Добавить в моё избранное
27 мин, 58 сек 14615
Здесь полно старых замков с историями одна страшней другой. Легендой больше, легендой меньше…
А шлось Константину тяжело. Не шатало, но каждый шаг давался через силу, словно при движении в воде. Ковыляя, копейщик гадал, кто же его достал.
Какой-то из трёх кланов-соперников, это ясно. Восток, Африка или Америка? Сакральные знания «белых» и «краснокожих» были унаследованы от ариев (по сути, Америку завоевали отщепенцы европейского Ордена). «Чёрные» обладали иной древней волшбой, мощной, но ущербной — многое было утеряно. Тем не менее, любой враг обладал большей силой, чем европейцы. Значит, кто-то решил нарушить равновесие.
Несмотря на давнюю вражду, Великая Четвёрка магических орденов осуществляла общую политику — поддерживала межрасовую и межнациональную мировую конкуренцию. Было предсказание, что к моменту, когда соперничество сойдёт на нет, перед Землёй возникнет внешняя угроза. А пока ни мы, ни таинственные агрессоры не готовы к войне, именно маги определяют судьбы этого мира. Усиление какого-либо ордена приводит к скачку активности народов на соответствующем континенте. И наоборот. Вот почему в Европе, защищаемой горсткой магов, дела шли совсем не лучшим образом.
«Какой же клан ударил? Вуду-ритуал, которому я подвергся, навязчиво указывает на непричастность Востока. Хотя… поверхностная оценка: мы все посвящены в вуду», — метод не выдавал авторства.
Константин прошёл в древние ворота, чувствуя непривычно сильное сопротивление защитного заклинания. «Как я оказался за пределами замка?» — копейщик вдруг осознал, что не помнит событий вчерашнего вечера.
Судя по положению Луны, сейчас было часа три ночи. «Сколько же я провёл вне цитадели?»
Из-за огромного можжевелового куста высунула свирепую морду мантикора, опознала своего, зевнула и снова спряталась.
«Так, надо убедиться. Чужак должен был пересечь защитные поля», — копейщик боялся думать, что среди его соратников затесался шпион.
И всё же — кто? Азиаты, африканцы или американцы? У всех были претензии к Европе. Ведь, по сути дела, эпоха Великих Открытий — всего лишь внешнее отражение побед «белой» волшбы над прочими. Временных побед…
Что происходило вечером?
Не было ли атаки? Вдруг замок мёртв вместе с защитниками?
Хранитель обернулся, боясь увидеть на лугу другие могилы. «Нет, только моя».
Двери замка медленно раскрылись (Константину показалось, они словно раздумывали, стоит ли его впускать), и он ступил в полумрак гостиной. Вечные свечи горели ровным красным пламенем, отражавшимся в зеркалах и на паркете. Всё как обычно.
Он доплёлся до глухой комнаты, где располагались узлы заклинаний, защищавших цитадель. В центре покоилась полупрозрачная модель замка, накрытая тремя силовыми куполами. Полусферы куполов играли всеми цветами радуги. Пометки блистали особенно ярко. Четырьмя синими пятнышками были обозначены люди, зелёными — мантикоры, жёлтыми — магические звери, служащие магам. Одна точка металась в воздухе над замком — Семаргл пытался взять след. Тревожные краски и на куполах, и на силовых линиях, стекающихся в комнату, отсутствовали. Тишь да гладь.
Волшба давалась с трудом, но копейщик выяснил, что затаившихся чужаков в замке и округе не было. Внешние границы не нарушались.
Значит, предатель?
Хранитель сел в кресло. Поход от могилы к замку отнял много сил. Мысль об измене ошеломила Константина, он впал в тёмное состояние сродни мучительной полудрёме.
«Только не Лу», — твердил он, как заклинание. И тут же всплыл страшный вопрос: «Вдруг я умру, как же Лу без меня?»…
Двенадцать лет назад они познакомились на Гаити. Лу родилась в Конго, затем переехала с родителями (мать была чёрная, а отец белый) на родину вуду. И — заболела. Константин, послушник Ордена, постигал тайны местного колдовства. Верите ли вы в любовь с первого взгляда? Юный стажёр убедился, она есть.
Лу оказалась больна. Какая-то странная, невозможная форма рака: почти отказали печень и почки, девушка стала терять зрение. Болезнь не была последствием инвольтации или иной злой ворожбы. Он проверял. За полгода знакомства с Константином Лу из красавицы превратилась в тощий, стремительно угасающий призрак… Стажёр искал помощи у колдунов. Все их советы и обряды лишь отодвигали срок неизбежной развязки, а молодой адепт просил не об отсрочке, он хотел победы над смертью.
Нынешняя супруга Аневрина ворожея Жива предложила Константину подробный рецепт спасения Лу. Но спасения ли? Некоторые части органов и мозга девушки предлагалось заменить тканями животного-донора. Жива считала наиболее удачным зверем летучую мышь.
Вариантов не было — Лу стала оборотнем. Зато выздоровела. Константин сам произвёл все операции и волшебные ритуалы. Адская смесь магии Африки, Европы и Нового Света дала результаты.
Лу держала зверя под контролем, Константин помогал.
А шлось Константину тяжело. Не шатало, но каждый шаг давался через силу, словно при движении в воде. Ковыляя, копейщик гадал, кто же его достал.
Какой-то из трёх кланов-соперников, это ясно. Восток, Африка или Америка? Сакральные знания «белых» и «краснокожих» были унаследованы от ариев (по сути, Америку завоевали отщепенцы европейского Ордена). «Чёрные» обладали иной древней волшбой, мощной, но ущербной — многое было утеряно. Тем не менее, любой враг обладал большей силой, чем европейцы. Значит, кто-то решил нарушить равновесие.
Несмотря на давнюю вражду, Великая Четвёрка магических орденов осуществляла общую политику — поддерживала межрасовую и межнациональную мировую конкуренцию. Было предсказание, что к моменту, когда соперничество сойдёт на нет, перед Землёй возникнет внешняя угроза. А пока ни мы, ни таинственные агрессоры не готовы к войне, именно маги определяют судьбы этого мира. Усиление какого-либо ордена приводит к скачку активности народов на соответствующем континенте. И наоборот. Вот почему в Европе, защищаемой горсткой магов, дела шли совсем не лучшим образом.
«Какой же клан ударил? Вуду-ритуал, которому я подвергся, навязчиво указывает на непричастность Востока. Хотя… поверхностная оценка: мы все посвящены в вуду», — метод не выдавал авторства.
Константин прошёл в древние ворота, чувствуя непривычно сильное сопротивление защитного заклинания. «Как я оказался за пределами замка?» — копейщик вдруг осознал, что не помнит событий вчерашнего вечера.
Судя по положению Луны, сейчас было часа три ночи. «Сколько же я провёл вне цитадели?»
Из-за огромного можжевелового куста высунула свирепую морду мантикора, опознала своего, зевнула и снова спряталась.
«Так, надо убедиться. Чужак должен был пересечь защитные поля», — копейщик боялся думать, что среди его соратников затесался шпион.
И всё же — кто? Азиаты, африканцы или американцы? У всех были претензии к Европе. Ведь, по сути дела, эпоха Великих Открытий — всего лишь внешнее отражение побед «белой» волшбы над прочими. Временных побед…
Что происходило вечером?
Не было ли атаки? Вдруг замок мёртв вместе с защитниками?
Хранитель обернулся, боясь увидеть на лугу другие могилы. «Нет, только моя».
Двери замка медленно раскрылись (Константину показалось, они словно раздумывали, стоит ли его впускать), и он ступил в полумрак гостиной. Вечные свечи горели ровным красным пламенем, отражавшимся в зеркалах и на паркете. Всё как обычно.
Он доплёлся до глухой комнаты, где располагались узлы заклинаний, защищавших цитадель. В центре покоилась полупрозрачная модель замка, накрытая тремя силовыми куполами. Полусферы куполов играли всеми цветами радуги. Пометки блистали особенно ярко. Четырьмя синими пятнышками были обозначены люди, зелёными — мантикоры, жёлтыми — магические звери, служащие магам. Одна точка металась в воздухе над замком — Семаргл пытался взять след. Тревожные краски и на куполах, и на силовых линиях, стекающихся в комнату, отсутствовали. Тишь да гладь.
Волшба давалась с трудом, но копейщик выяснил, что затаившихся чужаков в замке и округе не было. Внешние границы не нарушались.
Значит, предатель?
Хранитель сел в кресло. Поход от могилы к замку отнял много сил. Мысль об измене ошеломила Константина, он впал в тёмное состояние сродни мучительной полудрёме.
«Только не Лу», — твердил он, как заклинание. И тут же всплыл страшный вопрос: «Вдруг я умру, как же Лу без меня?»…
Двенадцать лет назад они познакомились на Гаити. Лу родилась в Конго, затем переехала с родителями (мать была чёрная, а отец белый) на родину вуду. И — заболела. Константин, послушник Ордена, постигал тайны местного колдовства. Верите ли вы в любовь с первого взгляда? Юный стажёр убедился, она есть.
Лу оказалась больна. Какая-то странная, невозможная форма рака: почти отказали печень и почки, девушка стала терять зрение. Болезнь не была последствием инвольтации или иной злой ворожбы. Он проверял. За полгода знакомства с Константином Лу из красавицы превратилась в тощий, стремительно угасающий призрак… Стажёр искал помощи у колдунов. Все их советы и обряды лишь отодвигали срок неизбежной развязки, а молодой адепт просил не об отсрочке, он хотел победы над смертью.
Нынешняя супруга Аневрина ворожея Жива предложила Константину подробный рецепт спасения Лу. Но спасения ли? Некоторые части органов и мозга девушки предлагалось заменить тканями животного-донора. Жива считала наиболее удачным зверем летучую мышь.
Вариантов не было — Лу стала оборотнем. Зато выздоровела. Константин сам произвёл все операции и волшебные ритуалы. Адская смесь магии Африки, Европы и Нового Света дала результаты.
Лу держала зверя под контролем, Константин помогал.
Страница
2 из 9
2 из 9
