Самая тёмная ночь августа

Настя ответила не сразу. Однако, спустя минуты, заполненные её беспокойным дыханием, раздался-таки испуганный шёпот:

― Я и сама точно не знаю. Никто не знает. Зато всем известно, что после их прихода в посёлок здесь на два-три десятка жителей меньше становится. Восемь лет назад также и мои родители исчезли. Я тогда в другом городе была на практике — это меня и спасло. Они же раз в четыре года приходят, в конце лета, в самую тёмную, безлунную ночь. Я помню, когда была совсем маленькой, бабушка рассказывала, что одно время недалеко от посёлка собирались какие-то сектанты-фанатики. Советская власть с такими людьми боролась, а тут ещё пошёл слух, что готовится человеческое жертвоприношение. Согнали к посёлку солдат, милицию, оттеснили фанатиков к заброшенному глиняному карьеру, а те… исчезли.

― Как исчезли?

― А вот так. Будто сквозь землю провалились. Основная версия состояла в том, что в глубине карьера был вход в пещеру, где и скрылись сектанты. Но саму пещеру так и не нашли. Всё это было очень давно. Многие считают это легендой, а некоторые — просто байкой-страшилкой. Однако, когда впервые появились эти ночные факельщики, а это случилось двенадцать лет назад, прошёл слух, что это безумные, кровожадные фанатики выбираются из потайных пещер в поисках жертв. Те, кому удалось издалека рассмотреть их в отсветах факелов, утверждают, что более кошмарных существ, лишь отдалённо похожих на людей, им видеть не доводилось, ― девушка на мгновение смолкла, а Сергей удивился, насколько разговорчивой она оказалась, как умело выбирала нужные слова для того, чтобы поразить и увлечь незнакомца таинственной историей. Хотя, он мог её понять — небольшой посёлок, где все жители знают друг друга в лицо. Здесь все, наверняка, знают эту легенду, и не станут так внимательно прислушиваться к каждому слову.

Сергею же эта история напомнила более древнюю, летописную быль о племенах Чуди Белоглазой. Эти упрямые люди бежали от пришельцев-славян и прятались в диких, непроходимых лесах, в больших землянках. А когда их настигли и там, спустились под землю, и, подрубив опоры, похоронили себя заживо в подземельях.

Сергей не удержался, и прервал Настю, чтобы задать вопрос, не дававший покоя его взволнованному сознанию:

― Почему же вы в эти дни из посёлка не уезжаете?

― Почему не уезжаем? Кто может, тот бежит из посёлка загодя. Только могут немногие. Керамзавод давно стоит без работы и по частям распродаётся, карьеры поросли осиной или превратились в непролазные болота, перчаточная фабрика работает одну неделю в месяц — заработки у людей мизерные. Нет работы в посёлке, а если и есть, то на такие деньги особо не разъездишься. Кто-то к родственникам убегает, кто, если денег накопили — по путёвкам на отдых уезжают. Ну, а самые первые «сваливают» люди из поселковой администрации, их родственнички-бизнесмены, и полицейское начальство. А мы все в этот роковой, четвёртый август, внимательно следим — принялись начальники вещички паковать, значит и нам, сирым, пора лезть в подвалы и под столы прятаться. И, вообще…, ― не закончив мысли, Настя прервала свой гневный шёпот.

И Сергей без труда определил причину её внезапного молчания — на потолок выплеснулись кровавыми сполохами отсветы факельных огней, придавленные жирным, чёрным крестом, прочерченным тенью оконной рамы. Со стороны лестничной клетки заклокотали шаги. Тонкие пальчики коснулись руки Сергея, и стиснули кожу так, что он едва сдержался, чтобы не вскрикнуть. Стиснутыми зубами он сдавил горло своей боли, одновременно нащупав в темноте Настину ладонь. Сергей принялся осторожно поглаживать пальцы девушки, надеясь успокоить её.

Погромыхав по лестницам, будто груда камней в водосточной трубе, шаги стихли. Тишина повисла в стенах квартирки ворохом тополиного пуха — легка, но осязаема и неприятна. Шаги смолкли, но тревога в сердце не утихала. К тому же, чёрный крест на потолке продолжал плавать в волнах факельных отсветов. Выждав несколько минут тишины, девушка ослабила хватку, и, будто извиняясь, нежно погладила ладонью запястье Сергея.

Боль и тревога сразу отошли на второй план, а когда уха Сергея коснулось тёплое дыхание девушки, он позабыл обо всём.

― Кажется, ушли, ― прошептала Настя.

Будто желая опровергнуть её слова, в дверь постучали. Стук был негромкий и даже вежливый, но он заставил вздрогнуть обоих — и Сергея, и Настю. Девушка едва слышно застонала. Внезапно, Сергей, который также был напуган стуком, почувствовал себя крайне необычно. Ему вдруг стало противно оттого, что хрупкая девушка рядом с ним, здоровым мужиком, не чувствует себя в безопасности, а трясётся каждой клеточкой своего молодого тела от страха. Между тем, сама она нашла в себе мужество спуститься и забрать его с улицы. А он сейчас вместо того, чтобы защитить Настю, сам готов прятаться под столом. И чего он так испугался? Городских легенд, бабушкиных сказок?