27 мин, 21 сек 11566
Видимо я оторвал хозяйку от ужина: на столе была весьма початая литровая бутыль водки, кетчуп и сковорода с вермишелью.
Повсюду энергично, по-свойски, подчиняясь лишь им ведомому графику, сновали тараканы.
Сама Нюра, пятясь передо мной, отползала спиной на кухню. Видя, что ее не будут добивать, она решительно попыталась встать, но выпитое давало о себе знать. Лишь опершись на стол, она смогла взгромоздить свое тело на табуретку. Ее лицо отображало медленную, но очень сильную умственную работу. Мозг этой женщины не испытывал таких нагрузок, наверняка, с выпускных экзаменов в ПТУ. Кто я такой? Цель визита? Что позволяет мне вести себя так бесцеремонно с королевой местных алкоголиков? Эти вопросы были написаны на ее напряженном челе.
Нюра никогда не стесняла себя в выражениях и легко могла дать в морду. Она, вообще, многое себе могла позволить: все местные алкоголики и тунеядцы уважали ее и боялись. За бутылку «самогона» любой из них готов был на все. Нюра не боялась полиции: у участкового просто не доходили руки до ее бизнеса по причине хронического наличия более неотложных дел. Нюра не боялась соседей: соседи боялись ее. Никто из этих брезгливых интеллигентишек не рисковал связываться с ней. Здесь, на богом забытой окраине города, Нюра чувствовала себя английской королевой.
И вот, теперь, я врываюсь в ее резиденцию, дав перед этим по пузу! Нюра была в растерянности. Но она пришла к одному выводу: если я сделал это — значит, могу себе такое позволить.
— Она боится тебя, — щебетали черти, — не дай ей опомниться, возьми «тепленькой»!
— Ты убила Агрипину Злыгостеву! — безапелляционно заявил я, ткнув в хозяйку пальцем.
— Нет, нет!
— Топором! — я заскрежетал зубами.
Глаза Нюры медленно вылезали из орбит.
— Врешь! Я никого не убивала!
— Ишь, упрямится, гнида! — тараторил справа Восьмой.
— Надо ее пытать! — убежденно заявлял слева Девятый.
Я возбужденно замахал руками:
— Сознавайся по-хорошему, а то…
А, что я собственно решусь предпринять? Мое секундное смятение имело пагубный эффект: Нюра воспрянула духом.
— Ты кто, ва-аще, такой? — ее голос наполнялся уверенными нотками.
Чтобы окончательно не потерять стратегическую инициативу, я схватил кетчуп и выдавил весь тюбик на хозяйку. Такого маневра она не ожидала!
— Ты вся в крови своей невинной жертвы! — закричал я ей в ухо.
За моей спиной послышался звук открываемого замка.
— Обернись! Сзади! — завизжали черти.
Нюра, судорожно оттиравшая глаза от острого кетчупа, временно была нейтрализована. Я смело развернулся, чтобы встретить вошедшего в квартиру мужчину.
Он явно был уроженцем одной из южных республик бывшего СССР. Обильная щетина, густые черные усы и сросшиеся брови ярко выделялись на смуглом лице. Возраст пришельца было сложно определить. Несмотря на маленький рост, он вызывающе сверлил меня злыми глазами из-под широкой кепки. Мужчинка достал из кармана спортивной куртки бутылку «Белизны» и бережно поставил на пол.
— Гоша?! — с-надеждой обратилась к вошедшему Нюра.
Наверняка, это был ее сожитель, либо деловой компаньон. Скорее и то и другое.
— Кито этот мюжик? — пришедший ткнул меня грязным пальцем с золотой печаткой.
— Он меня обижа-а-ет, — из воспаленных Нюриных глаз полились ручьи слез.
— Я тибя убю! — Гоша уверенно потянулся руками к моему горлу.
Ну и кровожадные же личности подобрались в этой квартирке! Сцепившись, мы с Гошей принялись кружить по коридору. Но у меня имелся тайный козырь!
— Черти! Валите его! — закричал я своим спутникам.
— Мы не можем причинить ему вред, — пропищал Восьмой, — здесь мы лишь в виде бестелесных фантомов.
Девятый печально добавил:
— Наше присутствие виртуально.
— Ну, вы и черти! — задыхаясь от натуги, прошипел я.
Нюра, наконец, оттерев кетчуп, решила принять непосредственное участие в событиях. Краем глаза я заметил, что она крадется к нам из кухни.
— Берегись! У нее нож! — визги чертей предупредили об опасности.
План хозяйки был прост: подкрасться сзади и всадить мне в спину нож. Однако, я смог рвануть Гошу на себя и крутануть нас обоих. Словно вальсирующая пара мы поменялись местами. Теперь я видел Нюру, а Гошина спина служила мне щитом.
Пьяная бутлегерша не успела оценить изменившуюся диспозицию и остановить руку, занесенную для удара.
— Вах! — глаза Гоши округлились, когда нож вошел ему в правую ягодицу.
Хватка моего соперника ослабла, и мы разомкнули объятия. Гоша осел по стене, держась за задницу.
— Ойушки, — тупо произнесла Нюра.
— Вай, вай, вай! Что наделала, овца глупыя, — скулил Гоша, скрежеща зубами.
Нюра посмотрела на него, затем на меня.
Повсюду энергично, по-свойски, подчиняясь лишь им ведомому графику, сновали тараканы.
Сама Нюра, пятясь передо мной, отползала спиной на кухню. Видя, что ее не будут добивать, она решительно попыталась встать, но выпитое давало о себе знать. Лишь опершись на стол, она смогла взгромоздить свое тело на табуретку. Ее лицо отображало медленную, но очень сильную умственную работу. Мозг этой женщины не испытывал таких нагрузок, наверняка, с выпускных экзаменов в ПТУ. Кто я такой? Цель визита? Что позволяет мне вести себя так бесцеремонно с королевой местных алкоголиков? Эти вопросы были написаны на ее напряженном челе.
Нюра никогда не стесняла себя в выражениях и легко могла дать в морду. Она, вообще, многое себе могла позволить: все местные алкоголики и тунеядцы уважали ее и боялись. За бутылку «самогона» любой из них готов был на все. Нюра не боялась полиции: у участкового просто не доходили руки до ее бизнеса по причине хронического наличия более неотложных дел. Нюра не боялась соседей: соседи боялись ее. Никто из этих брезгливых интеллигентишек не рисковал связываться с ней. Здесь, на богом забытой окраине города, Нюра чувствовала себя английской королевой.
И вот, теперь, я врываюсь в ее резиденцию, дав перед этим по пузу! Нюра была в растерянности. Но она пришла к одному выводу: если я сделал это — значит, могу себе такое позволить.
— Она боится тебя, — щебетали черти, — не дай ей опомниться, возьми «тепленькой»!
— Ты убила Агрипину Злыгостеву! — безапелляционно заявил я, ткнув в хозяйку пальцем.
— Нет, нет!
— Топором! — я заскрежетал зубами.
Глаза Нюры медленно вылезали из орбит.
— Врешь! Я никого не убивала!
— Ишь, упрямится, гнида! — тараторил справа Восьмой.
— Надо ее пытать! — убежденно заявлял слева Девятый.
Я возбужденно замахал руками:
— Сознавайся по-хорошему, а то…
А, что я собственно решусь предпринять? Мое секундное смятение имело пагубный эффект: Нюра воспрянула духом.
— Ты кто, ва-аще, такой? — ее голос наполнялся уверенными нотками.
Чтобы окончательно не потерять стратегическую инициативу, я схватил кетчуп и выдавил весь тюбик на хозяйку. Такого маневра она не ожидала!
— Ты вся в крови своей невинной жертвы! — закричал я ей в ухо.
За моей спиной послышался звук открываемого замка.
— Обернись! Сзади! — завизжали черти.
Нюра, судорожно оттиравшая глаза от острого кетчупа, временно была нейтрализована. Я смело развернулся, чтобы встретить вошедшего в квартиру мужчину.
Он явно был уроженцем одной из южных республик бывшего СССР. Обильная щетина, густые черные усы и сросшиеся брови ярко выделялись на смуглом лице. Возраст пришельца было сложно определить. Несмотря на маленький рост, он вызывающе сверлил меня злыми глазами из-под широкой кепки. Мужчинка достал из кармана спортивной куртки бутылку «Белизны» и бережно поставил на пол.
— Гоша?! — с-надеждой обратилась к вошедшему Нюра.
Наверняка, это был ее сожитель, либо деловой компаньон. Скорее и то и другое.
— Кито этот мюжик? — пришедший ткнул меня грязным пальцем с золотой печаткой.
— Он меня обижа-а-ет, — из воспаленных Нюриных глаз полились ручьи слез.
— Я тибя убю! — Гоша уверенно потянулся руками к моему горлу.
Ну и кровожадные же личности подобрались в этой квартирке! Сцепившись, мы с Гошей принялись кружить по коридору. Но у меня имелся тайный козырь!
— Черти! Валите его! — закричал я своим спутникам.
— Мы не можем причинить ему вред, — пропищал Восьмой, — здесь мы лишь в виде бестелесных фантомов.
Девятый печально добавил:
— Наше присутствие виртуально.
— Ну, вы и черти! — задыхаясь от натуги, прошипел я.
Нюра, наконец, оттерев кетчуп, решила принять непосредственное участие в событиях. Краем глаза я заметил, что она крадется к нам из кухни.
— Берегись! У нее нож! — визги чертей предупредили об опасности.
План хозяйки был прост: подкрасться сзади и всадить мне в спину нож. Однако, я смог рвануть Гошу на себя и крутануть нас обоих. Словно вальсирующая пара мы поменялись местами. Теперь я видел Нюру, а Гошина спина служила мне щитом.
Пьяная бутлегерша не успела оценить изменившуюся диспозицию и остановить руку, занесенную для удара.
— Вах! — глаза Гоши округлились, когда нож вошел ему в правую ягодицу.
Хватка моего соперника ослабла, и мы разомкнули объятия. Гоша осел по стене, держась за задницу.
— Ойушки, — тупо произнесла Нюра.
— Вай, вай, вай! Что наделала, овца глупыя, — скулил Гоша, скрежеща зубами.
Нюра посмотрела на него, затем на меня.
Страница
7 из 9
7 из 9