Оплот

Низ женщины укрывал клетчатый плед. Выше — шерстяная кофточка и кожаные ремни-подтяжки. Из-под платка выглядывали седые виски.

— Познакомьтесь. Мама, это Оленька. Оля, это моя мама, Евдокия Петровна, — сказал Сергей и отступил в сторону.

Женщина тронула рычажок на подлокотнике кресла и с жужжанием подъехала к кровати.

— Здравствуй, Оля, — произнесла она.

— Здрасьте.

Оля была ошарашена. Сергей никогда не говорил, что его мать инвалид. На секунду Оля подумала, что это кресло для неё, а женщина села в него понарошку, чтобы показать Оле её будущее, но Евдокия Петровна решительно сдёрнула плед и Оля увидела, что у матери Сергея нет ног. Панталоны, расшитые цветами, заканчивались чуть ниже колен чехольчиками. Талию женщины охватывал кожаный пояс шириной в три ладони, к нему и крепились ремни-подтяжки.

Оля взглядом поискала поддержки у Сергея. На бледном лице Сергея мелькнула слабая улыбка.

— Ну, вы тут поговорите, — сказал он, отводя глаза. — Я буду в коридоре.

Мать даже не повернула головы, она придирчиво рассматривала Олю.

Если Сергей рассчитывал разжалобить мать будущими внуками, то он ошибся. Этот аргумент не подействовал, лицо матери ни на миг не дрогнуло.

— Оплот выживет и без твоей поддержки, — заявила она.

И тогда Сергей понял, что без шантажа не обойтись.

— С помощью косметического салона «Любаша»?— поинтересовался он.

Вот тут что-то в лице матери изменилось. Сергей продолжил:

— И частной клиники доктора Свиридова, куда обращались клиентки салона? После курса депиляции уникальным природным средством, навсегда избавляющим от нежелательных волосков?— Он гоготнул. — И от ног заодно.

Мать напряжённо молчала.

— Я забыл о батюшке из церквушки рядом с клиникой… как же его…

— Отец Феодор, — подсказала мать.

— Точно! Феодор! Который рассказывает перенесшим ампутацию и родственникам о чудесном месте, где мирно живут здоровые и калеки, в любви и заботе.

Сергей вновь зашагал по кабинету. Речь его участилась, он проглатывал окончания слов, брызгал слюной.

— Ну как же! Такая прекрасная схе… конвейер прям… из салона в клинику, оттуда к батюшке… и вот, пополнение в рядах… И как только органы не заинтересовались? Ну да, вы же тщательно проверяете, кого намазывать… одиноких, без родственников… богатых…

— Хватит!— мать стукнула ладонью по столу так, что разлетелись бумажки. — Что за истерика?

Раскрасневшийся Сергей остановился, шумно втянул воздух.

— Если мне не найдётся место в Оплоте, Оплоту не найдётся места на земле, — внятно произнёс он.

Евдокия Петровна дождалась, когда хлопнула дверь за Сергеем, положила руку на Олину и сказала:

— Оля, я должна рассказать тебе, что такое Оплот. Много лет назад, во времена Екатерины, батюшка Питирим привёл сюда семьи, в которых были увечные. Чтобы не попрошайничеством, а честным трудом добывать средства к существованию. Чтобы не было косых взглядов, чтобы никто не унижал калечных, чтобы воспитывать детей в уважении и любви ко всем, несмотря на физические недостатки. Так зародился Оплот.

— Сергей говорил, что тут будут рады всем, — пролепетала Оля.

— Но он не объяснил, почему. Потому что основная заповедь Оплота: «каждый трудится в меру своих сил». Мужчины — в поле, на лесопилке, в шахтах. Женщины — дома. Понимаешь?

— Да. Мужчина…

— Мужчина — добытчик, охотник, а женщина — хранительница очага. Верно. Ты веришь в Бога?

Оля смутилась. Сергей тоже спрашивал её о вере, но она уходила от ответа. Потому что и сама не знала, верит или нет. Но сейчас, на больничной койке, у неё потребовали ответить. Если Бог есть, то может быть, он сделает так, что болезнь отступит и Оля сохранит ноги? Не на это ли намекает женщина в инвалидном кресле?

— Я… я готова поверить, — сказала Оля.

— Хорошо. Потому что Оплот только для верящих в Бога всеблагого и всемогущего.

— А что… с ногами?

— Молись, девочка, молись. Всё в Его руках. А клиника у нас лучшая в области. Если медицина может и если Бог того пожелает, ты сохранишь ноги.

— Всего три случая, — сказала мать Сергею.

— Четыре, я следил за салоном.

— Три, — не согласилась мать. — Одна умерла в больнице.

Сергей опустился в кресло.

— Достаточно, чтобы посадить за решётку.

— Ты ничего не докажешь, — спокойно произнесла мать.

— Ха!— Сергей вскочил, выдернул руки из карманов и выложил их на стол. — А это ты видела?

Мать отшатнулась, побледнела.

— Да стоит мне прийти в любую больницу и сдать анализы, как вами займётся прокуратура.

— Сынок… — мать прижала ладонь ко рту. — Что же ты наделал…

— Что-что… — Сергей сник. — Кто же знал, что средство такое ядовитое.