Добавить в моё избранное
33 мин, 59 сек 2559
Меня клонило в сон. Костя оставался в позе статуи.
— Макс, — послышался голос парня, когда я почти задремал.
— Что?
— Оля! Арина! — проговорил Костя, вставая на ноги с большим трудом. Я поспешил приподняться, чтобы увидеть происходящее.
Два тела лежало на каменистом берегу. Моя прекрасная Арина и красавица Оля. Я схватил свою девушку на руки, убрал волосы с её лица. Глаза остались открыты, а губы посинели. Тело стало ледяным. Мне стало плохо, стошнило. Костя прижался лицом ко лбу Оли. Он рыдал, клял себя.
Мы забыли про Хоккунута. Вильгельм поджидал нас. Когда пытался закрыть глаза Арины, синяя рука схватила меня за ногу. Помню: закричал, схватил какой-то камень и стал бить им по ледяной руке утопленника. Костя прибежал мне на помощь. Он тащил меня изо всех сил. Однако Вильгельм не хотел сдаваться. Он сжимал мою ступню с невероятной силой. Борьба продолжалась не менее пяти минут. Спас нас отлив. Вода ушла в море на полтора метра на несколько секунд — это ослабило Вильгельма. Косте удалось оттащить меня на безопасное расстояние. Пока не начался прилив, мы схватили мёртвых девушек и побежали к скалистой тропе. На вершине скалы нашёл платье Арины. Я аккуратно надел платье на неё и понёс тело к машине.
Минут через двадцать мы подошли к автомобилю Крапивина. Федя крепко спал. Когда постучал по стеклу дверного окошка, он вздрогнул и испуганно посмотрел на меня, затем на Костю. Мы стали похожи на приведений: бледные, изуродованные смертью. Вот только нас изуродовала смерть не собственная, а любимых девушек.
— Как вы забрали их? — удивился Фёдор.
— Утопленник хотел заманить нас в западню, но нам удалось вырваться из неё и забрать девушек.
— Вильгельм забрал себе ещё две души! — закричал дед Егор. Старик шёл в нашу сторону и нёс два блока сигарет.
— Дед Егор, — начал я. — так всё оказалось правдой.
— Вы молодые никого не слушаете. Думаете, всё знаете. Я предупреждал этого молокососа, что не стоит лезть во владения Вильгельма. Он не послушал, а ещё и Вас привёл. Забирай, Федя, свои современные папиросы и больше никогда тут не появляйся.
Сказав последнее слово, дед Егор бросил сигареты на землю, молча развернулся и пошёл к своей скромной хатке. Мы погрузили тела девушек в багажник. Затем я поднял пачку сигарет и закурил впервые в жизни. Горький дым наполнил лёгкие: мне стало тошно и противно, но я отвлёкся от мучающих мыслей на несколько секунд, пока страдал по другой причине.
Вскоре мы поехали. Я сел на заднее сидение. Пока автомобиль пробирался по бездорожью меня укачало. Через пару минут вырубился, заснув крепким сном. Мне снились кошмары. Я почувствовал остановку машины, но не смог открыть глаза, сон снова меня увлёк за собой. Через час снова остановка — начался новый кошмар.
Мы остановились на посту ГАИ. Ни Федя, ни Костя ничего мне не сказали. Разбудил меня сержант Смирнов. Он меня и арестовал.
Оказалось, у Оли очень богатый и влиятельный папа. Этот папа является спонсором выставки Фёдора. Костя боялся мести отца Оли, если тот узнает, что это он уговорил её прыгнуть в море со скалы. Так я и попал на скамью подсудимых. В суде узнал: у Арины был любовник — продюсер их канала. Моя Ариша, так увлекалась карьерой, что после работы ещё спала с начальством. Георгий — так звали любовника, рассказал в суде, как он любил Арину, а она не хотела бросать меня. Боялась чего-то. Костя сказал, якобы я толкнул Арину в море, когда та дала повод усомниться в своей верности и вызвала ревность. Федя подтвердил слова Кости. Как оказалось, взаимовыгодная сделка — лучшая основа для дружбы. Совместное детство в счёт не идёт.
Старался убедить суд: мол не хотел убивать, толкнул в море, думая напугать — так посоветовал мне адвокат. Всё напрасно, отец Оли поверил в мою виновность, а значит, поверил и суд. Мои «лучшие» дружки соврали даже говоря: Оля пыталась спасти Алину. Судью не смутило, что Алина кандидат в мастера спорта по плаванию. Опять же, отец Оли поверил в версию о геройском подвиге дочери, которая якобы старалась спасти подругу. Меня приговорили к двадцати годам строго режима. Я думал жизни конец. Меня должны были убить ещё в первую неделю пребывания на зоне. Я ожидал быстрой мести, но прошло уже три года.
Три года я живу, вспоминая день встречи с утопленником Вильгельмом. Его красные глаза снятся мне ночами. Жизнь стала адом.
Но, ад настиг не только меня. Ко мне пришёл гость — Фёдор Крапивин.
— Привет, Федя, — ехидно улыбнулся, глядя на паршивого друга.
— Привет, Макс, — тяжело улыбнулся Крапивин, но улыбка быстро исчезла с лица, должно быть он вспомнил, не стоит улыбаться передо мной.
— Как дела?
— Дела мои ты со своим другом Костей доверил прокурору. Подлый лжец! Вот у него и спрашивай, как мои дела.
— Не кипятись, Макс…
— Как я могу не кипятиться!
— Макс, — послышался голос парня, когда я почти задремал.
— Что?
— Оля! Арина! — проговорил Костя, вставая на ноги с большим трудом. Я поспешил приподняться, чтобы увидеть происходящее.
Два тела лежало на каменистом берегу. Моя прекрасная Арина и красавица Оля. Я схватил свою девушку на руки, убрал волосы с её лица. Глаза остались открыты, а губы посинели. Тело стало ледяным. Мне стало плохо, стошнило. Костя прижался лицом ко лбу Оли. Он рыдал, клял себя.
Мы забыли про Хоккунута. Вильгельм поджидал нас. Когда пытался закрыть глаза Арины, синяя рука схватила меня за ногу. Помню: закричал, схватил какой-то камень и стал бить им по ледяной руке утопленника. Костя прибежал мне на помощь. Он тащил меня изо всех сил. Однако Вильгельм не хотел сдаваться. Он сжимал мою ступню с невероятной силой. Борьба продолжалась не менее пяти минут. Спас нас отлив. Вода ушла в море на полтора метра на несколько секунд — это ослабило Вильгельма. Косте удалось оттащить меня на безопасное расстояние. Пока не начался прилив, мы схватили мёртвых девушек и побежали к скалистой тропе. На вершине скалы нашёл платье Арины. Я аккуратно надел платье на неё и понёс тело к машине.
Минут через двадцать мы подошли к автомобилю Крапивина. Федя крепко спал. Когда постучал по стеклу дверного окошка, он вздрогнул и испуганно посмотрел на меня, затем на Костю. Мы стали похожи на приведений: бледные, изуродованные смертью. Вот только нас изуродовала смерть не собственная, а любимых девушек.
— Как вы забрали их? — удивился Фёдор.
— Утопленник хотел заманить нас в западню, но нам удалось вырваться из неё и забрать девушек.
— Вильгельм забрал себе ещё две души! — закричал дед Егор. Старик шёл в нашу сторону и нёс два блока сигарет.
— Дед Егор, — начал я. — так всё оказалось правдой.
— Вы молодые никого не слушаете. Думаете, всё знаете. Я предупреждал этого молокососа, что не стоит лезть во владения Вильгельма. Он не послушал, а ещё и Вас привёл. Забирай, Федя, свои современные папиросы и больше никогда тут не появляйся.
Сказав последнее слово, дед Егор бросил сигареты на землю, молча развернулся и пошёл к своей скромной хатке. Мы погрузили тела девушек в багажник. Затем я поднял пачку сигарет и закурил впервые в жизни. Горький дым наполнил лёгкие: мне стало тошно и противно, но я отвлёкся от мучающих мыслей на несколько секунд, пока страдал по другой причине.
Вскоре мы поехали. Я сел на заднее сидение. Пока автомобиль пробирался по бездорожью меня укачало. Через пару минут вырубился, заснув крепким сном. Мне снились кошмары. Я почувствовал остановку машины, но не смог открыть глаза, сон снова меня увлёк за собой. Через час снова остановка — начался новый кошмар.
Мы остановились на посту ГАИ. Ни Федя, ни Костя ничего мне не сказали. Разбудил меня сержант Смирнов. Он меня и арестовал.
Оказалось, у Оли очень богатый и влиятельный папа. Этот папа является спонсором выставки Фёдора. Костя боялся мести отца Оли, если тот узнает, что это он уговорил её прыгнуть в море со скалы. Так я и попал на скамью подсудимых. В суде узнал: у Арины был любовник — продюсер их канала. Моя Ариша, так увлекалась карьерой, что после работы ещё спала с начальством. Георгий — так звали любовника, рассказал в суде, как он любил Арину, а она не хотела бросать меня. Боялась чего-то. Костя сказал, якобы я толкнул Арину в море, когда та дала повод усомниться в своей верности и вызвала ревность. Федя подтвердил слова Кости. Как оказалось, взаимовыгодная сделка — лучшая основа для дружбы. Совместное детство в счёт не идёт.
Старался убедить суд: мол не хотел убивать, толкнул в море, думая напугать — так посоветовал мне адвокат. Всё напрасно, отец Оли поверил в мою виновность, а значит, поверил и суд. Мои «лучшие» дружки соврали даже говоря: Оля пыталась спасти Алину. Судью не смутило, что Алина кандидат в мастера спорта по плаванию. Опять же, отец Оли поверил в версию о геройском подвиге дочери, которая якобы старалась спасти подругу. Меня приговорили к двадцати годам строго режима. Я думал жизни конец. Меня должны были убить ещё в первую неделю пребывания на зоне. Я ожидал быстрой мести, но прошло уже три года.
Три года я живу, вспоминая день встречи с утопленником Вильгельмом. Его красные глаза снятся мне ночами. Жизнь стала адом.
Но, ад настиг не только меня. Ко мне пришёл гость — Фёдор Крапивин.
— Привет, Федя, — ехидно улыбнулся, глядя на паршивого друга.
— Привет, Макс, — тяжело улыбнулся Крапивин, но улыбка быстро исчезла с лица, должно быть он вспомнил, не стоит улыбаться передо мной.
— Как дела?
— Дела мои ты со своим другом Костей доверил прокурору. Подлый лжец! Вот у него и спрашивай, как мои дела.
— Не кипятись, Макс…
— Как я могу не кипятиться!
Страница
9 из 10
9 из 10
