Добавить в моё избранное
32 мин, 20 сек 3302
Тот издал звук удивления и отдернул ногу. Это было крайне странно, учитывая, что в присутствии людей Стражи никогда не соперничали между собой. Не зная, какая опасность исходит от этих двоих, старый клирик решил переждать, пока они удалятся.
Через пять минут он выглянул в коридор. Было пусто, и половину факелов погасил хозяин странного зверя. Это было удобно, можно было просто проскочить отсюда к переходу в центральную галерею, а там после довольно длинной винтовой лестницы были первый этаж, главный зал, и, как Джонас надеялся, свобода.
Он давно догадывался, что если его ожидает испытание веры, то время уже подходит. Не зря он столько думал об этом. Стражи делали свое дело медленно и размеренно, планомерно обращая узников и видя в них только тихих животных. По их плану выходило, что со временем, все, кто остался в живых, или обратятся, или добровольно будут помогать своим мучителям. Пленников не слишком бдительно стерегли, их не били и не допрашивали на глазах соседа по камере. Переживания каждого были личными, и это-то и терзало душу, подрывало веру в себя и в Белоснежную церковь, которая со времен падения настоятеля сильно утратила авторитет в их глазах. Но он — другое дело. Всю жизнь он отдал своей вере, и в настоящий момент все его существо жаждало вернуться в город. Если он еще не пал, если остались там люди, — он спасет их. А если ему суждено схватиться со Стражами в открытую — что ж, когда бежать будет некуда, даже такой старик, как он, сможет показать этим демонам, как умеют погибать истинные клирики.
На подоконнике сидела гарпия и смотрела на него.
Внезапность заставила Джонаса немедленно ударить. Маленькие кости хрустнули под ударом железной дубинки, вывернутые глаза продолжали пялиться на него из разбитого черепа. Джонас стрелой пронесся в галерею и остановился.
Галерея не освещалась ничем, кроме отраженного света из малой алтарной комнаты, личной комнаты Джонаса в бытность его адептом Восстановления. Пройти здесь было несложно, винтовая лестница начиналась раньше. И все же какое-то щемящее чувство ностальгии кольнуло старого клирика, когда он глядел на эту дверь.
Через пять минут он выглянул в коридор. Было пусто, и половину факелов погасил хозяин странного зверя. Это было удобно, можно было просто проскочить отсюда к переходу в центральную галерею, а там после довольно длинной винтовой лестницы были первый этаж, главный зал, и, как Джонас надеялся, свобода.
Он давно догадывался, что если его ожидает испытание веры, то время уже подходит. Не зря он столько думал об этом. Стражи делали свое дело медленно и размеренно, планомерно обращая узников и видя в них только тихих животных. По их плану выходило, что со временем, все, кто остался в живых, или обратятся, или добровольно будут помогать своим мучителям. Пленников не слишком бдительно стерегли, их не били и не допрашивали на глазах соседа по камере. Переживания каждого были личными, и это-то и терзало душу, подрывало веру в себя и в Белоснежную церковь, которая со времен падения настоятеля сильно утратила авторитет в их глазах. Но он — другое дело. Всю жизнь он отдал своей вере, и в настоящий момент все его существо жаждало вернуться в город. Если он еще не пал, если остались там люди, — он спасет их. А если ему суждено схватиться со Стражами в открытую — что ж, когда бежать будет некуда, даже такой старик, как он, сможет показать этим демонам, как умеют погибать истинные клирики.
На подоконнике сидела гарпия и смотрела на него.
Внезапность заставила Джонаса немедленно ударить. Маленькие кости хрустнули под ударом железной дубинки, вывернутые глаза продолжали пялиться на него из разбитого черепа. Джонас стрелой пронесся в галерею и остановился.
Галерея не освещалась ничем, кроме отраженного света из малой алтарной комнаты, личной комнаты Джонаса в бытность его адептом Восстановления. Пройти здесь было несложно, винтовая лестница начиналась раньше. И все же какое-то щемящее чувство ностальгии кольнуло старого клирика, когда он глядел на эту дверь.
Страница
7 из 11
7 из 11
