Добавить в моё избранное
40 мин, 3 сек 17228
Все были только рады, когда «ведьма» пропала.
— Кайл?
— Милая, не слушай его! Да, я пускал эти сплетни! Но только потому, что она не давала развода, и я хотел выдворить ее из города!
— Может, тогда объясните, откуда у вас рюкзак Энди? И тетрадь с уроком от 28 сентября 1981 года?!
— Вы… Вы… — директор вдруг широко раскрыл рот и схватился за сердце. — Воды…
Кристабель побежала в кухню, зашумел открытый кран.
— Думаете… Все знаете… — прошептал мистер Донован, неловко и грузно садясь на пол. Лицо его побледнело, дыхание стало тяжелым и прерывистым. — Вы… еще молоды. Думаете все только белое и черное…
— Вот, — девушка вернулась и наклонилась со стаканом к мужу.
— Спасибо, — директор с трудом отпил воды и прислонился к стене. — Хотите… узнать, как все было…
Вы же еще дитя…
Вы хотя бы представляете… что значит растить ребенка?
А больного ребенка?!
Видеть, как чужие дети учатся говорить, ходить… Учатся в школе, играют в футбол, держатся за руки с соседской девочкой…
А твой сын в это время пускает слюни! Не может связать и двух слов! Или… Сходить в туалет, не изгадив всю ванну! Или у него случается приступ, он кричит всю ночь, как резанный. Или бьет посуду, мебель…
Знаете, что я почувствовал в тот день, когда пропал автобус?!
Облегчение. Я пришел домой, и было… Просто тихо. Тихо и спокойно.
А потом пропала и Лаура. Моя ненавистная женушка…
Впервые за одиннадцать лет, я отдыхал! Понимаете?
Затем позвонил Питер и сказал, что они нашли автобус. На заброшенном участке дороги.
Как я не хотел туда ехать…
Там уже были почти все родители, стояли кружком, как заговорщики. «Где же дети?» — спросил я. Мне сказали, что в автобусе. Я удивился, что они их не выпустили, но поднялся внутрь…
И вы думаете, я рад был видеть сына? А ведь, все они были живы! Эти дети… Без сознания от истощения и жажды… но живы!
Но все, что я чувствовал тогда — вонь их дерьма! Потому что все эти дни, пока их искали, они не могли выйти и испражнялись под себя!!!
Я вышел наружу, и другие родители подозвали меня к себе. Кто-то предложил не находить автобус. Оставить этих детей.
Слышишь? Все эти отцы и матери… Их настолько тошнило от собственных чад!
Я, конечно, сперва, отказался, но… в душе я этого хотел. Еще один день отмывать это растение…
— Боже, Кайл… — Кристабель зажала свой рот ладонями и качала головой.
— Было несколько семей, они не хотели оставлять своих… Мы разрешили забрать их и обещали помочь уехать из города, если они сохранят все в тайне…
Мы взяли из автобуса вещи… На память… Часть потом подбросили Иеремии, когда фабриковали дело.
Один из отцов, Абель Уир отогнал автобус к озеру Дерн и затопил. Там они и поныне…
А мы вернулись по домам. Как ни в чем не бывало.
И думаешь, я жалею?! Нет! Ни капли. Эта жизнь была мучением и для детей и для их семей. Мы сделали благое дело…
Директор замолчал, смотря в пол. Кристабель сидела напротив и тихо всхлипывала, с ужасом глядя на мужа.
— Но ты ничего не докажешь, мальчишка, — неожиданно зло процедил мистер Донован. Твое слово против моего — ничто. Неудавшийся самоубийца из проблемной семьи… Да, я узнавал! Я превращу твою жизнь в ад! Сгною те…
— Вы все слышали? — громко произнес Данте, обернувшись в сторону гостиной.
— Да, парень, — оттуда вышли двое патрульных. — Никогда бы не поверил, если бы не слышал собственными ушами!
Зазвенели вытаскиваемые наручники.
— Директор Донован, вы арестованы по обвинению в преступном сговоре с целью убийства несовершеннолетних и убийстве Лауры Донован, вы имеете право…
Полицейский участок был переполнен людьми. Служители порядка, журналисты, еще какие-то люди.
Официально Данте тоже был арестован за незаконное проникновение на чужую собственность. Как объяснил инспектор Феррис, это требовалось, чтобы избежать бюрократических проблем в суде над Кайлом Донованом.
На деле юношу даже не посадили в камеру. К нему постоянно подходили незнакомые люди в форме, поздравляли, давали советы…
Он вежливо отвечал что-то, но в голове крутилась, как заезженная пластинка, фраза директора:
— … Я пришел домой, и было… Просто тихо. Тихо и спокойно.
Данте не мог не думать, что это уже было. Два года назад.
Патрульный привез юношу домой из больницы, где на операционном столе остывало тело его матери.
Данте зашел в дом, перешагнул через потускневшую лужу крови в холле и сел на диван.
Было необычно тихо. Жужжал холодильник на кухне, гудели приглушенно машины на улице.
Юноша вдруг странно улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку.
— Кайл?
— Милая, не слушай его! Да, я пускал эти сплетни! Но только потому, что она не давала развода, и я хотел выдворить ее из города!
— Может, тогда объясните, откуда у вас рюкзак Энди? И тетрадь с уроком от 28 сентября 1981 года?!
— Вы… Вы… — директор вдруг широко раскрыл рот и схватился за сердце. — Воды…
Кристабель побежала в кухню, зашумел открытый кран.
— Думаете… Все знаете… — прошептал мистер Донован, неловко и грузно садясь на пол. Лицо его побледнело, дыхание стало тяжелым и прерывистым. — Вы… еще молоды. Думаете все только белое и черное…
— Вот, — девушка вернулась и наклонилась со стаканом к мужу.
— Спасибо, — директор с трудом отпил воды и прислонился к стене. — Хотите… узнать, как все было…
Вы же еще дитя…
Вы хотя бы представляете… что значит растить ребенка?
А больного ребенка?!
Видеть, как чужие дети учатся говорить, ходить… Учатся в школе, играют в футбол, держатся за руки с соседской девочкой…
А твой сын в это время пускает слюни! Не может связать и двух слов! Или… Сходить в туалет, не изгадив всю ванну! Или у него случается приступ, он кричит всю ночь, как резанный. Или бьет посуду, мебель…
Знаете, что я почувствовал в тот день, когда пропал автобус?!
Облегчение. Я пришел домой, и было… Просто тихо. Тихо и спокойно.
А потом пропала и Лаура. Моя ненавистная женушка…
Впервые за одиннадцать лет, я отдыхал! Понимаете?
Затем позвонил Питер и сказал, что они нашли автобус. На заброшенном участке дороги.
Как я не хотел туда ехать…
Там уже были почти все родители, стояли кружком, как заговорщики. «Где же дети?» — спросил я. Мне сказали, что в автобусе. Я удивился, что они их не выпустили, но поднялся внутрь…
И вы думаете, я рад был видеть сына? А ведь, все они были живы! Эти дети… Без сознания от истощения и жажды… но живы!
Но все, что я чувствовал тогда — вонь их дерьма! Потому что все эти дни, пока их искали, они не могли выйти и испражнялись под себя!!!
Я вышел наружу, и другие родители подозвали меня к себе. Кто-то предложил не находить автобус. Оставить этих детей.
Слышишь? Все эти отцы и матери… Их настолько тошнило от собственных чад!
Я, конечно, сперва, отказался, но… в душе я этого хотел. Еще один день отмывать это растение…
— Боже, Кайл… — Кристабель зажала свой рот ладонями и качала головой.
— Было несколько семей, они не хотели оставлять своих… Мы разрешили забрать их и обещали помочь уехать из города, если они сохранят все в тайне…
Мы взяли из автобуса вещи… На память… Часть потом подбросили Иеремии, когда фабриковали дело.
Один из отцов, Абель Уир отогнал автобус к озеру Дерн и затопил. Там они и поныне…
А мы вернулись по домам. Как ни в чем не бывало.
И думаешь, я жалею?! Нет! Ни капли. Эта жизнь была мучением и для детей и для их семей. Мы сделали благое дело…
Директор замолчал, смотря в пол. Кристабель сидела напротив и тихо всхлипывала, с ужасом глядя на мужа.
— Но ты ничего не докажешь, мальчишка, — неожиданно зло процедил мистер Донован. Твое слово против моего — ничто. Неудавшийся самоубийца из проблемной семьи… Да, я узнавал! Я превращу твою жизнь в ад! Сгною те…
— Вы все слышали? — громко произнес Данте, обернувшись в сторону гостиной.
— Да, парень, — оттуда вышли двое патрульных. — Никогда бы не поверил, если бы не слышал собственными ушами!
Зазвенели вытаскиваемые наручники.
— Директор Донован, вы арестованы по обвинению в преступном сговоре с целью убийства несовершеннолетних и убийстве Лауры Донован, вы имеете право…
Полицейский участок был переполнен людьми. Служители порядка, журналисты, еще какие-то люди.
Официально Данте тоже был арестован за незаконное проникновение на чужую собственность. Как объяснил инспектор Феррис, это требовалось, чтобы избежать бюрократических проблем в суде над Кайлом Донованом.
На деле юношу даже не посадили в камеру. К нему постоянно подходили незнакомые люди в форме, поздравляли, давали советы…
Он вежливо отвечал что-то, но в голове крутилась, как заезженная пластинка, фраза директора:
— … Я пришел домой, и было… Просто тихо. Тихо и спокойно.
Данте не мог не думать, что это уже было. Два года назад.
Патрульный привез юношу домой из больницы, где на операционном столе остывало тело его матери.
Данте зашел в дом, перешагнул через потускневшую лужу крови в холле и сел на диван.
Было необычно тихо. Жужжал холодильник на кухне, гудели приглушенно машины на улице.
Юноша вдруг странно улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку.
Страница
11 из 13
11 из 13
