Наташа

Уезжай отсюда. Она уже положила на тебя глаз, если впустила в свой дом.

— Кто она?

— Я не знаю. И не хочу знать.

— Они что-то сделали с ней тогда? Она мстит им? Они надругались над ней? Убили?

Старик вдруг помрачнел и подошел вплотную ко мне.

— Ты дурак, если так думаешь. Не они сделали это с ней. Она сделала это с ними. Они друг друга перерезали из-за нее. Один Юрка остался, да и то больше не выходит из церкви. Уезжай отсюда, пока она окончательно не завладела тобой.

Старик развернулся и вошел во двор. Сколько я не пытался, я не смог более привлечь чье-либо внимание к себе.

Я вернулся в бюро к полудню. Олеся встретила меня скромной улыбкой и лучшим в мире кофе. Мои с ней отношения никогда не заходили очень далеко. Я знал, что Олеся влюблена в меня уже давно и время от времени пользовался этим. На следующее утро я обыкновенно одевался и уходил. Олеся, даже имея претензии, объясняться, в виду своей скромности и стеснительности, не решалась, и я был рад этому. Этот раз не стал исключением. Олеся молча перенесла обиду, веря, что когда-нибудь я одумаюсь. Мы снова стали начальником и секретарем, хоть я и чувствовал себя полной скотиной.

Я сразу же озадачил Олесю поисками Панина в церквях, а сам уселся смотреть фильм. Не знаю, что со мной случилось, но я хотел увидеть лицо Наташи. Я заперся в своем кабинете и включил видео.

— Дим, вставай.

Я поднял голову и уставился на экран монитора. На паузе стоял момент, в котором Наташа мастурбирует. Я огляделся и понял, что уснул за просмотром. Наверное, двадцатым просмотром за день. Олеся дергала меня за плечо.

— Иди, хоть, на диван ляг.

— Ага, — я протер красные глаза.

Олеся поддерживала меня за руку. Не дойдя до дивана, я повернулся и притянул Олесю к себе. Она не сопротивлялась и тут же принялась осыпать меня поцелуями. Ее горячее дыхание обжигало мне шею и уши. Я грубо схватил ее и понес к дивану.

— Почему ты ушел?

О, Боже, подумал я. Только давай сейчас не будем! Я грубо дернул юбку книзу и просунул руку ей в трусики.

— Нам бы было очень весело.

Я поднял голову и увидел перед собой Наташу. Она улыбалась своей безобразной улыбкой.

Я проснулся, сидя за столом. На экране было лицо Наташи. Я закрыл плеер. Часы показывали половину одиннадцатого. Олеся уже ушла домой. Я позвонил ей с претензией, но она высмеяла меня, сказав, что я был настолько занят, что даже не помню, как она ко мне заходила.

Я вновь включил фильм. Лицо Наташи почему-то больше не казалось мне таким отталкивающим. Я вдруг понял, что с волнением жду момента, где она голая. У меня была эрекция. Поймав себя на этом, я выключил плеер и встал.

Уснуть в тот вечер мне помогла лишь лошадиная доза снотворного, купленного в аптеке. Я включил свет в спальне и смотрел в потолок, пока мои глаза не стали настолько тяжелыми, что я просто на просто выключился. Ночью меня снова кто-то преследовал. События из сна не отпечатались в памяти. Я проснулся на рассвете из-за необъяснимой тревоги. Мною вновь овладело странное ощущение чьего-то присутствия. Снотворное еще действовало, но я уже прекрасно соображал. Перед глазами стояло лицо Наташи, смотрящей на меня из ямы, в то время, когда Лаврецкий заливал ее бурой жидкостью. Я встряхнул головой, отогнав видение, и встал.

Я приготовил кружку растворимого кофе и уселся за компьютер. На экране снова появилось лицо Наташи. Понятия не имею, что я искал в этом видео. Хотя… Я вдруг подумал, что нарочно обманываю себя. Ничего я не искал в фильме. Я просмотрел каждую деталь и ничего не упустил. Дело в том, что я ХОЧУ смотреть фильм. Я хочу смотреть на Наташу. Меня тянет вновь увидеть ее голой, как тянет подростка к полке с журналами, спрятанными сердобольным папашей. И я не мог побороть эту тягу. Осознав это, я стер видео и снова плюхнулся в кровать. Через минуту я уже жалел о своем поступке.

Утром пришел ответ на запрос. Господин Панин, наконец-то нашелся. Он проживал в небольшом городке в восьмидесяти километрах отсюда. Он работал садовником церкви. Я тут же позвонил Лукьянову и сообщил о радостном известии. Воодушевления в голосе Лукьянова оказалось довольно мало. Он принял новости скорее безразлично, чем отчего-то взбесил меня. Я вновь выматерил его заочно.

— Ты когда в последний раз спал? — первое, что спросила меня Олеся, когда я пришел на работу.

— Я только из кровати, — я не стал углубляться в подробности.

— Ты хочешь ехать в таком состоянии?

— Ну, в общем, да. А что? Хочешь отвезти меня туда?

Идею Олеся восприняла с энтузиазмом. Я не стал сопротивляться, потому что и вправду чувствовал себя совершенно разбитым. На сборы ушел целый час. Олеся отменила какую-то важную встречу с нашим адвокатом. Когда она вышла из бюро, я уже сидел на пассажирском сидении своей машины, спрятав глаза за стеклом солнцезащитных очков.