Добавить в моё избранное
37 мин, 33 сек 3278
Уже не шарахается.
Анисья удовлетворенно кивала. Не знала она, что после каждого Васькиного визита прокурорша не находила себе места.
Когда федеральные телеканалы, чтобы отвлечь народ от начавшегося разграбления огромной страны, напропалую вещали о барабашках, инопланетянах и ведьмах, когда пространные рассуждения об инфернальных силах, действующих в нашем мире, публиковались в брошюрах, выходящих под заголовками «Знание» и «Наука», в мистику волей-неволей начинали верить все слои населения. Стоило прокурорше, все более озабоченной странным поведением дочери, пожаловалась на семейные проблемы своей парикмахерше, как та, покивав, вдруг понизила голос и зашептала:
— Это приворот действует! Приворожили Таньку твою, ох, приворожили!
— Да что же это за глупость такая? — удивилась прокурорша, в свое время с отличием защитившая диплом на кафедре философии марксизма-ленинизма.
Парикмахерша дернула плечами и фыркнула, всем видом показывая, что говорит истинную правду. Луч света, отраженный от массивных золотых колец, продернутых через уши женщины, ударил прокурорше в глаза, и она на секунду зажмурилась.
— Ой, чего только не случается! — зашептала парикмахерша, склонившись над прокуроршей. — Это раньше от нас правду скрывали! А нечисти из параллельных миров, знаешь, сколько по миру бродит!
Парикмахерша снова дернула плечом.
— Да ведь все те, кто выдает себя за ведьм, — это просто мошенницы! — недоверчиво возразила прокурорша.
— Есть и такие! — согласилась парикмахерша. — Но я одну ведьму знаю, настоящую! В седьмом колене! Она поможет!
Вполне вероятно, что прокурорша никогда бы в жизни не встретилась с настоящей ведьмой, пожалуйся она о происходящем мужу. Может быть, прокурор решил бы назревшую семейную проблему собственной магией — хлопнул бы в ладоши, произнес заклинание и одним росчерком пера отправил Ваську в тридевятое царство, но слишком уж серьезные дела намечались в стране. Шел июнь одна тысяча девятьсот девяносто первого года. Почуяв легкую наживу, подняли головы сепаратисты всех мастей. Вчерашние бандиты, будучи схваченными с полными машинами оружия, все чаще оказывались работающими под прикрытием сотрудниками очень серьезных ведомств. Кто прав? Кто виноват? Кто неприкасаем? Компенсацией за непростую жизнь в эпоху перемен были деньги. Большие. Просто огромные деньги, хлынувшие со всех сторон. Ходя по лезвию ножа, прокурор каждый день рисковал ошибиться, сделать роковой самоубийственный шаг. Он уже почти не бывал дома, решая десятки вопросов одновременно и разрываясь между Барнаулом и Москвой. Дела семейные отошли даже не на второй план, они стали чем-то совершенно далеким, так что прокурор просто-напросто упустил роковой момент превращения любовной интрижки в кровавую драму.
По иронии судьбы ведьмой, призванной решить семейные проблемы оказалась Анисья. Ее значительно выросшие за последние месяцы доходы, словно в бездонной дыре исчезали в карманах Васьки. Рестораны, гулянки с участием золотой молодежи, катание на Танькиной «Ауди» — все это было непонятно одинокой ведьме, но ради рождения наследницы черного дара денег она не жалела, отдавая то, что приносили просительницы, племяннику. Несчастная Клавка все чаще вешала табличку учет на дверь и тащилась через полдеревни к Анисье с докладом о том, что аудиенции добивается очередная гостья. Люди же попроще приходили сами, иной раз, часами дожидаясь на скамейке около забора, когда Анисья соизволит принять их.
— Хоть бы ты, старая карга, сдохла или телефон уже провела! — бормотала про себя Клавка, шагая по высушенной июньской дороге к покосившейся избушке.
— Чего тебе? — спросила как всегда вышедшая на крыльцо Анисья, учуяв приближение Клавки.
— Высокая птица к тебе летит! Из барнаульских. — хмуро ответила продавщица.
Карты уже рассказали Анисье о намечающемся визите, но сердце ведьмы отчего-то грызло какое-то дурное предчувствие.
— Не приму! — рявкнула она и уже было хотела скрыться в доме, как на крыльцо вышел Васька.
— Кого это ты не примешь, тетя? — спросил он.
— Тебе-то что? — огрызнулась Анисья.
— Мне-то? Мне деньги нужны! Мы хотим с Танюшкой в Москву на месячишко слетать, по Золотому кольцу прокатиться, в Ленинград заглянуть, а там знаешь, какие цены?
При словах о Золотом кольце Анисья поморщилась.
— Кольцо тебя погубит! — пробормотала она. — В Крым ехайте!
— А хоть бы и в Крым! — улыбнулся Васька, мечтательно прикрывая глаза. — Погреть косточки на солнышке. В море покупаться. Я ведь на море-то и не был никогда.
Анисья нахмурилась.
— Десять тысяч! — вдруг сказала она.
— Чего десять тысяч? — не поняла Клавка.
— Десять тысяч пусть плотит, тогда приму! — как отрезала Анисья и скрылась за дверью.
— Батюшки! Что ж такое! — Клавка не могла поверить в реальность происходящего.
Анисья удовлетворенно кивала. Не знала она, что после каждого Васькиного визита прокурорша не находила себе места.
Когда федеральные телеканалы, чтобы отвлечь народ от начавшегося разграбления огромной страны, напропалую вещали о барабашках, инопланетянах и ведьмах, когда пространные рассуждения об инфернальных силах, действующих в нашем мире, публиковались в брошюрах, выходящих под заголовками «Знание» и «Наука», в мистику волей-неволей начинали верить все слои населения. Стоило прокурорше, все более озабоченной странным поведением дочери, пожаловалась на семейные проблемы своей парикмахерше, как та, покивав, вдруг понизила голос и зашептала:
— Это приворот действует! Приворожили Таньку твою, ох, приворожили!
— Да что же это за глупость такая? — удивилась прокурорша, в свое время с отличием защитившая диплом на кафедре философии марксизма-ленинизма.
Парикмахерша дернула плечами и фыркнула, всем видом показывая, что говорит истинную правду. Луч света, отраженный от массивных золотых колец, продернутых через уши женщины, ударил прокурорше в глаза, и она на секунду зажмурилась.
— Ой, чего только не случается! — зашептала парикмахерша, склонившись над прокуроршей. — Это раньше от нас правду скрывали! А нечисти из параллельных миров, знаешь, сколько по миру бродит!
Парикмахерша снова дернула плечом.
— Да ведь все те, кто выдает себя за ведьм, — это просто мошенницы! — недоверчиво возразила прокурорша.
— Есть и такие! — согласилась парикмахерша. — Но я одну ведьму знаю, настоящую! В седьмом колене! Она поможет!
Вполне вероятно, что прокурорша никогда бы в жизни не встретилась с настоящей ведьмой, пожалуйся она о происходящем мужу. Может быть, прокурор решил бы назревшую семейную проблему собственной магией — хлопнул бы в ладоши, произнес заклинание и одним росчерком пера отправил Ваську в тридевятое царство, но слишком уж серьезные дела намечались в стране. Шел июнь одна тысяча девятьсот девяносто первого года. Почуяв легкую наживу, подняли головы сепаратисты всех мастей. Вчерашние бандиты, будучи схваченными с полными машинами оружия, все чаще оказывались работающими под прикрытием сотрудниками очень серьезных ведомств. Кто прав? Кто виноват? Кто неприкасаем? Компенсацией за непростую жизнь в эпоху перемен были деньги. Большие. Просто огромные деньги, хлынувшие со всех сторон. Ходя по лезвию ножа, прокурор каждый день рисковал ошибиться, сделать роковой самоубийственный шаг. Он уже почти не бывал дома, решая десятки вопросов одновременно и разрываясь между Барнаулом и Москвой. Дела семейные отошли даже не на второй план, они стали чем-то совершенно далеким, так что прокурор просто-напросто упустил роковой момент превращения любовной интрижки в кровавую драму.
По иронии судьбы ведьмой, призванной решить семейные проблемы оказалась Анисья. Ее значительно выросшие за последние месяцы доходы, словно в бездонной дыре исчезали в карманах Васьки. Рестораны, гулянки с участием золотой молодежи, катание на Танькиной «Ауди» — все это было непонятно одинокой ведьме, но ради рождения наследницы черного дара денег она не жалела, отдавая то, что приносили просительницы, племяннику. Несчастная Клавка все чаще вешала табличку учет на дверь и тащилась через полдеревни к Анисье с докладом о том, что аудиенции добивается очередная гостья. Люди же попроще приходили сами, иной раз, часами дожидаясь на скамейке около забора, когда Анисья соизволит принять их.
— Хоть бы ты, старая карга, сдохла или телефон уже провела! — бормотала про себя Клавка, шагая по высушенной июньской дороге к покосившейся избушке.
— Чего тебе? — спросила как всегда вышедшая на крыльцо Анисья, учуяв приближение Клавки.
— Высокая птица к тебе летит! Из барнаульских. — хмуро ответила продавщица.
Карты уже рассказали Анисье о намечающемся визите, но сердце ведьмы отчего-то грызло какое-то дурное предчувствие.
— Не приму! — рявкнула она и уже было хотела скрыться в доме, как на крыльцо вышел Васька.
— Кого это ты не примешь, тетя? — спросил он.
— Тебе-то что? — огрызнулась Анисья.
— Мне-то? Мне деньги нужны! Мы хотим с Танюшкой в Москву на месячишко слетать, по Золотому кольцу прокатиться, в Ленинград заглянуть, а там знаешь, какие цены?
При словах о Золотом кольце Анисья поморщилась.
— Кольцо тебя погубит! — пробормотала она. — В Крым ехайте!
— А хоть бы и в Крым! — улыбнулся Васька, мечтательно прикрывая глаза. — Погреть косточки на солнышке. В море покупаться. Я ведь на море-то и не был никогда.
Анисья нахмурилась.
— Десять тысяч! — вдруг сказала она.
— Чего десять тысяч? — не поняла Клавка.
— Десять тысяч пусть плотит, тогда приму! — как отрезала Анисья и скрылась за дверью.
— Батюшки! Что ж такое! — Клавка не могла поверить в реальность происходящего.
Страница
7 из 11
7 из 11
