Мародер

Так ты хочешь слушать, или нет?

Если честно, то нет, но судя по предвещающему неприятности и чистку толчков голосу сержанта, Кевин счел более благоразумным кивнуть и сесть назад. — Извините.

Собираясь с мыслями, Грэндж уставился в чернильную бездну дальнего конца штольни.

— Потом был Захай. Захи Захай, как мы его звали, араб по происхождению. Странный был парень, но в меру. Сильно от этого страдал, но в голову не брал. Вечно молился там, где не надо, иногда аж посреди брифинга, и перечистил уйму толчков и из-за своего Аллаха, вот такой он был. Но в бою ничего подобного себе не позволял, не то, что некоторые. Достаточно был умен. Сколь бы ни был Захай безумен — на поле он с собой этого не брал.

— Тогда мы были на маневрах, и Захай вытянул короткую соломинку. Прошло уже несколько месяцев, с тех пор, как мы похоронили Рекса, и ничего такого не происходило. Захай никогда не возражал, если ему доставался «Мародер», всегда говоря, что Аллах ездит на его раскладном сиденье, и ничто не может ему повредить.

Грэндж сплюнул. — Что ж, похоже, в тот день Аллах взял отгул.

— Так уж вышло, что Захай отстал от своего лэнса. Местность была сплошные холмы и лощины, так что это было нормально, но вернуться к своим проблемой не было. Но что-то не так пошло с Захаем в тот день, что-то посерьезней испортившегося компаса.

— Мы все его слышали, но никто не мог его найти. Он так и продолжал говорить, что его сенсоры отрубились, и что он не видит солнца, что было безумно странно, так как на небе было ни облачка. Старый Джонстадт, полковник, здорово разозлился, накричал на нас, что именно затем и нужны были эти маневры, и что если б это был лявский рейд… в общем, мобилизовал весь батальон и отправил на поиски бедняги Захи. Стандартное прочесывание. Найти и доложить. Заглянуть под каждый камень.

— Передачи Захая становились все тише и слабее, словно он удалялся все дальше. Полковник приказал ему встать и активировать передатчик, приказал даже вылезти наружу и пустить ракету. Но становилось темно, и даже пехота уже не могла найти его след…

Некоторое время Грэндж безмолвствовал, лишь потирая скальп под редеющими седыми волосами, выглядя отчего-то жутко постаревшим. Кевин, искривив шею, глянул в сторону «Мародера», где тот скорчился, подался вперед, все так же вслушивался.

— Короче, — наконец открыл рот Грэндж, — наступила ночь, а Захая так все и не было. Полковник приказал прочесать местность со спутника, но в холмах было слишком много металла, и толку от них было чуть. А потом, уже около полуночи, Захай начал кричать.

— Ничего связного, куча чуши на арабском и затем этот «аллах акбар», что они все кричат. Штаб аж весь забегал, думали, он наткнулся на пиратов, грабивших миры ПОЗ. Полковник лично орал в микрофон, чтобы тот заткнулся, успокоился и доложил, но Захай не отвечал. Или не хотел или не мог.

— Затем он прекратил кричать. Лучше бы не прекращал. Испустил долгий протяжный стон, и скажу тебе, мальчик, лучше б я никогда его не слышал. Иногда я просыпаюсь посреди ночи, в холодном поту, и не помню, что там было во сне, но помню, что этот стон там был. Он всегда там, словно иначе нельзя. Стон, словно Захай увидел дьявола, пришедшего по его душу, и у него на глазах Аллах его уступил.

— Хуже всего, прямо перед тем как связь исчезла, я точно слышал тот же самый напев, что распевал Томми, и пел его не один человек. А Захая с нами тогда даже и не было. Он в жизни не встречался с Томпсоном.

Кевина начинало трясти. Посреди всей этой темноты, мало-помалу, история Грэнджа начала на нем сказываться. Старик талантливо выстраивал воздействие, но Кевин уже чувствовал, что это не просто байка. Грэндж обязан был ее ему рассказать, обязан был выпустить ее наружу, словно долгое время удерживаемому внутри катарсису. Все это время он держал ее внутри себя, все эти долгие ночи кошмаров, стонов и ледяного пота. Сам он сейчас был для старого сержанта исповедником своего рода, подвернувшимся средством обуздать демонов, терзающих старика изнутри. Своего рода терапией, тем, что ему было отчаянно нужно.

— Мы нашли мех часом позже, стоявшим недвижимо посреди открытой долины, обысканной уже трижды. Кабина была герметично закрыта, и когда пехотинцы наконец вскарабкались наверх и вскрыли ее…

Голос сержанта увял. В уголках глаз его повисли дрожащие капельки. — Захая не было.

— Не было? — переспросил Кевин, — Как это не было?

— Просто не было. Мы так и не нашли ни единого его следа. Мех был в отличном состоянии, все системы исправны. Нейрошлем аккуратно стоял на полочке. А все замки кабины были заблокированы изнутри, словно в ожидании атаки вражеской пехоты.

— Это невозможно, — вновь непроизвольно выдохнул Кевин.

— Сынок, ты что, меня не слушал? Эта штука невозможным срется.

И вновь долгая пауза.