Добавить в моё избранное
29 мин, 49 сек 3271
Золата набяром стольки, што и внукам хопить.
— Хателась бы, — как-то неуверенно согласился Ахрым. — Всё ж таки не люблю я нячыстикав. Ды и па начам ездить на лодке па рэчке — ета не па мне. Мы да копанак прыстанем, ти як?
— На рэчке станем, штоб копанки видны были. У мяне камень ёсть прасверленый — вместа якара кинем у ваду.
— Добра, — согласился Ахрым.
Ему явно понравилось, что не надо будет выходить на берег.
Левый берег постепенно становился всё круче, и вскоре вместо кустов с той стороны пошли высокие, стройные сосны. На правом чернели всё те же кусты. Копанки были совсем близко.
— Давай к праваму берагу — там камень кинем и станем, — предложил Ничыпар.
— А копанки адтуда видать? — засомневался Ахрым, разглядывая высокий, чёрный берег, на котором нельзя было ничего различить. — И месяц с той стараны светить, дык яго ящэ и сосны закрыли.
— Што сосны месяц закрыли, то добра — нас не заметна будить. А што бераг чорный — тожэ добра. Копанки кагда гарэть начнуть — мы сразу увидим срэди темнаты, — заверил его Ничыпар. — Грэби к етаму кусту, тут и станем.
Аккуратно причалив к кусту, Ахрым схватился за толстую, нависающую над водой ветку. Ничыпар хотел, было, бросить камень в воду, но раздумал, достал откуда-то ещё одну верёвку и привязал ею лодку прямо к ветке. Лодку лишь чуть отнесло назад, и она тут же остановилась, натянув привязь.
— Выдержыть, — сказал Ничыпар и удовлетворённо потрепал верёвку рукой.
Прошло некоторое время. С реки повеяло холодком, и Ахрым зябко поёжился. Ему показалось, что на противоположном берегу мелькнул какой-то красный огонёк.
— Гляди, Ничыпар! — шепнул Ахрым, но на берегу уже ничего не было. — Тольки што искарка была.
— Тут не искарка, тут целый агонь буде — сразу увидим! — заверил его Ничыпар и, немного подумав, добавил. — Хатя с искарак и начынацца далжно. Если их многа буде — скора и копанки загарацца.
Почти тут же мелькнул ещё один огонёк. Дальше — больше. Все они появлялись в одном и том же месте — как раз под старой, кряжистой сосной, выделявшейся своим чёрным силуэтом на фоне ночного, серого неба. Постепенно огоньки стали сливаться, и через некоторое время в выемке под сосной пылал самый настоящий красный огонь, который, словно костёр, тускло освещал берег.
— Во так дива! — прошептал поражённый Ахрым.
— Клад тут, пад сасной. На трэтью ноч будем капать. Грошы сами просяцца, — уверенно заявил Ничыпар.
— А если хто раньше нас найде? Можа счас адкапаем, а? — взволнованно пробормотал Ахрым, не отрывая взгляда от волшебного свечения, и впился руками в борт лодки.
— Счас нельзя капать — грошы у зямлю уйдут. Ета тольки знак. Там счас грошай и золата няма. Яны с зямли идуть или пад зямлёй да етай сасны. Як раз на трэтью ноч тут будуть, — уверенно возразил Ничыпар.
Свечение понемногу стало угасать. Затем окончательно погасли и редкие, поблёскивающие во тьме огоньки, и вновь наступила тьма.
Отвязав лодку от куста, Ахрым и Ничыпар отправились в обратный путь.
Дорога в Ректу показалась Ахрыму совсем короткой и не страшной. Всеми его мыслями завладело предполагаемое золото, сытая и обеспеченная жизнь, грядущее возможное богатство и уважение земляков. Течение плавно несло лодку домой, и вскоре ночные путешественники причалили к берегу.
— А без Ивана нельзя? — с сомнением поинтересовался Ахрым, обводя взглядом ещё новую, не успевшую почернеть хату Ничыпара.
— Нельзя. Яму клад паказався перваму. Без яго не вазьмём. Тут праклятый клад — я чую. Золата многа, а без Ивана можем и не взять, — уверенно заявил Ничыпар и добавил, проследив за взглядом Ахрыма, — Што, хата мая нравитца?
— Добрая хата! — охотно согласился Ахрым.
— Скора у тябе ящэ лучше будить. Такая хата, што ва всёй Рэкте…
— Иван иде, — перебил Ахрым, показав сквозь окно на мелькнувший во дворе силуэт своего работника.
Тому пока ещё ничего не говорили, но попросили держать язык за зубами и придти к ночи в дом Ничыпара. Ничыпар решил взять парня с собой, потому что и в самом деле чувствовал, что без него клад им не взять. Но, чтобы не пугать Ивана раньше времени и не дать ему возможности отказаться, решили сообщить обо всём сегодня — наступала третья ночь, и клад предстояло взять именно сейчас.
Иван шёл в дом Ничыпара с тяжёлым сердцем. По ночам ему снились кошмары, в которых он всё время встречал страшное чудовище, то ли привидевшееся, то ли и в самом деле виденное им возле крушни на поле Ахрыма. Существо пожирало его глазами и смеялось громким, раскатистым смехом. Иван просыпался в поту, долго не мог уснуть, затем всё же закрывал глаза, и всё повторялось вновь. Но сегодня ночью злобного чудовища не было, зато какой-то голос всё время твердил о кладе, зарытом на берегу реки.
«Тебя проведет Ничыпар», — говорил голос.
— Хателась бы, — как-то неуверенно согласился Ахрым. — Всё ж таки не люблю я нячыстикав. Ды и па начам ездить на лодке па рэчке — ета не па мне. Мы да копанак прыстанем, ти як?
— На рэчке станем, штоб копанки видны были. У мяне камень ёсть прасверленый — вместа якара кинем у ваду.
— Добра, — согласился Ахрым.
Ему явно понравилось, что не надо будет выходить на берег.
Левый берег постепенно становился всё круче, и вскоре вместо кустов с той стороны пошли высокие, стройные сосны. На правом чернели всё те же кусты. Копанки были совсем близко.
— Давай к праваму берагу — там камень кинем и станем, — предложил Ничыпар.
— А копанки адтуда видать? — засомневался Ахрым, разглядывая высокий, чёрный берег, на котором нельзя было ничего различить. — И месяц с той стараны светить, дык яго ящэ и сосны закрыли.
— Што сосны месяц закрыли, то добра — нас не заметна будить. А што бераг чорный — тожэ добра. Копанки кагда гарэть начнуть — мы сразу увидим срэди темнаты, — заверил его Ничыпар. — Грэби к етаму кусту, тут и станем.
Аккуратно причалив к кусту, Ахрым схватился за толстую, нависающую над водой ветку. Ничыпар хотел, было, бросить камень в воду, но раздумал, достал откуда-то ещё одну верёвку и привязал ею лодку прямо к ветке. Лодку лишь чуть отнесло назад, и она тут же остановилась, натянув привязь.
— Выдержыть, — сказал Ничыпар и удовлетворённо потрепал верёвку рукой.
Прошло некоторое время. С реки повеяло холодком, и Ахрым зябко поёжился. Ему показалось, что на противоположном берегу мелькнул какой-то красный огонёк.
— Гляди, Ничыпар! — шепнул Ахрым, но на берегу уже ничего не было. — Тольки што искарка была.
— Тут не искарка, тут целый агонь буде — сразу увидим! — заверил его Ничыпар и, немного подумав, добавил. — Хатя с искарак и начынацца далжно. Если их многа буде — скора и копанки загарацца.
Почти тут же мелькнул ещё один огонёк. Дальше — больше. Все они появлялись в одном и том же месте — как раз под старой, кряжистой сосной, выделявшейся своим чёрным силуэтом на фоне ночного, серого неба. Постепенно огоньки стали сливаться, и через некоторое время в выемке под сосной пылал самый настоящий красный огонь, который, словно костёр, тускло освещал берег.
— Во так дива! — прошептал поражённый Ахрым.
— Клад тут, пад сасной. На трэтью ноч будем капать. Грошы сами просяцца, — уверенно заявил Ничыпар.
— А если хто раньше нас найде? Можа счас адкапаем, а? — взволнованно пробормотал Ахрым, не отрывая взгляда от волшебного свечения, и впился руками в борт лодки.
— Счас нельзя капать — грошы у зямлю уйдут. Ета тольки знак. Там счас грошай и золата няма. Яны с зямли идуть или пад зямлёй да етай сасны. Як раз на трэтью ноч тут будуть, — уверенно возразил Ничыпар.
Свечение понемногу стало угасать. Затем окончательно погасли и редкие, поблёскивающие во тьме огоньки, и вновь наступила тьма.
Отвязав лодку от куста, Ахрым и Ничыпар отправились в обратный путь.
Дорога в Ректу показалась Ахрыму совсем короткой и не страшной. Всеми его мыслями завладело предполагаемое золото, сытая и обеспеченная жизнь, грядущее возможное богатство и уважение земляков. Течение плавно несло лодку домой, и вскоре ночные путешественники причалили к берегу.
— А без Ивана нельзя? — с сомнением поинтересовался Ахрым, обводя взглядом ещё новую, не успевшую почернеть хату Ничыпара.
— Нельзя. Яму клад паказався перваму. Без яго не вазьмём. Тут праклятый клад — я чую. Золата многа, а без Ивана можем и не взять, — уверенно заявил Ничыпар и добавил, проследив за взглядом Ахрыма, — Што, хата мая нравитца?
— Добрая хата! — охотно согласился Ахрым.
— Скора у тябе ящэ лучше будить. Такая хата, што ва всёй Рэкте…
— Иван иде, — перебил Ахрым, показав сквозь окно на мелькнувший во дворе силуэт своего работника.
Тому пока ещё ничего не говорили, но попросили держать язык за зубами и придти к ночи в дом Ничыпара. Ничыпар решил взять парня с собой, потому что и в самом деле чувствовал, что без него клад им не взять. Но, чтобы не пугать Ивана раньше времени и не дать ему возможности отказаться, решили сообщить обо всём сегодня — наступала третья ночь, и клад предстояло взять именно сейчас.
Иван шёл в дом Ничыпара с тяжёлым сердцем. По ночам ему снились кошмары, в которых он всё время встречал страшное чудовище, то ли привидевшееся, то ли и в самом деле виденное им возле крушни на поле Ахрыма. Существо пожирало его глазами и смеялось громким, раскатистым смехом. Иван просыпался в поту, долго не мог уснуть, затем всё же закрывал глаза, и всё повторялось вновь. Но сегодня ночью злобного чудовища не было, зато какой-то голос всё время твердил о кладе, зарытом на берегу реки.
«Тебя проведет Ничыпар», — говорил голос.
Страница
4 из 9
4 из 9
