. Он думает и выдумывает. Если бы он не был Александром, он желал бы быть Диогеном. Если бы он не был жуликом, он желал бы быть изобретателем патентованных крысоловок и рыболовом.
Смелость. Жулик смел. Он человек мужественный. Он завоюет Африку. Он все возьмет приступом. Он не побоится кинжала тайных убийц. Дик Тюрпен при большей доле благоразумия, Дэниел О'Коннел, если бы ему чуть-чуть поменьше льстили, Карл XII, если бы у него было на фунт или на два больше мозга, — были бы отличными жуликами.
Невозмутимость. Жулик — nonchalant. Он совсем не нервен. У него не бывает нервов. Он никогда не смущается. Его не выведешь из себя, даже когда выводишь за шиворот. Он холоден — холоден, как огурец. Он беззаботен — «беззаботен, как улыбка леди Бэри». Он спокоен — спокоен, как старая перчатка.
Оригинальность. Жулик оригинален — сознательно оригинален. У него свои собственные мысли. Он ни за что не воспользуется чужими. Банальная плутня внушает ему отвращение. Я уверен, что он возвратит кошелек, если узнает, что добыл его с помощью неоригинального жульничества.
Наглость. Жулик нагл. Он фанфаронит. Он ходит фертом. Он засовывает руки в карманы панталон. Он смеется вам в лицо. Он наступает вам на мозоль. Он ест ваш обед, пьет ваше вино, занимает у вас деньги, щелкает вас по носу, дает пинки вашей собаке, целует вашу жену.
Зубоскальство. Настоящий жулик сопровождает свои подвиги зубоскальством. Но этого никто не знает, кроме него самого. Он скалит зубы, когда его трудовой день кончился, — когда его работа исполнена — вечером в своей спальне и единственно для собственного услаждения. Он приходит домой. Запирает дверь. Раздевается. Тушит свечу. Укладывается в постель. Кладет голову на подушку. Когда все это сделано, жулик начинает зубоскалить. Это не гипотеза. Это несомненная истина. Я рассуждаю a priori: жульничество не было бы жульничеством без зубоскальства.
Происхождение жульничества относится ко временам детства человеческой расы. Быть может, первым жуликом был Адам. Во всяком случае, мы можем проследить эту науку до отдаленнейших периодов древности. Но современники довели ее до такого совершенства, о котором и не грезили наши тупоголовые прародители.
