Добавить в моё избранное
29 мин, 40 сек 8084
— Надо его утащить, да уложить спать»…
— Давай, пошли в гараж, отлежишься… Сюда ползи…
Витюха подполз поближе и перебежал к воротам. Спрятался за створкой.
— У тебя… лом есть?
И Витюха выплюнул выбитый зуб.
«Пошла отсюда, ведьма!» — прогонял старуху разбушевавшийся Петрович.
— Какой тебе на х… й лом, — не выдержал Антон. — Давай в гараж.
— Ни х..я, — упрямо сказал Витюха. — Давай лом. А то всем п..дец, я же говорю он е..тый…
Антон услышал сзади, примерно там где стояла протянув руку бомжиха, решительный шорох и металлический скрежет ограды. Он оглянулся и увидел три темные фигуры — уже в нескольких метрах от себя. Его схватили, пригнули к земле.
— Ты Манаев? — спросил голос: грубый, молодой и наглый.
Белобрысый вскочил на ноги, но разогнуться не смог — видимо, Петрович здорово заехал ему по почкам…
— Пацаны, это свой, оставьте его, — быстро и неправдоподобно трезво сказал Витюха. — Вон Манаев, ваших п..дит…
Троица немедленно отпустила Антона и побежала к скамейкам. Кажется, у них в руках были железные арматурные прутья.
«Эх, б..ть!» — подумал было Антон, вспоминая куда положил газовый ключ, но Витюха сказал устало:
— Все, Антоха, не надо лома… Это крыша слесарей приехала…
Из дальних зарослей выбежало еще несколько человек.
— Давай съеб… ся, пока не поздно, — предложил Витюха. — Петрович нам не простит. Таких, как он, нужно п..дить в одиночестве…
— Ты Манаев? — спросил наглый голос из-за кустов, укрывавших скамейку.
— Я Манаев! — сказал Петрович.
— Уйду отсюда на хер, — жаловался Витюха, присев у стены на корточки. — Даже у слесарей крыша есть. А у нас ни х… я — ни денег, ни охраны…
— Зачем тебе охрана, ты сам охранник, — усмехнулся Антон.
— Б… ть, и ты туда же! Да ну вас на х… й всех. Уйду. Мать в магазин зовет к себе, грузчиком… А че, нормальная работа, пятерка с половиной стабильно…
Антон взглянул на часы — полпятого утра. Полтора часа осталось, слава Богу… Зазвонил телефон.
— П-п-привет, Ан… тон… Это Лариса…
— Привет Михална, чего не спится?
— Антоша, дорогой… Мы тут с Виталик-ком нажрались… завтра один поедешь, хорошо?
— Сегодня. Не завтра.
— Ну сегодня, я про чё говорю?! Пятьсот наброшу с-сверху… Плюс потом два выходных…
— Мммм, — удовлетворенно промычал Антон.
— Спишь?
— Тут уснешь с ними… Всю ночь барагозят…
— Что такое? — Лариса оглушительно икнула в трубку.
— Потом расскажу, Витале привет передавай…
— Да он спит уже, — в голосе Михалны улавливалось разочарование. — Занавески пришил?
— Пришил, пришил, все, пока…
Антон повесил трубку и вернулся к собеседнику.
— Или в автошколу пойти… Водилы же нормально зашибают… И работа интереснее, ездишь везде… Опасно правда. Я тут вчера такую аварию видел, короче…
— Короче, — прервал его Антон. — Не каркай на дорогу. Иди спать ложись. Вон скамейка в углу, там подушка есть… Все условия…
— Дай… Б… ть, — махнул рукой Витюха. — Пойду водяру пить, там еще дох… я…
— Петровича не боишься? — ухмыльнулся Антон.
— А х… ли бояться? Меня же не было.
— Он же еб… тый, сам говоришь. Отп… дит за то, что не было.
— А пох… й, — белобрысый набрал полный рот соплей, хотел плюнуть на землю, но передумал и запустил плевком в предрассветные сумерки за дверью гаража.
— Скажу, что ср… ть ходил… — стараясь не шоркать подошвами кирзачей по бетону, которым был залит пол гаража, подошел к воротам и выглянул наружу.
— Ох, хорошо… Свежо… — он глубоко вдохнул. — Люблю утро… Смотри-ка… Лежит, не шевелится. И вокруг никого… Не… шевелится… Ну слава Богу, жив значит… Манаев курган, б… ть!
Антон демонстративно зажал в тиски гаечный ключ и принялся водить по нему напильником.
— Ты че это делаешь? — изумился белобрысый.
— Колодку надо подтянуть, гайка нестандартная…
— А-а… — уважительно сказал Витюха. — Ладно, пойду еще поддам и по домам…
Когда беспокойный гость удалился, Антон вернулся в салон, нашел в занавеске нитку и пришил оставшиеся крючки. Теперь спать почти не хотелось — пришла утренняя бодрость, второе дыхание неспавшего. В тополях у девятиэтажек засвистела синица, где-то далеко в квартире зазвенел будильник.
Прошло минут двадцать — не больше.
Кто-то постучал по корпусу автобуса. Странно, даже шагов не было слышно.
«Блин, вернулся, — раздраженно подумал Антон. — Там-то не с кем что ли поговорить?»
— Антоооон, — раздался глухой низкий голос. — Антоооооон…
Это был Петрович — окровавленный и грязный, с рваным порезом во всю правую щеку. Петрович, стоял в воротах, качаясь и протягивая к Антону правую руку, будто хотел поздороваться.
— Давай, пошли в гараж, отлежишься… Сюда ползи…
Витюха подполз поближе и перебежал к воротам. Спрятался за створкой.
— У тебя… лом есть?
И Витюха выплюнул выбитый зуб.
«Пошла отсюда, ведьма!» — прогонял старуху разбушевавшийся Петрович.
— Какой тебе на х… й лом, — не выдержал Антон. — Давай в гараж.
— Ни х..я, — упрямо сказал Витюха. — Давай лом. А то всем п..дец, я же говорю он е..тый…
Антон услышал сзади, примерно там где стояла протянув руку бомжиха, решительный шорох и металлический скрежет ограды. Он оглянулся и увидел три темные фигуры — уже в нескольких метрах от себя. Его схватили, пригнули к земле.
— Ты Манаев? — спросил голос: грубый, молодой и наглый.
Белобрысый вскочил на ноги, но разогнуться не смог — видимо, Петрович здорово заехал ему по почкам…
— Пацаны, это свой, оставьте его, — быстро и неправдоподобно трезво сказал Витюха. — Вон Манаев, ваших п..дит…
Троица немедленно отпустила Антона и побежала к скамейкам. Кажется, у них в руках были железные арматурные прутья.
«Эх, б..ть!» — подумал было Антон, вспоминая куда положил газовый ключ, но Витюха сказал устало:
— Все, Антоха, не надо лома… Это крыша слесарей приехала…
Из дальних зарослей выбежало еще несколько человек.
— Давай съеб… ся, пока не поздно, — предложил Витюха. — Петрович нам не простит. Таких, как он, нужно п..дить в одиночестве…
— Ты Манаев? — спросил наглый голос из-за кустов, укрывавших скамейку.
— Я Манаев! — сказал Петрович.
— Уйду отсюда на хер, — жаловался Витюха, присев у стены на корточки. — Даже у слесарей крыша есть. А у нас ни х… я — ни денег, ни охраны…
— Зачем тебе охрана, ты сам охранник, — усмехнулся Антон.
— Б… ть, и ты туда же! Да ну вас на х… й всех. Уйду. Мать в магазин зовет к себе, грузчиком… А че, нормальная работа, пятерка с половиной стабильно…
Антон взглянул на часы — полпятого утра. Полтора часа осталось, слава Богу… Зазвонил телефон.
— П-п-привет, Ан… тон… Это Лариса…
— Привет Михална, чего не спится?
— Антоша, дорогой… Мы тут с Виталик-ком нажрались… завтра один поедешь, хорошо?
— Сегодня. Не завтра.
— Ну сегодня, я про чё говорю?! Пятьсот наброшу с-сверху… Плюс потом два выходных…
— Мммм, — удовлетворенно промычал Антон.
— Спишь?
— Тут уснешь с ними… Всю ночь барагозят…
— Что такое? — Лариса оглушительно икнула в трубку.
— Потом расскажу, Витале привет передавай…
— Да он спит уже, — в голосе Михалны улавливалось разочарование. — Занавески пришил?
— Пришил, пришил, все, пока…
Антон повесил трубку и вернулся к собеседнику.
— Или в автошколу пойти… Водилы же нормально зашибают… И работа интереснее, ездишь везде… Опасно правда. Я тут вчера такую аварию видел, короче…
— Короче, — прервал его Антон. — Не каркай на дорогу. Иди спать ложись. Вон скамейка в углу, там подушка есть… Все условия…
— Дай… Б… ть, — махнул рукой Витюха. — Пойду водяру пить, там еще дох… я…
— Петровича не боишься? — ухмыльнулся Антон.
— А х… ли бояться? Меня же не было.
— Он же еб… тый, сам говоришь. Отп… дит за то, что не было.
— А пох… й, — белобрысый набрал полный рот соплей, хотел плюнуть на землю, но передумал и запустил плевком в предрассветные сумерки за дверью гаража.
— Скажу, что ср… ть ходил… — стараясь не шоркать подошвами кирзачей по бетону, которым был залит пол гаража, подошел к воротам и выглянул наружу.
— Ох, хорошо… Свежо… — он глубоко вдохнул. — Люблю утро… Смотри-ка… Лежит, не шевелится. И вокруг никого… Не… шевелится… Ну слава Богу, жив значит… Манаев курган, б… ть!
Антон демонстративно зажал в тиски гаечный ключ и принялся водить по нему напильником.
— Ты че это делаешь? — изумился белобрысый.
— Колодку надо подтянуть, гайка нестандартная…
— А-а… — уважительно сказал Витюха. — Ладно, пойду еще поддам и по домам…
Когда беспокойный гость удалился, Антон вернулся в салон, нашел в занавеске нитку и пришил оставшиеся крючки. Теперь спать почти не хотелось — пришла утренняя бодрость, второе дыхание неспавшего. В тополях у девятиэтажек засвистела синица, где-то далеко в квартире зазвенел будильник.
Прошло минут двадцать — не больше.
Кто-то постучал по корпусу автобуса. Странно, даже шагов не было слышно.
«Блин, вернулся, — раздраженно подумал Антон. — Там-то не с кем что ли поговорить?»
— Антоооон, — раздался глухой низкий голос. — Антоооооон…
Это был Петрович — окровавленный и грязный, с рваным порезом во всю правую щеку. Петрович, стоял в воротах, качаясь и протягивая к Антону правую руку, будто хотел поздороваться.
Страница
8 из 11
8 из 11
