Добавить в моё избранное
30 мин, 42 сек 14609
Он всегда сутулился и вообще старался словно скрыться ото всех. В то время у него было мало денег, и одежда доставалась от немногочисленных друзей и знакомых. Чаще всего она висела картофельным мешком на нем, что не придавало уверенности в себе. Тогда, много лет назад, он недолюбливал веселые студенческие компании, да и вообще не любил людей. Считал, что не за что.
Но в комнате он был не один.
Джон удивленно наблюдал сам за собой.
Тот он, молодой и вечно надломленный в душе, нервно ходил по комнате, грызя ногти и сплевывая огрызки прямо на пол.
Неожиданно в комнату, мимо взрослого и вполне уверенного в себе мистера Пронарски, зашла симпатичная девушка.
Джон помнил ее. Это его первая любовь, его первая женщина. Он очень трепетно к ней относился, старался быть внимательным, сильным и смелым. Ведь она его выбрала, он должен был быть ее достоин. Хотя бы немного. Должен ей помогать, решать ее проблемы, и он старался, как мог. Но однажды она просто исчезла. Ни записки, ни письма, ни звонка. Родных у нее не было, близких друзей тоже, так что и спросить было не у кого. Тогда Джон просто решил, что она таким экзотическим и непростым способом решила порвать с ним — просто сбежала и переехала куда-нибудь в другой город. Все равно в университете ее отчислили незадолго до этого, так что зачем ей еще встречаться с ним? Лабораторные и курсовые больше не нужны…
Девушка улыбнулась, ласково и мягко. Джон моргнул. Картинка перед глазами дрогнула и поплыла. Девушка вдруг оказалась прямо перед ним, словно это он стоял в центре комнаты, нервно подергивая пальцами с обгрызенными ногтями…
— Я еще раз проверила, Джон, — мягко начала девушка.
— И? — Джон чувствовал, как нервно дрожат его пальцы.
— Все верно. Я беременна.
Девушка радостно улыбнулась и присела на край кровати. Джон с тихим стоном обхватил руками голову и начал раскачиваться на месте. Какой ему ребенок, он только учиться начинает. Не нужны ему дети. Не нужны — ни сейчас, ни после. От них ведь одни проблемы.
— Джон, что с тобой?
В голосе девушки прорезались нотки беспокойства. Она встала и, подойдя к щуплому юноше, притронулась рукой к его волосам, видимо, намереваясь погладить их.
Джон отскочил от нее и неожиданно закричал:
— Это не мой ребенок! Ясно?!
Девушка замерла от неожиданности.
Джон тем временем начал расхаживать по комнате, что-то бормоча себе под нос. Нервы горели, кровь стучала в висках. Он не хотел детей. Ведь это точно не его ребенок. У него не может быть детей. Не может. Не может. Не может!
— Джон, ты меня пугаешь, — дрогнувшим голосом шепнула девушка.
Джон вскинул голову и посмотрел на нее бешеным взглядом.
Такая наивная и невинная с виду. Тварь с холодными голубыми глазками! Да она по-любому еще с кем-то трахалась, а ребенка хочет повесить на Джона, потому что тот молчаливый. Думает, он будет терпеть! Кормить ее и ее ублюдка!
«Все бабы — шлюхи!» — голос отца очень ясно прозвучал в голове, словно подсказывая, что нужно сделать с этой мерзкой подстилкой.
Увидев в глазах Джона мгновенно вспыхнувшую ярость, девушка испуганно попятилась в сторону выхода.
Но было уже поздно…
Джон не мог пошевелиться. Он стоял в комнате жены, большой гардеробной, где хранилась вся ее одежда и косметика. Здесь же было большое трехстворчатое зеркало, кажется, оно называется трельяж. Шейла обычно красилась, сидя перед ним, а Джон не так часто заходил сюда, поэтому это зеркало не мешало ему. До этого момента.
Он никогда до этого не помнил подобного диалога со своей первой девушкой…
Джон медленно подошел к зеркалу и коснулся своего напуганного отражения.
Он не мог этого сделать, ведь не мог же…
Ее кровь стекала в ванную. Красные прожилки расслаивались в прозрачности воды. Так ненатурально, словно просто добавили немного краски. Получи, сучка!
— Не-е-ет! — крик Джона прокатился по безлюдному дому.
Он пилил по суставам, так легче разделать тело до более удобного для переноски состояния.
— Больше ты не будешь мне врать, — широко и безумно улыбнувшись, прошептал юноша…
— Джо-он, — снова тот женский голос. Проклято-ласковый, чуждый, соблазняющий. Шлюшный.
Мужчина заозирался по сторонам, но никого не обнаружил. Замер лицом к двери. Неужели та женщина, то существо, выбралось из подвала?
— Джо-о-он, а ведь это был твой ребенок…
Джон резко обернулся обратно к зеркалу и увидел ту мертвую женщину, которую видел в первый раз. Сердце пропустило удар, пальцы дернулись. Теперь он вспомнил.
Река с тихим всплеском принимала мешок за мешком. Джон смешал куски тела с камнями и бросал их с моста в середину реки.
У нее нет родных и друзей нормальных тоже нет. Никто ее не хватится, а если спросят его… Юноша еще раз улыбнулся.
Но в комнате он был не один.
Джон удивленно наблюдал сам за собой.
Тот он, молодой и вечно надломленный в душе, нервно ходил по комнате, грызя ногти и сплевывая огрызки прямо на пол.
Неожиданно в комнату, мимо взрослого и вполне уверенного в себе мистера Пронарски, зашла симпатичная девушка.
Джон помнил ее. Это его первая любовь, его первая женщина. Он очень трепетно к ней относился, старался быть внимательным, сильным и смелым. Ведь она его выбрала, он должен был быть ее достоин. Хотя бы немного. Должен ей помогать, решать ее проблемы, и он старался, как мог. Но однажды она просто исчезла. Ни записки, ни письма, ни звонка. Родных у нее не было, близких друзей тоже, так что и спросить было не у кого. Тогда Джон просто решил, что она таким экзотическим и непростым способом решила порвать с ним — просто сбежала и переехала куда-нибудь в другой город. Все равно в университете ее отчислили незадолго до этого, так что зачем ей еще встречаться с ним? Лабораторные и курсовые больше не нужны…
Девушка улыбнулась, ласково и мягко. Джон моргнул. Картинка перед глазами дрогнула и поплыла. Девушка вдруг оказалась прямо перед ним, словно это он стоял в центре комнаты, нервно подергивая пальцами с обгрызенными ногтями…
— Я еще раз проверила, Джон, — мягко начала девушка.
— И? — Джон чувствовал, как нервно дрожат его пальцы.
— Все верно. Я беременна.
Девушка радостно улыбнулась и присела на край кровати. Джон с тихим стоном обхватил руками голову и начал раскачиваться на месте. Какой ему ребенок, он только учиться начинает. Не нужны ему дети. Не нужны — ни сейчас, ни после. От них ведь одни проблемы.
— Джон, что с тобой?
В голосе девушки прорезались нотки беспокойства. Она встала и, подойдя к щуплому юноше, притронулась рукой к его волосам, видимо, намереваясь погладить их.
Джон отскочил от нее и неожиданно закричал:
— Это не мой ребенок! Ясно?!
Девушка замерла от неожиданности.
Джон тем временем начал расхаживать по комнате, что-то бормоча себе под нос. Нервы горели, кровь стучала в висках. Он не хотел детей. Ведь это точно не его ребенок. У него не может быть детей. Не может. Не может. Не может!
— Джон, ты меня пугаешь, — дрогнувшим голосом шепнула девушка.
Джон вскинул голову и посмотрел на нее бешеным взглядом.
Такая наивная и невинная с виду. Тварь с холодными голубыми глазками! Да она по-любому еще с кем-то трахалась, а ребенка хочет повесить на Джона, потому что тот молчаливый. Думает, он будет терпеть! Кормить ее и ее ублюдка!
«Все бабы — шлюхи!» — голос отца очень ясно прозвучал в голове, словно подсказывая, что нужно сделать с этой мерзкой подстилкой.
Увидев в глазах Джона мгновенно вспыхнувшую ярость, девушка испуганно попятилась в сторону выхода.
Но было уже поздно…
Джон не мог пошевелиться. Он стоял в комнате жены, большой гардеробной, где хранилась вся ее одежда и косметика. Здесь же было большое трехстворчатое зеркало, кажется, оно называется трельяж. Шейла обычно красилась, сидя перед ним, а Джон не так часто заходил сюда, поэтому это зеркало не мешало ему. До этого момента.
Он никогда до этого не помнил подобного диалога со своей первой девушкой…
Джон медленно подошел к зеркалу и коснулся своего напуганного отражения.
Он не мог этого сделать, ведь не мог же…
Ее кровь стекала в ванную. Красные прожилки расслаивались в прозрачности воды. Так ненатурально, словно просто добавили немного краски. Получи, сучка!
— Не-е-ет! — крик Джона прокатился по безлюдному дому.
Он пилил по суставам, так легче разделать тело до более удобного для переноски состояния.
— Больше ты не будешь мне врать, — широко и безумно улыбнувшись, прошептал юноша…
— Джо-он, — снова тот женский голос. Проклято-ласковый, чуждый, соблазняющий. Шлюшный.
Мужчина заозирался по сторонам, но никого не обнаружил. Замер лицом к двери. Неужели та женщина, то существо, выбралось из подвала?
— Джо-о-он, а ведь это был твой ребенок…
Джон резко обернулся обратно к зеркалу и увидел ту мертвую женщину, которую видел в первый раз. Сердце пропустило удар, пальцы дернулись. Теперь он вспомнил.
Река с тихим всплеском принимала мешок за мешком. Джон смешал куски тела с камнями и бросал их с моста в середину реки.
У нее нет родных и друзей нормальных тоже нет. Никто ее не хватится, а если спросят его… Юноша еще раз улыбнулся.
Страница
7 из 9
7 из 9
