Случай на волнорезе

Я думал он начнет говорить про футбол, называя фамилии игроков, вспоминая матчи, но он вел себя еще более цинично, намекая, но избегая правды. И как долго это могло продолжатся? Мои ноги уже устали от воды и солнце становилось нестерпимым…

— Курить хочется, — сказал он.

— Наверняка на берегу у вас припасена пачка сигарет, — предположил я.

От удовольствия он закрыл глаза и хрипло шепнул:

— Я тебе сейчас кое-что покажу…

Подмигнув мне, он оттянул резинку плавок и рукой скользнул в трусы. Синяя поверхность ткани угрожающе вздыбилась.

Он хитро, с какой-то грубой нежностью, смотрел на меня.

— Я тебе сейчас кое-что покажу, пацан.

Он высунул руку из своих трусов и я, приготовившись к худшему, вздохнул, увидев целлофановый пакетик обмотанный канцелярской резинкой. Он снял резинку, наматывая ее на указательный палец, развернул сверток и достал пачку сигарет с зажигалкой внутри.

— Иногда так хочется курить, что умереть могу. Поэтому стараюсь не расставаться с ними, — заявил он, прикуривая сигарету. — По молодости мы с пацанами пыхтели на волнорезах травкой. Безопасно — никто не увидит. Особенно, если повернутся спиной к пляжу. А если что — концы сразу в воду, никто не будет такую ерунду с водолазами искать. Потом возвращались на берег. Доплывали до суши не все… — угрожающе сказал он и рассмеявшись добавил: — Некоторые плыли в другую сторону.

Я натянуто улыбнулся и снова чувствовал себя глупо. Этот тип стоял и курил сигарету на волнорезе, в том месте, где вообще никто никогда не курит. Моя жизнь была в его руках, но мы оба обходили стороной щекотливую тему и эта игра меня начала напрягать. Я изнывал от полуденного зноя и жажды, злость клокотала во мне.

На берегу какой-то мужик, в черных шортах ниже колен, уже долгое время наяривал круги возле припасенной мною бутылки пива. Остановившись над ней, он опустил на нее ногу и притопил в песок. Оглядываясь по сторонам, он постоял так некоторое время, а потом быстро, так что я и моргнуть не успел, вытащил мою бутылку и побрел с ней по берегу. Достигнув середины пляжа, он открыл ее и принялся на ходу пить. У меня слюнки потекли, а он, остановившись, пил мое пиво и смотрел в мою сторону. Уж не знаю, догадывался ли этот мудак, что обворовал меня…

Солнце палило нестерпимо, я бы сам украл пиво. Но теперь понимал, что шансы мои выпить еще одну бутылку призрачны. Воришка куда-то подевался, а на берегу стояла опустошенная им тара, которую волны опрокинули на бок в несколько ударов.

Облизывая пересохшие губы, я смотрел как прибой перекатывает полую бутылку — то утаскивает ее в море, то выбрасывает на берег.

Я и сам был, как опустошенный, безвольно перекатываемый сосуд. Так больше не могло продолжаться, я не хотел играть в чужую игру.

— Ты убил свою жену! Хватит тут придуриваться! Я все видел!

Слова вырвались из меня и я тут же осознал, что сжигаю мосты.

Он холодно посмотрел на меня.

— Что ты видел? Не было здесь никого.

— Как же… А кто кричал, просил вытащить ее?

— Тебе показалось. Я даже не женат, — он зажал сигарету в руках и взмахнул перед моим лицом мощной пятерней, демонстрируя отсутствие обручального кольца.

— Это ничего не меняет. Здесь была женщина, я видел! Неважно кто она тебе.

Он злобно покосился на меня, явно не собираясь спорить. Да я и сам, не сильно рвался что-то доказывать.

— Наверное, мне показалось. Вы правы!

— Вот так-то лучше, — кивнул он.

Я повернулся к нему спиной и побрел в сторону заветного пирса, соединявшего волнорез с берегом, бросив негромко:

— Ладно, в таком случае я пойду. До свиданья, приятно было познакомится…

Подобный лукавый демарш с моей стороны ему вряд-ли мог понравится. Я чувствовал, как он сверлит взглядом мою спину, отчаянно соображая, что ему следует предпринять.

Я шел по волнорезу с мыслью, что каждый шаг отделяет его от меня, приближает к свободе, дарит надежду на жизнь.

И тут, я не знаю, как — ведь не слышал ни всплеска шагов, краем глаза не заметил движения за спиной — его рука легла на мое плечо и ноги мои подкосились. Я не мог понять, как он догнал меня, он словно переместился в пространстве или рука его растянулась на несколько метров…

— Стоять, пацан! — приказал он.

Я чуть не поскользнулся, но устоял на ногах и повернулся к нему.

— Тебе лучше не расставаться со мной пока ты все не поймешь, — доверительно сказал он.

Мы повернулись лицом к открытому морю, я опять отметил про себя, что где-то на этой половине лежит утопленница. Воображение живописало мне длинные, черные волосы, колыхавшиеся подводным течением, словно водоросли, что облепили вместо камня ее череп.

— Да, здесь была женщина и она моя жена.

Он прищурился, буравя меня взглядом сквозь ресницы.