Там, где живет страх

Неожиданно рядом появилась Виолетта, она склонилась над пропастью и дружелюбно протянула Насте руку, а потом произнесла знакомую фразу все тем же беззаботным и приветливым голосочком:

— Давай руку, я помогу! — вот только глаза ее были черными, пустыми и улыбка была зловещей и пугающей. Тонкая белая ручонка потянулась к девочке и Настя, не раздумывая, разжала пальцы.

Столкновение с поверхностью озера было резким и неожиданным, ледяная вода на мгновение перехватила дыхание, так что девочка не смогла сделать вдох и лишь бессильно барахталась, пытаясь удержаться на плаву. Неожиданно вода стала теплее, и плотнее, она словно ощутила себя тонущей в липком и густом желе. Руки и ноги еле двигались, но Настя отчаянно пыталась грести в сторону берега, который, к счастью, был совсем рядом. Тяжело дыша, она выползла на сушу, подняла голову вверх: небо над головой было чистым и звездным, полная луна осветила все вокруг, и Настя с замиранием сердца осмотрела карьер. А потом взгляд упал на воду, которая отбрасывала странные красные блики. Девочка посмотрела на собственные ноги и в испуге закричала, потому что вся насквозь была перепачкана в какой-то липкой красной жиже, по цвету напоминающей кровь. Настя истошна орала, испуганно попыталась оттереть липкие разводы и отползти подальше от воды, которая неожиданно подернулась рябью. Сзади что-то больно воткнулось в спину, сердце ребенка екнуло в груди от испуга, а сознание заволокло мягкой дымкой, утягивая поглубже в беспросветную тьму…

С трудом разлепляя глаза, девочка обнаружила себя лежащей в собственной спальне в новом доме. «Сон?!» — промелькнула мысль. Взгляд упал на одеяло, которым она была заботливо укрыта до самых плеч. «Но почему все так болит» — недоумевала Настя. Она с трудом подняла руки и отбросила угол одеяла в сторону и вскрикнула: руки были изодраны, и кровь уродливыми потеками запеклась на коже, на ней было тоже платье, сплошь перепачканное в красной жиже. Дверь распахнулась, и девочка застыла, не в состоянии воспринять реальность.

— Что, что случалось, Тасичка!? Все уже хорошо, не кричи, это же всего лишь я! Я здесь, я не дам тебя в обиду! Ох, и напугала ты нас, малышка, — голос был взволнованным, таким ласковым и теплым, что девочка не сдержала жалобного всхлипа.

— Мама? — нерешительно переспросила она.

— Конечно же, глупая, кто ж еще! Иди сюда! — мама тут же оказалась рядом и заключила девочку в крепкие и такие теплые объятья. Настя глубоко вдохнула такой знакомый и родной запах маминых духов и клубничных сигарет, мать всегда курила именно такие.

— Мама, я не понимаю, мам, что случ…

— Тсс, — женщина приложила пальчик к ее губам.

— Потом, все потом, малышка, ты вся перепачкалась. Давай-ка, мы тебя искупаем, а потом уже поговорим, хорошо? — она заглянула в глаза девочки и тепло улыбнулась.

— Да, конечно, мама, — взволнованно и сбивчиво согласилась Настя. Она все не могла удержаться от того, чтобы раз за разом повторять это слово «мама». Где-то на краю сознания уже теплилась странное колющее чувство, но девочка ни о чем не думала: просто прижималась к матери, по которой так тосковала все это время, а потом позволила ей унести себя в ванную комнату.

Теплая, почти горячая вода неприятно потревожила царапины на теле, и Настя тут же скривилась.

— Все хорошо, Тася, все хорошо… — твердила мать и, улыбаясь, гладила Настины плечи, осторожно надавливая и вынуждая дочь почти с головой погрузиться в воду. Вода окрасилась в красный цвет, девочка с ужасом вспомнила ночное озеро. Испугавшись, она снова закричала, попыталась выскочить из воды, но мать удержала ее на месте и Настя лишь всколыхнула густую и липкую жидкость, которая подернулась мелкой рябью. Она в недоумении уставилась на мать и замерла: лицо мамы, такое родное и близкое показалось чужим и зловещим, улыбка была словно ненастоящей, словно приклеенной маской, взгляд при этом был холодным и колючим, зрачки расширились, потом ее глаза полностью почернели. Губы дрогнули, и в этот момент она засмеялась знакомым ужасающим детским смехом. Настя кричала и пыталась вырваться, рука на плече надавила сильнее, и девочка с головой ушла под воду, в ту же секунду ее крик оборвался. Руки судорожно хватались за бортик ванной, противная жижа проникала в нос и рот, заполняя легкие…

— Эй, жива еще? -чьи-то холодные руки коснулись кожи на запястье.

— Маакс, скажи остальным, нашлась девчонка, пульс есть, видимых повреждений нет, неси сюда одеяло — будем вытаскивать. Незнакомый голос слышался сквозь гул в ушах, словно говорящий находился где-то далеко, и в то же время этот кто-то прикасался к ней.

Девочка боялась посмотреть в лицо человеку и увидеть страшную неестественную улыбку.

— Малышка, ты пришла в себя! Замерзла совсем. И как же ж тебя так угораздило. Хорошо хоть шею себе не свернула, — голос мужчины был тихим, заботливым.