Добавить в моё избранное
34 мин, 56 сек 6356
Местами сохранилась даже краска.
И стекла были… прокопченные, но целые. Однако копоть все же не давала посмотреть уцелел ли салон.
Я дернул дверцу водителя и она немного подалась. Она не была закрытой, просто возникло такое впечатление, словно кто-то держал её изнутри. Я схватился удобнее и рванул посильнее. Дверца распахнулась, внутри салона что-то треснуло, а под капотом заревел двигатель. Девушка в багажнике отчаянно забарабанила по крышке, и до меня дошло, какую я совершил глупость.
Выхлопная труба! Черт!
За некоторые доли секунды я вспомнил, что выхлопной трубы под бампером я не заметил. Кто-то хорошенько поработал, чтобы отработавшие газы попадали в багажник, где все ещё лежит связанная девушка. Черт! Через сколько минут (секунд?) она задохнется в адской смеси углекислоты и угарного газа? Я заметался, и потерял частичку драгоценного времени. Попытался остановить мотор, но над салоном тоже поработал неведомый мастер — ни замка зажигания, ничего! Нечего было крутить, нечего нажимать, никаких проводков, чтобы их разорвать. А капот был намертво приварен к кузову.
Меня ведь предупреждали… Сейчас эта девушка умрет, а всё, что я могу сделать, это стоять и слушать, как она стучит по крышке багажника… а она будет стучать, пока есть силы. Потом умрет — и я навсегда останусь коченеть в этом гараже, без заветных цифр, что ей известны.
Но пока руки в спешке обыскивали салон, я думал о другом. А может это она — убийца? Она — Лепесток?! И сейчас получает по заслугам…
Ведь я верю голосу на пленке. Верю, что убийца на самом деле — одна из жертв.
Черт, так что же делать?
Внезапно рука кое-что нащупала. Стальное кольцо — в самом дальнем углу бардачка. Я потянул за него, и оно все зазвенело, извлекаясь из своей темницы. Кольцо… или брелок — на нем висели десятки ключей! Десятки! Я мог истратить полчаса, пробуя их все, но у задыхающейся девушки не было этого получаса!
Я рванул к багажнику. Пот заливал глаза, хотя было чертовски холодно. Один ключ сменял другой. Вставить, провернуть, отложить. Вставить, провернуть, отложить. Вставить, провернуть…
«Я не успею! Не успею!»
Девушка уже не стучала.
Минуты две, как не стучала.
И в этот самый момент цилиндр замка провернулся, и подпружиненный багажник пошел вверх. В лицо ударило сизое облако окиси углерода, и меня едва не вырвало. Дыхание перехватило.
Я зажмурил глаза и опустил руки в пространство багажника. Вот и девушка, надеюсь ещё живая. Я подхватил её на руки, и с превеликим трудом вытащил оттуда. Отошел с ней на пару метров и рухнул на колени, не сумев-таки, удержать свою ношу. Её гибкое тело распласталось по бетону.
Маша. Это была она. Славная работница прокуратуры со здоровым цветом лица. Сейчас её лицо было серым.
И она не дышала.
Я зарычал, и как сумасшедший принялся её откачивать. Я теоретически знаю, как делается закрытый массаж сердца — а кто из нас не знает? Но на практике все гораздо сложнее. Забудьте голливудские фильмы, где массаж сердца лишь имитируют. Чтобы заставить сердце работать нужно приложить значительные усилия. Санитары скорой помощи частенько ломают ребра своим больным — с такой силой они сдавливают их грудь.
У меня таких сил не было. Я попытался пару раз, но руки дрожали и не слушались.
Тогда я вынул из её рта кляп, зажал нос, и, глубоко вдохнув, слился с ней в поцелуе. Поцелуе жизни. Я вдувал воздух в мертвые, отравленные легкие до тех пор, пока не почувствовал, как её тело оживает. Внутри груди зародилась дрожь. Ещё не сердцебиение, но что-то вроде. Я продолжал дышать, пока она не нашла в себе силы тряхнуть головой и отстранить меня.
Я развязал её, и мы ещё долго лежали на холодном бетоне, тяжело дыша, кашляя, и обмениваясь вялыми фразами. Она так и сыпала классическими вопросами, вроде — «Где я?».
Я объяснял. Она понимала.
Я рассказал ей, как очнулся здесь. Рассказал о фонарике, ключе, магнитофоне. Рассказал и об остальных девушках. Она кивала и ничего не спрашивала. И истерики у неё не было.
А потом я спросил её о цифрах.
На меня уставились два удивленных глаза.
Тогда я предложил ей проверить карманы. Обычно в женских нарядах карманов либо нет, либо почти нет. Но Маша-то была в джинсах. Она, конечно, нашла бумажку сразу. Тонкий картон, свернутый пополам. Две цифры — «1» и «3».
«13»
Кроме этого Маша рассказала мне кое-что ещё:
— Я проверила этих девушек, о которых ты говорил, Макс. Они обе в городе. Первая — Юля, кажется? — весьма респектабельная мадам. Сделала себе карьеру. Она не замужем, но ребенок имеется. Вряд ли это она — убийца… Она богата, независима. Судя по фотографии — симпатичная… ты разбираешься в девушках… Но говорю тебе как женщина — ей незачем строить козни против тебя.
«Нет.
И стекла были… прокопченные, но целые. Однако копоть все же не давала посмотреть уцелел ли салон.
Я дернул дверцу водителя и она немного подалась. Она не была закрытой, просто возникло такое впечатление, словно кто-то держал её изнутри. Я схватился удобнее и рванул посильнее. Дверца распахнулась, внутри салона что-то треснуло, а под капотом заревел двигатель. Девушка в багажнике отчаянно забарабанила по крышке, и до меня дошло, какую я совершил глупость.
Выхлопная труба! Черт!
За некоторые доли секунды я вспомнил, что выхлопной трубы под бампером я не заметил. Кто-то хорошенько поработал, чтобы отработавшие газы попадали в багажник, где все ещё лежит связанная девушка. Черт! Через сколько минут (секунд?) она задохнется в адской смеси углекислоты и угарного газа? Я заметался, и потерял частичку драгоценного времени. Попытался остановить мотор, но над салоном тоже поработал неведомый мастер — ни замка зажигания, ничего! Нечего было крутить, нечего нажимать, никаких проводков, чтобы их разорвать. А капот был намертво приварен к кузову.
Меня ведь предупреждали… Сейчас эта девушка умрет, а всё, что я могу сделать, это стоять и слушать, как она стучит по крышке багажника… а она будет стучать, пока есть силы. Потом умрет — и я навсегда останусь коченеть в этом гараже, без заветных цифр, что ей известны.
Но пока руки в спешке обыскивали салон, я думал о другом. А может это она — убийца? Она — Лепесток?! И сейчас получает по заслугам…
Ведь я верю голосу на пленке. Верю, что убийца на самом деле — одна из жертв.
Черт, так что же делать?
Внезапно рука кое-что нащупала. Стальное кольцо — в самом дальнем углу бардачка. Я потянул за него, и оно все зазвенело, извлекаясь из своей темницы. Кольцо… или брелок — на нем висели десятки ключей! Десятки! Я мог истратить полчаса, пробуя их все, но у задыхающейся девушки не было этого получаса!
Я рванул к багажнику. Пот заливал глаза, хотя было чертовски холодно. Один ключ сменял другой. Вставить, провернуть, отложить. Вставить, провернуть, отложить. Вставить, провернуть…
«Я не успею! Не успею!»
Девушка уже не стучала.
Минуты две, как не стучала.
И в этот самый момент цилиндр замка провернулся, и подпружиненный багажник пошел вверх. В лицо ударило сизое облако окиси углерода, и меня едва не вырвало. Дыхание перехватило.
Я зажмурил глаза и опустил руки в пространство багажника. Вот и девушка, надеюсь ещё живая. Я подхватил её на руки, и с превеликим трудом вытащил оттуда. Отошел с ней на пару метров и рухнул на колени, не сумев-таки, удержать свою ношу. Её гибкое тело распласталось по бетону.
Маша. Это была она. Славная работница прокуратуры со здоровым цветом лица. Сейчас её лицо было серым.
И она не дышала.
Я зарычал, и как сумасшедший принялся её откачивать. Я теоретически знаю, как делается закрытый массаж сердца — а кто из нас не знает? Но на практике все гораздо сложнее. Забудьте голливудские фильмы, где массаж сердца лишь имитируют. Чтобы заставить сердце работать нужно приложить значительные усилия. Санитары скорой помощи частенько ломают ребра своим больным — с такой силой они сдавливают их грудь.
У меня таких сил не было. Я попытался пару раз, но руки дрожали и не слушались.
Тогда я вынул из её рта кляп, зажал нос, и, глубоко вдохнув, слился с ней в поцелуе. Поцелуе жизни. Я вдувал воздух в мертвые, отравленные легкие до тех пор, пока не почувствовал, как её тело оживает. Внутри груди зародилась дрожь. Ещё не сердцебиение, но что-то вроде. Я продолжал дышать, пока она не нашла в себе силы тряхнуть головой и отстранить меня.
Я развязал её, и мы ещё долго лежали на холодном бетоне, тяжело дыша, кашляя, и обмениваясь вялыми фразами. Она так и сыпала классическими вопросами, вроде — «Где я?».
Я объяснял. Она понимала.
Я рассказал ей, как очнулся здесь. Рассказал о фонарике, ключе, магнитофоне. Рассказал и об остальных девушках. Она кивала и ничего не спрашивала. И истерики у неё не было.
А потом я спросил её о цифрах.
На меня уставились два удивленных глаза.
Тогда я предложил ей проверить карманы. Обычно в женских нарядах карманов либо нет, либо почти нет. Но Маша-то была в джинсах. Она, конечно, нашла бумажку сразу. Тонкий картон, свернутый пополам. Две цифры — «1» и «3».
«13»
Кроме этого Маша рассказала мне кое-что ещё:
— Я проверила этих девушек, о которых ты говорил, Макс. Они обе в городе. Первая — Юля, кажется? — весьма респектабельная мадам. Сделала себе карьеру. Она не замужем, но ребенок имеется. Вряд ли это она — убийца… Она богата, независима. Судя по фотографии — симпатичная… ты разбираешься в девушках… Но говорю тебе как женщина — ей незачем строить козни против тебя.
«Нет.
Страница
5 из 11
5 из 11
