Полтергейст

Теперь мне стало проще различать чертей между собой. Это достижение я отметил, опорожнив стакан до дна.

— Меня зовут…

— Знаем! Знаем! — замахали руками черти.

— Нам все про тебя известно, — заявил Восьмой, выпуская очередное кольцо дыма.

— Откуда?

— Работа такая, — сурово ответил Девятый.

— Что же вам нужно от меня?

— Мы — полтергейст! — дружно ответили черти. Они принялись делать мне отвратительные гримасы. Оба при этом гадко хихикали.

— Ребята, ответьте, пожалуйста, серьезно, — мне было не до забав.

— Хорошо, — Восьмой сделал важную рожу, отчего не стал менее глумливым, — мы — структурированные эктоплазмоиды, спроецированные в данной пространственной матрице.

— Ну ты, братец, загнул! — восхищенно произнес Девятый, забирая «косяк» у товарища.

Видя мою отвисшую челюсть, черти переглянулись.

— Полтергейст — это паронормальное явление, — снисходительно улыбнулся мне Девятый, — секешь?

Вероятно мой вид не был достаточно убедительным.

— Мы — нечистая сила! — Восьмой смотрел на меня как на умственно отсталого, — черти!

— Наши коллеги на Востоке, например, зовут себя шайтанами, — добавил Девятый.

Решительно встав из кресла, я брякнул стаканом по столу. Черти съежились на диване.

— Я понимаю, о чем идет речь, — мой взгляд жалил незваных гостей, — но какого шестикрылого семицвета, вам здесь нужно?

— А вот это насущный вопрос! — провозгласил Восьмой.

— Актуальный! — добавил Девятый, метко выстрелив окурок в форточку.

Я был почти уверен, что они издеваются надо мной. Оставалось одно: проучить мерзавцев. Мои глаза обшарили комнату в поисках средства возмездия. Вот оно! Черти с-опаской поглядывали на меня. Стараясь их не спугнуть, я аккуратно взял со стола тарелку с недоеденной китайской лапшой и резко швырнул на диван. Черти с визгом полопались, словно воздушные шары. Интересно: успел ли я им залепить?

Тарелка разбилась, отскочив на пол. Диван покрывали пятна бульона и ошметки лапши. Чертей не было.

— Э-эй, — ласково позвал я, — черти?!

Тишина. Мне таки удалось их прогнать! Я налил себе водки и, отсалютовав мутной луне за окном, выпил.

— Ты от нас так легко не отделаешься!

— Даже не надейся, мля!

Я поперхнулся. Ставшие до боли знакомыми голоса доносились теперь из кухни. Я бессильно опустился в кресло. Девятый заглянул в комнату и, видя мое спокойствие, неторопливо подошел к столу. Следом семенил Восьмой. Морщась, он потирал здоровенную шишку на лбу. Тарелка была разбита не зря! Я злорадно засмеялся.

Черти проворно запрыгнули на стол и уселись по-турецки.

— Эта квартира проклята: потому мы здесь, — сказал Девятый, строго.

Я съязвил, не удержавшись:

— Что, бывшие жильцы здорово задолжали за электричество?

— Тут было совершено жестокое преступление.

— Кровавое-е! — закатил глазищи Восьмой.

Было трудно сохранять спокойствие в беседе с чертями, но я старался.

— О чем это вы?

Восьмой перестал тереть лоб и принялся вещать тоном профессионального лектора:

— Речь идет об убийстве Агрипины Никоноровны Злыгостевой. Эта безобидная старушка…

— Божий одуванчик!

— Спасибо, Девятый. Она жила здесь раньше. Бабульку убили, а ее квартиру продали тебе. — Восьмой ткнул в меня когтем.

— Но я ничего не знаю об этом, — мне раньше не приходилось оправдываться перед чертями, — идите в полицию. Там, увидев вас, сразу поднимут «под ружье» лучших следователей. Бог с ней, с полицией; вам прямая дорога в прокуратуру. В генеральную…

Черти игнорировали мой сарказм. Они смотрели на меня так, как смотрят дрессировщики на особо тупой экземпляр фауны. Я не знал, в чем неправ, но заранее устыдился и замолчал.

— Милиция и другие «органы» в этом деле не помогут, — веско заверил Девятый, — они не будут заводить дело, если всех устраивает официальная версия случившегося.

— Какая?

— Документально заверено, что Агрипина Злыгостева пропала без вести, — убедительно тараторя, Восьмой умудрился доесть кильку, стоявшую на столе, — очередная старушка, впавшая в маразм, ушла из дома, заблудилась и пропала. Все обыденно.

Черт доскреб кусочком хлеба соус и выкинул консервную банку в угол.

— Это был мой ужин! — попытался возмутиться я.

— А ты водочки покушай, — Девятый протянул мне наполненный стакан.

— Господа! Прошу не уходить от повестки дня, — привлекая мое внимание, Восьмой застучал вилкой по «поллитре», — итак; своих детей у старушки не было, а родственнички горевали по ней недолго. Получив бабкину квартиру в наследство, они ее продали; деньги поделили и были таковы!

— Вот к ним и отправляйтесь!